Я стал прогуливаться по переулку, на расстоянии пяти-семи метров от машины, время от времени поглядывая в ту сторону. В салоне был включен двигатель, чтобы было тепло.

Вдруг мое внимание привлек шум. Открылась дверца, девушка неожиданно вывалилась из машины. Была видна нога Мансура. Бог ты мой, да он ее просто выпихнул!

Я подошел к ним.

– Давай-давай, блядища, канай отсюда! – орал Мансур. – И быстро, пока жива!

Я сел в машину и увидел, как Мансур застегивает «молнию» на брюках.

– Поехали отсюда, Данька, – проворчал он.

– Что случилось, Серега? – спросил я, когда мы тронулись с места.

– Да дура, укусила меня! – буркнул Мансур и грязно выругался.

Когда мы уже были у дома Мансура, он вышел и сказал мне:

– Ты давай-ка позвони братве, пусть завтра к десяти в офис подтягиваются. Нет, – он взглянул на часы, – пускай к двенадцати. Все равно я раньше двух не приду. У нас там стрелка забита, первые клиенты приедут. – И он пошел к подъезду.

Я, поставив машину в гараж, отправился домой и обзвонил всех ребят, сказав, что им необходимо быть в офисе ровно в двенадцать дня.

На следующий день вся бригада собралась в офисе. Все ждали Мансура. Он появился около часа дня. По его внешнему виду я сразу понял, что настроение у него плохое. То ли вчера перебрал, то ли был неудовлетворен обслуживанием проститутки, а может быть, был скандал с Татьяной?

Он холодно поздоровался со всеми и сразу прошел в комнату, которая служила ему кабинетом. Через несколько минут он позвал меня.

– Данька, – сказал он, – слетай в магазин. Купи холодного пива. Только обязательно бутылочного, а то прошлый раз Толик, придурок, мне баночного привез! – И он выругался.

Пока я ездил в магазин и покупал ему импортное пиво, в офис приехали клиенты. Мансур сидел с ними в своем кабинете. Я вошел в самый разгар переговоров. Поставив бутылки в бар, хотел выйти, но Мансур сделал знак, чтобы я остался. Я кивнул и сел в свободное кресло у стены. В соседних креслах сидели двое мужчин. Было видно, что они – предприниматели. Одеты они были в строгие костюмы, белые рубашки и галстуки.

Разговор уже переходил на обсуждение конкретных вещей. Коммерсанты пытались обговорить всевозможные ситуации, которые могли возникнуть по договору об охране их фирмы.

– Ну, а если на нас кто-то наезжать будет? Когда вы к нам приедете? – спрашивал один из коммерсантов, полный, совершенно лысый, в больших очках с черной оправой и затемненными стеклами.

Мансур посмотрел на него и сказал:

– Через тридцать-сорок минут, не позже.

Коммерсант улыбнулся и посмотрел на своего партнера.

– Это несерьезно, – сказал он. – За это время с нами, сами понимаете, что могут сделать. Тем более вы хотите иметь ежемесячно пять тысяч баксов, а приезжать будете только через сорок минут.

Эти слова разозлили Мансура.

– Значит, так, – он неожиданно изо всей силы хлопнул ладонью по столу, – что ты тут мне свои условия диктуешь? Ты знаешь, с кем дело имеешь?

По его голосу я сразу понял, что он перешел к жесткому варианту.

– Знаешь, с кем разговариваешь?

Коммерсант от удивления часто заморгал. Это было видно даже через затемненные стекла очков.

Мансур приказал мне:

– Даня, пригласи мне Толика и Славика в кабинет!

Я быстро вышел. Теперь я понимал его тактику. Сейчас я приведу этих громил – а Славик и Толик действительно были здоровыми ребятами, – а дальше Мансур будет разыгрывать ту самую сцену, которая еще недавно была проведена с торговцем на рынке, пришедшим по поводу кражи из камеры хранения.

И действительно, когда я привел ребят в кабинет, те сразу встали позади коммерсантов. Мансур продолжал вести переговоры, но гости теперь время от времени оборачивались и посматривали с опаской на здоровяков, стоявших за ними. Словно ожидали, что сейчас наступит момент, когда Мансур отдаст приказ и их начнут бить эти здоровые ребята.

Но, конечно, такого приказа не последовало. Гости стали более сговорчивыми. Затем Мансур велел Славику и Толику выйти в коридор. Те молча повиновались. Когда они вышли, Мансур произнес:

– Значит, так, поступаем следующим образом. Помимо того, что вы будете нам ежемесячно «бабки» присылать, вы берете в штат двоих охранниками – вот этих самых ребят, Славика и Толика, которые только что тут были. Вас это устраивает? Они будут постоянно присутствовать в вашей фирме.

– Вполне устраивает, – разом сказали коммерсанты.

– Помимо этого, вы будете платить по две тысячи баксов каждому из них. Деньги будете привозить мне. Значит, к пяти тысячам плюсуем еще четыре, итого девять тысяч долларов ежемесячно, каждое пятое число, – он взглянул на календарь. – И не дай бог задержаться!

– Но послушайте, Сергей Маратович! Вы говорили только о пяти тысячах! Пять тысяч – и так слишком много! – возразил очкастый.

– Это вы так считаете, а я считаю – нормально. Или вы думаете, что человеческая жизнь дешевле стоит? Они жизнью будут рисковать! Кто знает, какие к вам претензии может та или иная сторона выдвинуть?

– Но все же надеемся, что до этого дело не дойдет...

Мансур еще более раздраженно спросил:

– А ты что, гарантируешь, что ничего не будет?

Коммерсант растерялся. Если он сейчас даст такую гарантию, но что-то произойдет, то он за это будет лично отвечать.

– Нет, – ответил он, – я же не знаю намерений братвы.

– Братва, – Мансур сделал паузу, – это всегда серьезно, поверь мне!

– Да, я понял вас, Сергей Маратович!

– Вот и все, можно сказать, мы договорились. В договор сумму запишем в рублевом эквиваленте, две-три тысячи рублей в месяц. Остальные деньги будешь привозить ты или присылать кого-нибудь из своих барбосов ко мне сюда, в офис. Каждое пятое число месяца, запомнил?

Предприниматели заторопились, не рискуя тут больше оставаться.

Как только они ушли, Мансур хлопнул меня по плечу:

– Ну вот, Данька, видишь, сколько мы с тобой денег заработали! Давай выпьем по рюмашке водочки!

После этого визита к нам в офисе Мансура побывали еще три или четыре представителя коммерческих фирм. Обычно разговоры шли по одному сценарию, суть которого заключалась в следующем: либо такая фирма платила нам твердую сумму, либо они брали на работу двоих наших боевиков, оплачивая их работу в валюте. При этом наши ребята на работу, естественно, не ходили. Главным условием было то, что все договоры заключались на бумаге и на них ставились соответствующие печати.

Теперь Мансур считал, что полностью юридически прикрыт и никто не сможет говорить, что он кого-то рэкетирует или «разводит» на деньги.

В начале июля к нам приехал солидный человек в очках. Войдя в офис, он поздоровался с Мансуром, назвал себя Вениамином и, сославшись на рекомендацию Завадского, приступил к разговору. Мансур попросил меня присутствовать при этой беседе.

Я понял тактику его поведения. Он не любил говорить с коммерсантами один на один. Ему нужен был обязательно какой-то напарник, точнее, зритель, который мог бы смотреть и восхищаться его манерой вести переговоры.

Меня же он выбирал еще и потому, что я являлся его адъютантом, которому можно тут же дать распоряжения в отношении братвы. Поэтому я был чуть ли не официальным статистом на всех его переговорах. Вот и сейчас, сидя в кресле, я внимательно смотрел на коммерсанта и Мансура, следя за их беседой.

Гость откашлялся и начал:

– Мне Леонид Васильевич Завадский вас порекомендовал как человека, способного решить некоторые проблемы в связи с создавшейся нестандартной ситуацией.

Уловив ключевые слова «проблемы», «нестандартная ситуация», я сделал вывод, что у Вениамина произошли какие-то разборки с конкретной бригадой и ему необходимо было представить свою «крышу» на стрелку. Интуиция меня не подвела. Через несколько минут мы узнали, что у гостя возникла проблема то ли с должником, то ли, наоборот, с кредитором по финансовым вопросам. То ли Вениамин был должен крупную сумму денег, то ли ему были должны – в общем, нужно было выбить этот долг.