Эдик заказал кофе, но потом, когда мы сели за столик, наклонился ко мне и еле слышно сказал:

– Виталий, скажи мне честно, что мне делать?

Я пожал плечами. Эдик шептал:

– Я навел справки о Мансуре. Это же просто беспредельщик! Он меня может просто убить!

– А что, возможности отдать деньги нет? – спросил я.

– Нет, откуда? Поверь мне, Виталий, если я продам товар по демпинговым ценам, мне только на одну треть хватит.

– А если квартиру?

– Ты что! Где я буду тогда жить? У меня же мать еще!

– Я не знаю, – ответил я, – но просто так он тебя не оставит. Ты же сам в курсе!

– Господи, и откуда вы его взяли! – с отчаянием проговорил продавец.

Я промолчал. Это можно было расценивать и как упрек в мой адрес.

– Погоди немного, – подбодрил его я, – тут Восьмое марта скоро, может, у него настроение улучшится? Может, после праздников он тебя простит? А когда ты ему должен деньги-то принести?

– Через пять дней, одиннадцатого марта...

– Может, тебе уехать куда-нибудь?

– А что в этом толку? Ну, уеду я или заболею, и что? Ты думаешь, что это долг с меня снимет? Это еще больше Мансура разозлит, да и проценты набегут! Ты же видишь, что он неуправляем!

Я промолчал, так как был полностью согласен с продавцом.

Начались праздники, и мы как-то отвлеклись от этой темы. Потом наступил первый рабочий день – десятое марта. Завтра Эдик должен был вернуть деньги.

Так совпало, что одиннадцатое марта был четверг – день обмена абонементов, поэтому до трех часов нам приходилось серьезно вкалывать. С самого утра в офис стояла огромная очередь. Обмен мы проводили по секторам, чтобы не было хаоса и беспорядка – начинали по алфавиту.

Каждый раз администратор, сидящий в офисе, объявлял, что приглашаются владельцы торговых мест, например Б, для обмена абонементов. Все уже знали, что на эту процедуру отводилось тридцать-сорок минут. Потом шел следующий сектор, потом – подвальные помещения, владельцы буфетов, частных складов и небольших магазинчиков, которые стали появляться на территории вещевого рынка.

В три часа дня, когда сбор денег был полностью закончен, я обратил внимание на то, что Костя куда-то заторопился.

– Ты чего? – спросил я.

– Хочу в банк поехать, деньги положить, – сказал Костя. Тут же встал из-за стола и стал собираться по каким-то срочным делам, как он сказал, и Егор. Теперь я понял, что сейчас приедет Мансур и никто из моих компаньонов не хочет лишний раз встречаться с ним.

– Что это вы так быстро убегаете?

– В банк обязательно надо успеть.

– А мне нужно деда навестить – давно у него не был, – буркнул Егор. – Что-то он приболел...

Я промолчал. Я понял, что свидетелем буйства Мансура и какой-нибудь жуткой сцены придется быть мне одному.

Взглянул на часы. Было уже около четырех. Тут я вспомнил, что именно сегодня – последний день срока, отведенного Мансуром Эдику для сбора денег, и стал лихорадочно думать, видел ли нынче Эдика на рынке? Вроде – нет. Я спросил у Шурика, младшего администратора, не видел ли он его сегодня.

– Нет, что-то не было его, – ответил Шурик. И тут я услышал, как внизу раздался громкий смех, и кто-то стал подниматься по лестнице. Я осторожно приоткрыл дверь и увидел, что Мансур в сопровождении пяти боевиков направляется к офису. Быстро сказал секретарше, чтобы она немедленно покинула помещение.

Сергей Маратович вошел уверенной походкой хозяина. Он на ходу снял куртку и бросил ее на диван. Я сразу понял, что настроение у него было веселое. «Это уже хорошо, что не злой», – подумал я. Мансур тут же подошел к креслу, сел в него и взял график, который мы составляли еженедельно по четвергам, стал смотреть, как заполнен рынок.

– Ну что, все о’кей? – обратился он ко мне. – Продажа прошла нормально?

– Да.

– Сколько людей не выкупили абонементы?

– Да человек десять, не больше.

Мансур взял листок, лежащий на календаре, подвинул его к себе и написал на нем цифру 10. Затем умножил ее на определенную сумму. Это была сумма, которой не хватало в общей кассе. Перед этим числом он поставил знак минуса.

– Ну что, деньги есть? Давай, – улыбнулся он.

Я протянул ему пачки денег. Мансур взял их, не считая, и положил в боковой карман.

– А эта крыса не появлялась, обо мне не спрашивал?

Я понял, что разговор идет об Эдике.

– Нет, Сергей Маратович, он не появлялся.

– Он что, совсем уже охренел? – сказал зло Мансур.

– Может быть, по радио объявить? – предложил я.

– Зачем? Не нужно никакого радио! Сам придет. Подождем еще пятнадцать минут, а дальше... Дальше мы устроим ему карнавал по полной программе, – усмехнулся Мансур.

От его слов мне стало не по себе. Я представлял, что означает слово «карнавал» в понятии Мансура и какой мордобой он может устроить Эдику.

Тут дверь медленно открылась, и появился... Эдик! Он был совершенно спокоен. Поздоровался с присутствующими, подошел к бандиту практически вплотную и сел на свободный стул, не получив на это приглашения с его стороны.

Мансур посмотрел на него внимательно. Я тоже перевел на него взгляд. Что-то необычное чувствовалось в его поведении. Стоп! Прежде всего, на нем не было никакой верхней одежды, а ведь на рынке обычно все ходили, надев что-то сверху, – все же ранняя весна, и погода еще достаточно холодная, а рынок внутри не отапливался. А тут вдруг Эдик – в пиджаке и в водолазке...

– Что скажешь? – нарушил молчание Мансур, пристально глядя на Эдика.

– Сергей Маратович, – четко, словно заученный текст, начал Эдик, – я хочу еще раз уточнить. С ваших слов получается, что я должен деньги, – и он назвал цифру, – людям, которые поручили вам потребовать их с меня? Так я понимаю?

Мансур усмехнулся:

– И что дальше, сучонок? Что это ты мне речь толкаешь? Лучше скажи, ты бабки принес или не принес?

– Сергей Маратович, давайте сначала с вами уточним. Я бы хотел выяснить. Положим, если я вам эту сумму не отдам...

– Что?! – Мансур привстал.

– Нет, я только сказал – положим. Что все же тогда меня ожидает? Я хочу это знать.

– Что тебя ждет? – Мансур откровенно засмеялся. – Ты что это клоунаду тут разыгрываешь? Конец жизни тебя ждет, вот что! – Мансур добавил к этому еще большое количество матерных слов.

– Я так понимаю, что, если я не заплачу деньги, вы будете меня сильно бить, а может, даже и убьете, так?

– Да что ты мне загадки загадываешь? – взорвался Мансур. – Ты давай конкретно по теме – деньги принес или не принес?

– Принес я деньги, – сказал Эдик, – только они внизу. Нужно туда за ними спуститься.

Мансур нехотя встал и направился к лестнице.

– Чего сидишь? Пошли! – сказал он мне.

Я наблюдал за этой сценой. Мне казалось странным поведение Эдика. «Что-то тут не то», – думал я. Неужели Эдик привез своих бандитов и пытается сейчас вытянуть Мансура на переговоры с ними? Мансур, видимо, тоже так подумал. Он быстро показал Дане и другим мордоворотам, чтобы они сопровождали его. Теперь я видел, как вся команда медленно спускается по лестнице.

Рынок практически уже опустел, и продавцов почти не было. Вовсю работали уборщики, собирая мусор.

– Куда идти-то? – услышал я голос Мансура.

– Сейчас, одну минуточку, – сплюнул Эдик.

Я стал сверху наблюдать за происходящим. Мне было любопытно, что будет дальше. Что же, в конце концов, придумал Эдик и что ждет теперь Мансура.

Но дальше события развивались совершенно непредсказуемо. Неожиданно из двух выходов, которые находились слева от торгового зала, в помещение рынка вбежали десять или двенадцать человек в штатском. Я с ужасом увидел, что в руках у них было оружие – пистолеты Макарова. Тут же послышался громкий голос:

– Всем стоять! Шестой отдел МУРа!

Господи, да это же отдел по борьбе с организованной преступностью!

Я посмотрел на Мансура. Тот занес свой массивный кулак над лицом Эдика. Он понял, что продавец просто заманил его в западню, что скорее всего он просто сдал его ментам. Но руку Мансура уже выворачивали двое оперативников. Мансур был достаточно крепким и сумел вырваться из рук ментов.