Сан, верховный маг Ириды
Оставлять Хан в одиночестве мне не улыбалось, но это было необходимо, потому я тщательно уничтожил остатки мерзкого зелья и запечатал комнату, мимолётом бросив в Хан успокаивающе-усыпляющие чары. Мелькнула мыслишка, что на время беременности её стоило б погрузить в сон или магический транс, но, увы, это могло б навредить Хан. И потом, тогда б я лишился многих сопутствующих удовольствий…
С такими мыслями я взбежал по ступенькам и без стука распахнул дверь в покои своего «господина». И замер на пороге.
Сит спал, уютно устроив голову на кипе бумаг. Во сне его лицо казалось настолько детским, что я невольно опешил.
А ведь он — мой младший братик, и ему досталось, если подумать, куда больше, чем кому-либо другому…
— Доброе утро, братишка, — бросил он, не открывая глаз, — Не стоит смотреть на меня с таким умилением, а то я ещё решу, что с тобой что-то не то…
Я закатил глаза:
— Доброе утро, братик! Такого извращения, как у тебя, даже нигде не описано, а ты говоришь, что со мной что-то не так!
— Что за извращение?
— Спать в обнимку с чернильницей…
— Ну тебя! Какого беса ты притащил свой зад в такую рань?
— Куда ты Кинниру послал? А то я как-то волнуюсь за нашу сестричку. Что у тебя, других Жриц нет?
Минута молчания. Глаза Сита выражают непередаваемые эмоции. Он прикрывает глаза, медленно разрывает в клочья лист бумаги, после чего мягко говорит:
— Нет, ну они издеваются…
До меня, наконец, начало кое-что доходить. Сит сначала выругался так, что я чуть не зааплодировал, а потом начал истерично ржать, уронив голову на руки.
— Жрицы, — простонал он, — Понимаю теперь, почему мои предшественники так часто одевали им ошейники!!! Их не лелеять, а лечить надо!!!!
Я не выдержал и захохотал. Сит потёр переносицу и обиженно на меня глянул:
— Вот кто б тут ржал!.. Ладно, давно она ушла?
— Часа три назад.
— Отлично! Нет, просто сказочно!!! Вот и попробуй тут не спиться!
Я фыркнул:
— Ничего, братец. Я с тобой. Попытаемся разгрести всё это…
— Не попытаемся. Разгребём!
Киннирра
Лежу. Смотрю в потолок. Ха, а Лин ещё всегда удивлялась, почему для меня словосочетание «рабочий стол» значит непременно что-то пошлое! Кто ж ей виноват, что у неё специализация иная!
Ладно, куём железо, пока горячо:
— Милый, прости меня. Да, я пыталась тебя убить. Я была убеждена, что иначе мне никак Сита не спасти, я думала, что, раз ты хладнокровно предал племянника, то… Лас, милый, прости…
— Ага! Ты разрушила мою жизнь, поломала всё, что я строил…
— Подумаешь! Мне было скучно, и потом, ты наказан за дело.
— Знаешь, философия Жриц убивает. Я читал, конечно, о том, что ваши Правящие прощали вам мятежи, покушения, побеги и до беса чего ещё, но это же бред!
— Милый, не будь глупцом. Это не бред, это — игра. Она заложена в нашей крови, она течёт в наших жилах. Мы верим: жизнь — это игра, танец — это суть, власть — это миг, любовь — это бой. Мы верим, что никогда не умрём, потому что Ночь бессмертна. Мы живём, как хотим — и смертные подстраиваются под нас. Подумай, милый — неужели ты не ососзнаешь, что без нас Империя скоро распадётся? Пора вернуть всё на круги своя. Пора вернуть людям их богов.
— Я не стану помогать тебе в этом.
— Что ж… Тогда я просто останусь с тобой. Пока судьба позволяет. Я-то скучала…
— Ты — тварь, Киннирра.
— Нет, я — Верховная Жрица Ириды.
Хан
Проснулась. Вспомнила вчерашнее. Застонала.
Захотелось закопаться поглубже в одеяло, которым меня заботливо укрыли, и попросту сдохнуть. Я его попросила… Боги, что я вам плохого сделала?!
Вскочила. Кинулась к двери.
Закрыто. Ну, разумеется!!
Сукин сын!!!
Первым порывом было срочно сделать с собой что-то, но логика возобладала: срок очень маленький, ещё успею, а доставать потом ребёнка по частям — не дело. Не хочу, чтоб он мучился…
Поморщилась, подошла к зачарованному ящичку и заглянула в поисках еды. Что это такое, любопытно? Какая-то смесь сухарей с кетчупом… Жаль, мяса нет! Впрочем, главное — не нужно готовить!
Аппетит то ли от ночных постельных кульбитов, то ли от беременности проснулся зверский, потому я сцапала то, что было, и принялась увлечённо хрустеть. Эх, если б соус не был ещё таким острым, было б просто замечательно…
— Что ты делаешь?!
Я закашлялась. Тьху, напасть!
— ЕМ!!! И могу намекнуть, кто виноват в том, что я жру, как хомяк!
— Не в том дело! Перестань есть эту мерзость! Это вредно и тебе, и малышу!!
— Слушай, это уже перебор…
— Тихо!
Моё горло сомкнул спазм, а тело снова оцепенело. К щекам подлила кровь — перед глазами невольно встали картинки предыдущей ночи. Он улыбнулся, догадавшись, куда убежали мои мысли, и мягко провёл губами по моей щеке:
— Успокойся, милая. Идём.
Меня, как куклу, подхватили на руки и внесли в телепорт. Я зажмурилась… И открыла глаза, ощутив ошеломительные запахи.
— Господин! — пропел приятный женский голос.
— Здравствуй, Али!
— Я так боялась за вас! В столице бесчинства, я думала, что… Ой, какая миленькая девочка! Это кто?
Я повернула голову, чтоб лучше рассмотреть полненькую приятную женщину средних лет с удивительно тёплыми голубыми глазами. Правда, ответ Сана поверг меня в состояние полной прострации:
— Познакомься, это Ханнанна, моя невеста. Она беременна, и ей нужно нормально питаться. Это понятно?
— Боги, радость-то какая!! Солнышко, поздравляю! Что ты любишь, Ханни? Ты теперь тут будешь жить?
— Нет, но ты поживешь с ней. В Храме.
— Оу…
— Ты против?
— Только за, но там нет кухни!
— Там всё будет. У меня дела, а за ней должен кто-то присмотреть.
Я попыталась что-то промычать, но результата не добилась. Ненавижу такие ситуации!!! Ненавижу этого мага!!!! Какая к бесам невеста?!!!!!
Тан
Караван продолжил свой путь. Чем дальше мы заползали в южные леса, тем ниже становился уровень моей Силы, и мои спутники начинали уже непонимающе на меня коситься, вырываясь из-под контроля. Но поделать с этим ничего я не могла, потому просто старалась сдружиться с ними. Повезло — сила-силой, но человеческого обаяния никто не отнимал!
Скоро мы вышли на основной тракт, и последствия войны стали куда очевидней: несколько встретившихся нам поселений…
В одном обозлённые люди едва не убили нас, стараясь вырвать из наших рук товары. Маги пытвлись отшвырнуть их гуманными методами, но обезумевшие люди не отставали. Часть была убита.
Потом мы приехали в небольшую деревню, где почти всех вырезала нечисть… потом наткнулись на разбойников… силы мои всё убывали, и я с прискорбием осознала: всё будет сложнее, чем я думала…
Дни бежали, как песок сквозь пальцы. Попадались на пути и облавы магов, и трупы, и брошенные дети, и горящие дома. Это было… страшно. Я чувствовала, что где-то в душе проснулось отвращение к самой себе как к одному из существ, что принесли людям столько горя. Впрочем, толку страдать маразмом? Попытаемся восстановить то, что ещё возможно…
На шестой день мы подъехали к довольно большому городу, который, кажется, мало затронули волнения нечисти и магов… что не мешало ему лежать почти в руинах. Как я поняла, мародёры воспользовались тем, что маги оттянули войска, и с увлечением принялись за дело. Разбитые витрины, ограбленные жилища… Мы шли по ковру из битого стекла, прикрытые щитами предупредительных магов, и взирали на бегущих, дерущихся и причитающих людей.
На город опускался вечер, и в моей душе внезапно волнами начало подниматься что-то непонятное. Набросив лёгкий морок, я скользнула в сторону от дороги, отошла от каравана, юркнув в переулок.
И увидела…
Высокий, статный отморозок с полубезумными глазами приставил кинжал к горлу девочки лет 10, пытаясь вырвать небольшой холщовый мешочек из её рук. Девочка не отпускала, человек распалялся…
