Судя по лицу парня, угрозу он понял. И оценил…
— Чего ты хочешь?
— А чего я могу хотеть? — насмешливо приподняв бровь, уточнила я, — Я была служанкой, ваше высочество. А теперь — без нескольких дней принцесса! И хочу другую комнату, наряды, драгоценности — и деньги, конечно. Вы мне всё это — я вам тётушку на блюдечке. По рукам?
Он смотрел на меня, как на какое-то мерзкое насекомое. Я чувствовала ненависть и презрение, волнами исходящие от Чарующего.
— Всё тебе будет, — бросил он, — Но учти: я просто выполняю просьбу дяди. Пройдёт время, и та рыжая шлюха ему надоест. И тогда — поверь! — тебе придется несладко!
С этими словами его высочество вознамерилось меня покинуть.
— Одно уточнение, ваше высочество — вы выполняли не просьбу, а приказ! — пропела я ему на прощание. Пусть помучается!
Дверь в мою комнату с хлопнула так, что со стены посыпалась штукатурка. Что ж, один-один…
Я в изнеможении опустилась на шёлковое покрывало. День меня вымотал просто до предела — меня «по приказу его высочества» перевели в богато обставленную комнату. Всю глубину щедрости Чарующего я сумела оценить, внимательно оглядев жилище — стены были выделаны ластарром. Прекрасный жёлтый камень, так обожаемый всеми магами, для простолюдинов, Даром не владеющих, был очень неприятным — он вытягивал жизненные силы, вызывал кошмары и мигрени, нарушал сон. Самое интересное: я могу, конечно, попросить для себя другую комнату, но это значит ещё раз подчеркнуть наше неравенство. Этого я делать не собиралась…
Дальше — больше. Служанки разговаривали со мной… Нет, внешне всё правильно, приличия соблюдены, но…
От них исходило презрение, такое густое и терпкое, что выть хотелось. Самое смешное — это не было происками принца! Просто за время развлекательно-увеселительных мероприятий на эльфийской территории я успела привыкнуть к их менталитету. Они, как и многие другие расы, не имели чёткой иерархии — те же Главы Кланов очень легко менялись, если кого-то не устраивали. К другим же расам отношение однозначное: если ты сумел привить уважение к себе — один из нас, нет — будь ты хоть трижды знатным, тебя не примут. И теперь, снова угодив в империю, насквозь пропитанную властью магов, я чувствовала себя неуютно.
Потом был торжественный обед, на котором я появилась в сопровождении принца. Ни тётки, ни её жениха не было — видно, они нашли себе занятие поинтересней. Зато присутствовало несколько придворных дам, которые при виде меня вытаращились, как свежемороженые воблы. Не выдержав, я подмигнула одной полненькой красотке с медовыми волосами, которая особенно яростно на меня пялилась. От такой фамильярности магичка подавилась вином. Мой спутник вежливо отодвинул мне стул, и во взгляде девчонки ярость смешалась с ревностью и досадой.
Ах, вот как? Я гибко наклонилась к спутнику и зашептала, почти касаясь губами его уха:
— Это что ж она вам сделала, ваше высочество, что вы её так наказываете?
Он повернулся и приобнял меня, почти касаясь губами моих губ:
— Она многовато болтала…
Я ухмыльнулась:
— А я думала, мужчинам нравиться, когда женщины работают язычком…
Принца перекосило. Я безмятежно отхлебнула вина.
Я надеялась, что после обеда буря в чайнике поутихнет, но это были наивные мечты — бывшую моего прекрасного принца потянуло на разговоры. Задушевные. От слова задушить…
Эта милая девочка с медовыми волосами с ласковой улыбкой подошла ко мне:
— Здравствуй. Знаешь, я тебя тут впервые вижу!
— Догадываюсь! — оскалилась я в ответ.
— Как тебя зовут?
— Тан.
— Ты безродная? — сколько наигранного ужаса в голосе — это при том, что моя аура начисто лишена магии, что она не могла не почувствовать…
— Да! — сделав наивные глаза, пропела я, — Я к тёте приехала! Она у меня вообще оборзела на старости лет — вот, замуж собралась…
Девчонка презрительно сморщила носик:
— Сочувствую жениху…
— Я ему передам, — клятвенно пообещала я, — Пусть знает, что не только мне он не нравится! Какой-то высокомерный, тормознутый, полноватый — не люблю таких! Как такого только взяли в императоры?!.. Ладно, пора мне! Удачи!
Выражение лица аристократки стало целебным бальзамом на мою израненную душу…
Я хихикнула, вспомнив об этом, и прикрыла глаза. Как ни жаль тратить силы, нужно поболтать кое с кем…
— Эй, сводница престарелая! Как слышимость?
— Племяшка, ты ж у меня договоришься! Я так поняла, с принцем всё нормально?
— Да, отличный принц. Главное, умный…
Ухмылка тётки стала откровенно злорадной:
— Я так и думала… Из него б получился хороший правитель!
— Ещё получится, — хмыкнула я и застыла, увидев тёткины глаза:
— Нет, малышка. Он мне мешает, потому НЕ получится…
Я моргнула, потрясенно глядя на Кин. Та ухмыльнулась в ответ:
— Что, не ожидала? Впрочем, об этом потом. Сейчас слушай. Этот мальчик… Тан, он мне нужен. Очень.
Я хмыкнула:
— А звезда с неба в платиновую корону тебе не нужна? Знаешь, чтоб голове было теплей? Между прочим, он мне ни капли не верит! Предложил какую-то дурацкую сделку, но я чувствую, что у него много мотивов!
Тётка фыркнула:
— О, он хочет понять, кто я такая! Потому и копает под тебя! Это же отлично! — воскликнула она с не слишком понятным мне энтузиазмом. Который я не разделяла…
— Угу, я готова плясать от восторга! Тетя, а тебя не заносит?
Она тряхнула огненной гривой и глянула на меня исподлобья. Сегодня, чтоб не тратить сил и не светиться, тетка не создавала декораций — мы стояли просто среди водоворота образов и теней, где правила Тьма. Её блики плясали в глазах Кин, придавая чертам страстную дикость. Впервые я доподлинно поняла, что совсем не знаю тётю…
— Тан, малышка, — голос глубокий и тёрпкий, как тас-та, заставил меня вздрогнуть, — Ты ещё просто маленькая. Когда ты подрастешь, поймешь: жизнь — игра! Играй другими! Ходи по краю, бей об стенку дорогой фарфор, танцуй, как пламя, и плюй на всех с высокой колокольни! Люди просто привыкли к тишине, спокойствию и глади, которые проповедует Бог Солнца. Именно потому они кусают подушки ночами, пожираемые тайными желаниями! Поживи с моё, детка, и поймешь — все правила кем-то придуманы, и не гарантия, что этот «кто-то» сам их соблюдал!
Я заворожено следила за Кин. Всё же, людьми мы считаемся лишь до определённого возраста — в этом мама была права на 100 %…
— Тетя, он… Я не уверена…
— Тан, повторяю — это дело Клана. Ты же не предашь кровь! И потом… Ты — и не уверена? Надо же! Не думала. Видно, Чарующие и впрямь сильней…
Сама того не желая, я полыхнула глазами. Кин ухмыльнулась:
— Вот-вот! Я о том же! Детка, стань для него светом, тьмой, шлюхой и святой, сестричкой и мамочкой — неужто не сыграешь?
Я поморщилась:
— Ты будешь мне должна. Желание. Любое!
— Произвол!
— Тогда я поехала, а ты крутись сама!
— Ладно, бес с тобою, цветочная фея! Желание так желание!
— Вот и отлично! Ладно, закругляемся, а то у меня и так мигрень последние дней десять вообще не прекращается.
— Угу. Сделай его!
Той ночью мне впервые приснился этот сон. Я стояла на балконе в проклятой башне, и Эррар был со мной рядом. Он застыл в шаге от меня, сжав руки в кулаки, и смотрел на город со странным выражением в глазах. И мне стало так больно, так тоскливо — без него… Без шёпота ветра, без эльфов, которые ценили только личность, не слишком зацикливаясь на титулах, без напыщенной лжи людей, без наших ночей и ррата… без понимания в жёлтых глазах и заботы…
Я шагнула к нему, позвала по имени — он не ответил. Не услышал…
Некоторое время мы стояли на громадной высоте: безликий призрак и эльф, желающий одиночества. Я не выдержала и прикоснулась рукой к его щеке. Глава Ночных дёрнулся, как от удара, и мгновенно перетёк в боевую позицию:
