– Проходите, раздевайтесь, – тут Мансур повернулся к нам и сказал: – Егор, Виталий, погуляйте пока, нам поговорить надо по серьезному вопросу.

Мы молча встали и вышли из администраторской, прихватив с собой и секретаршу, также сидевшую там.

– Что будем делать? – спросил Егор. – Пойдем кофейку попьем, что ли?

Мы медленно шли вдоль торговых рядов, ловя на себе любопытные взгляды продавцов. Теперь мне казалось, что мы из директоров превратились в наемных работников и что Мансур – хозяин рынка.

Такие слухи давно уже здесь ходили. Конечно, это не соответствовало действительности. Конечно, по-прежнему хозяевами рынка были мы и получали свою долю. Но постепенно Мансур увеличивал свою, и мы теперь платили ему не двадцать, а тридцать процентов.

Кроме того, как нам стало известно, Мансур собирал и свою индивидуальную дань со многих владельцев торговых мест, которые имели особенно дорогостоящий товар.

Наконец мы оказались в буфете. Буфетчик удивленно посмотрел на нас:

– Что, ребята, кофе будете?

– Давай, налей по чашечке.

– Может, коньячку добавить?

Егор кивнул:

– Да, добавь немного.

Мы отпили понемногу горячего ароматного кофе из маленьких чашек.

– Как ты думаешь, что это за люди пришли? – спросил меня Егор.

– Да черт его знает! Мы еще гадать будем, с кем он встречается, тут, на рынке, или вне его? У нас своих забот хватает!

– Это верно, но меня очень беспокоит, что в последнее время он стал назначать свои встречи именно на нашей территории.

– Но он же сказал, что у него тут какие-то дела?

– Я предпочитаю в его дела не вникать.

Тут зашипела радиосвязь, которая была установлена у нас на рынке, и знакомый голос Мансура громко произнес:

– Администрации рынка просьба срочно подняться в офис! – И прозвучали наши фамилии.

– Ничего себе! – сказал Егор. – Что это он делает?

Снова из динамиков донеслось шипение. Видимо, Мансур забыл выключить микрофон. Я слышал, как он обращается к Дане, вставляя в свою речь много нецензурных слов:

– Долго эти козлы будут сюда идти?

Естественно, «козлами» он называл нас.

– Ну что, – обозлился Егор, – слышал – шеф уже беспокоится!

Мы встали и, расталкивая покупателей, поспешили в администраторскую. Вскоре мы открывали дверь. Мансур, Даня и один из боевиков сидели в офисе, а мужчин, которые приходили на разговор, уже не было.

Мансур взял листок бумаги и прочел фамилию, записанную там.

– Скобляков Эдик у вас работает? – обратился он к нам.

Егор бросился к своей амбарной книге, где у него были записаны все наши арендаторы.

– Как фамилия? – переспросил Егор.

– Погоди, – остановил я Егора, – я знаю его. Работает у нас Эдик, работает.

– А где его торговое место?

– Он у нас пару мест имеет – в секторе Д и на антресолях.

– Где на антресолях?

– Вот, посмотрите, – и я показал из окна Мансуру на места, расположенные в месте, похожем на наше. Конечно, «антресоли» – это условное название, просто там была переходная лестница, на вершине которой располагались с двух сторон прилавки.

Места эти были не очень удобные, потому что, поскольку наш рынок состоял уже из двух этажей, подниматься наверх за каким-то товаром у покупателей особого желания не было. И места на антресолях продавались у нас дешево, по льготной цене, ведь желающих занять их было немного.

Эдик мне был знаком. Это был достаточно шустрый паренек, который знал практически весь рынок, как, впрочем, и весь рынок знал его. Кроме того, Скобляков часто заходил в офис. Он водил дружбу со многими администраторами и прекрасно владел ситуацией по рынку.

– А что случилось? – осторожно спросил я Мансура.

– А ты его знаешь? – задал он мне встречный вопрос.

– Да, немного знаю.

– Что можешь о нем сказать?

– Нормальный парень.

– С кем работает, знаешь?

– Нет, – покачал я головой. – По-моему, за ним никто не стоит.

– Ясно, – медленно проговорил Мансур.

– А что случилось, Сергей Маратович, если не секрет?

– Собственно, никаких секретов нет. Эдик – крыса, пидорас, – вдруг выругался Мансур, – деньги большие людям должен. Взял кредит и отдавать не спешит, говорит, что бизнес у него плохо идет. Но деньги-то все равно нужно возвращать! Так что давайте-ка позовите мне этого Эдика на профилактическую беседу!

Позвать парня вызвался Егор. Теперь у него вошло в привычку быть порученцем Мансура – пойдет, позовет кого-нибудь, а сам с ним уже не возвращается, чтобы избежать сцен «профилактического характера», как называл их Мансур.

На самом деле эти сцены представляли собой либо угрозы, либо легкое избиение.

Минут через десять в дверях появился Эдик. Он вошел в кабинет и стал с нами здороваться. Вероятно, Эдик знал, кто такой Мансур и зачем он здесь присутствует. Он протянул ему руку, но тот перехватил ее левой и изо всей силы ударил Эдика правой рукой в челюсть. Парень зашатался.

– Что, паскуда, крыса, «бабульки» людям возвращать будешь?

Эдик часто заморгал.

– Ты понимаешь, о чем я говорю? Помнишь, кому деньги должен?

– Да, понимаю, Сергей Маратович. Но дело вот в чем, – затараторил Эдик, – я же говорил им, что кредит, который я у них взял, я обязательно погашу, но сейчас ничего не продается, и денег у меня нет.

Тут Мансур влепил Эдику пощечину:

– Что-то я плохо слышу – будешь деньги отдавать или нет?

– Сергей Маратович...

Тут же он получил очередную оплеуху.

– Буду, буду, – сказал Эдик после третьего удара.

– Когда? Говори конкретно!

Тот замолчал.

– Что у тебя сейчас есть? Выворачивай карманы!

Наступила напряженная тишина. Я уже жалел, что Егор не вернулся. Сейчас бы налил Мансуру стакан водки, может быть, как-то легче стало... Но бандит все больше зверел. Он сам начал вытряхивать содержимое карманов продавца. Уже упали на стол долларовые купюры, несколько рублевых, ключи от машины и техпаспорт с правами. Мансур быстро взял деньги и отодвинул их в сторону, словно не замечая. Он поднял техпаспорт.

– А что у тебя за тачка? – спросил Мансур и стал внимательно изучать техпаспорт. – Всего-навсего «Москвич». Машина какая сраная! Ладно, в общем, так. Я даю тебе срок, парень, – ровно неделю. Если ты мне за неделю не вернешь все деньги плюс проценты за то, что ты просрочил платежи, плюс штраф, который я на тебя налагаю, – добавил Мансур, – я заставлю тебя, гада, квартиру на меня переписать! – И он схватил Эдика за ворот рубашки. Тот послушно закивал.

– Все понял? Через неделю, в двенадцать часов дня, я жду тебя вот на этом месте, – и Мансур ткнул пальцем на журнальный столик, стоящий возле дивана, – со всеми «бабульками». А сейчас вали отсюда! – И он с силой оттолкнул от себя Эдика. Тот пулей вылетел в коридор.

Все молчали. Я чувствовал, что гнев Мансура сейчас перекинется на меня, хотя никаких грехов за собой я не знал. Я еле выдавил из себя:

– Сергей Маратович, может, водочки чуть-чуть?

– Почему чуть-чуть? – ответил тут же Мансур. – Давай наливай полную рюмку!

Я подскочил к шкафчику. Но тут же наткнулся на пустую водочную бутылку «Смирновской». Господи, как же Егор не обеспечил бандита водкой? Может быть, сам выпил? Сейчас же Мансур будет ругаться, и мне влетит!

Засунув бутылку глубже в шкафчик, я увидел, что там стоит еще одна – полная. Я с облегчением вздохнул, быстро достал ее, откупорил и стал наполнять рюмку.

Мансур выпил. Затем, аккуратно сложив документы на машину, только что отобранные у Эдика, в свой карман, он сказал:

– Ладно, поеду я. Если что – звони, я на связи, – и протянул мне руку на прощание. Я пожал ее.

Через несколько минут Мансур со своими людьми покинул рынок.

Прошло два или три дня, и я, гуляя по торговым рядам, случайно встретил Эдика. Он подбежал ко мне и предложил пойти с ним в буфет, поговорить. Мы пошли. Уже многие на рынке знали, что у Эдика и Мансура произошел серьезный конфликт, и все с любопытством смотрели нам вслед.