— Ага, — усмехнулся человек, — а еще использовать в своих целях. Думаешь, я не понимаю, что будет дальше?

— Могу предугадать, что не понимаешь, иначе не выдавал бы дурацких предположений! Думаешь, мне нужна власть? Наверное, именно поэтому я так жажду от нее отвертеться!

— Вам это не под силу, — флегматично выдал Лионэль, раскладывая на коленях свои пожитки из мешка. — Кстати, мы как, пойдем навстречу, или подождем тут?

Мы с Роном немного умерили пыл и дружно уселись назад на плащи, не глядя друг на друга.

— Пойдем, наверное, — неуверенно предложил я, — какой смысл сидеть на месте?

— Согласен, — кивнул друг, первым начиная уборку.

За все время нашего спора, эльфы, особенно двое младших, не сводили с нас глаз. Зато Лионэль полностью игнорировал и даже наше решение о сборе воспринял спокойно, хотя всю дорогу до этого ныл про свои «старые косточки». Калиэль, что удивительно, и Пираэль, что совсем не удивительно, тоже молчали, просто переставляя ноги. Что-то с эльфами на земле дроу не то происходит!

Как ни странно, но, ни через час, ни через два, ни даже в сумерках, нас никто так и не побеспокоил. Что наводило на не слишком приятные размышления. Чем больше времени проходило, тем сильнее я стал беспокоиться, пока это самое беспокойство не превратилось в одну сплошную волну злости. Чувствуя, что стоит меня просто случайно задеть, и взрыв уже не остановить, я стал усиленно держаться подальше, а спутники, видимо по той же причине, повторяли маневр и тоже не подходили.

В итоге, в обустройстве ночевки я не принимал участия, а просто сидел на ближайшем камне, невероятных размеров, и настороженно осматривался. Вокруг было тихо, и это не давало покоя. В очередной раз окинув пространство взглядом, а теперь я уже вполне сносно видел в темноте, я расслабился, откинувшись спиной на скалу, и принялся за «разговор с камнем». Естественно, никакого конкретного разговора не было, просто дроу, благодаря врожденной магии, способны считывать информацию с неживых предметов, в отличие от светлых эльфов и всех остальных магов.

Камень немного нагрелся, отдавая мне тепло, но подобных результатов я достиг уже давно, а вот получить информацию все никак не получалось. Постепенно, моя медитация становилась все глубже, и через некоторое время превратилась в глубокий сон без сновидений, так и не принеся результатов.

Проснулся я резко, словно от толчка, хотя, примерно так и происходило. Уж и не знаю, толи Лионэль не организовал ночного дежурства, толи принципиально решил с ним не связываться, но весь наш маленький отряд спокойно спал, а между лежащих тел ходили тени, внимательно присматриваясь. Мои открытые глаза заметили не сразу, да и вообще меня всего, честно-то говоря, только после того, как я, неслышной тенью, благо физически восстановился совершенно, скользнул в темноту, а потом оказался за спиной капитана отряда. В том, что именно этот воин командовал остальными, я был уверен абсолютно, и не ошибся, опыт имелся.

Ткнув разведчика под ребра своим игрушечным кинжалом, а доставать боевое оружие резона не видел, я склонился к его уху и прошептал:

— Отзови своих подчиненных, мы не враги.

— Откуда мне это знать? — Высокомерно поинтересовался мальчишка, немногим младше меня, разворачиваясь, но, все же, делая знак своим отойти к скале и рассредоточиться.

— Хотя бы потому, что мы идем открыто и не убили тех разведчиков, что следовали по пятам.

— Это не гарантии!

— Ха, — вышло достаточно громко, и мои спутники заворочались на земле, просыпаясь. — И какие же гарантии устроят молодого all'eri?

— Опусти оружие. Не думаешь же ты, что меня можно этим испугать? И потом, как посмел вампир вообще поднять руку на all'eri?

— О, нет, я и не думал о нападении, — тут я усмехнулся, — просто не хотел, чтобы вы случайно повредили моим друзьям.

— Друзьям? — Тут мальчишка не вежливо ткнул пальцем в моих готовых к бою товарищей. — Они твои друзья? Человек и трое светлых? Что ж, значит, ты предатель и тем более я зря трачу время на разговоры!

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — зашипел я, теряя терпение, — подобные решения не вправе принимать столь мелкая сошка, как командир отряда разведчиков? И мне кажется, он просто обязан доставить нарушителей границ в крепость? Или я не прав?

— Обязан, — вернул мне кровожадную усмешку юнец, — в живом или МЕРТВОМ виде. Вот я сейчас и думаю, какой вариант выбрать.

— Полагаю в «живом» будет проблем меньше? — Я метнулся в сторону и через миг уже вновь прижимал лезвие к шее совершенно ошарашенного командира, от меня такой прыти он явно не ожидал. — Так как, может, уже выдвигаемся?

— Хорошо, — сквозь зубы прошипел противник, — я доставлю вас в Nir'costa, а уж потом с удовольствием посмотрю, как ты дергаешься в петле.

— Идет, — я отпихнул мальчишку в сторону и обернулся к своим, не опасаясь за спину, дроу никогда не пойдет против своего слова. — Отправляемся.

Продвижение проходило медленно, поскольку отряды разведчиков издревле не обеспечивались верховым транспортом. Принято так у нас и я как-то никогда не задумывался, зачем? Бредя по горам и пригоркам, я все чаще бросал вокруг грустные восхищенные взгляды. Да, именно так «грустные» и «восхищенные». Природа в своей нетронутости просто восхитительна, а эти места после войны популярностью не пользовались, можно сказать, по ним не ступала нога человека.

Кроме самого капитана, с нами никто не разговаривал, да и тот отделывался отрывочными распоряжениями, или ехидным смешком, если Рон вдруг запинался на ровном месте. Но дорога с каждым днем становилась все тяжелее и тяжелее. Причем дело совсем не в приближении к горам, как могло бы показаться, а в эмоциональном напряжении. Как ни странно, но в связи с возросшей численностью отряда, моя эмпатия тоже возросла. И кажется мне, что произошло это совсем не за счет уже известных личностей, а за счет пресловутой крови Повелителя. Даже сквозь ошейник, который я, к слову, не стал прятать, напротив, выставляя напоказ, я ощущал перепады настроения каждого из трех дроу, не считая капитана и четырех вампиров. Не скажу, что не рад такому доказательству выздоровления, но и особого восторга почему-то не было.

А еще, я никак не мог понять, что творится с моей магией. По всем признакам и законам, она меня покинула, и вернуться не может в принципе, слишком долго была блокирована любая связь. Но некоторые неудобства и, иногда, случайные всплески мучили неизвестностью. Например, в один из череды похожих друг на друга близнецов дней, во время привала мне настолько надоели бесплотные попытки мальчишки-дроу зажечь огонь (а они все здесь были детьми, по сравнению даже со мной, взрослых то почти не осталось), что я привычным щелчком выбил искру, лишь после вспомнив о наличие ошейника. Благо сам парень ничего так и не понял, поблагодарив кивком.

Потом было еще несколько случаев произвольного воспламенения, не все из которых я планировал, отчего капитан стал коситься на меня не только презрительно, но еще и осторожно. И завершалась череда вспышками телепатии, не свойственными мне и ранее. Какое-то время назад я уже замечал, что могу, настроившись на кого-то из знакомых, прочитать его последние мысли, но сейчас я стал их слышать даже тогда, когда мне это было совершенно не нужно. Со щитами ситуация при этом не восстановилась, то есть поставить хоть какой-нибудь мало-мальски сильный ментальный щит не выходило напрочь.

В итоге, на шестой день пути я не только был зол на весь мир, издерган постоянным давлением в голове и напуган предстоящим столкновением с еще большим количеством подданных, но и дико устал. Нормально поесть все никак не получалось, поскольку основные атаки на мозг происходили как раз о время привала. И я просто напросто падал на определенное капитаном место без единого возражения и тут же старался провалиться в сон, или уж, на худой конец, помедитировать до того, как все остальные уснут.