Поэтому оставалось лишь надеяться, что успею. Эрлонт отправился в Криндорн заранее, а я рассчитывал выехать сразу после дежурства. Хорошо ещё, что путь от имения барона Фрельгоса был короче, и повезло, что твари полезли уже к обеду – считай, через пару часов после начала смены. Если и дальше всё пойдёт так же, то был шанс успеть. Хотя, конечно, что‑то загадывать с разломом… Смешно.

Впрочем, первую волну мы отбили, и отбили уверенно. Это уже давало небольшой запас уверенности.

От размышлений меня отвлекли радостные крики. Или даже, скорее, оглушительные вопли – самые настоящие вопли облегчения. Я приподнялся на локте и увидел, как крестьяне, сбившиеся в небольшую кучку, яростно размахивали руками и радовались.

Один прыгал на месте, другой хлопал товарища по плечу так, будто хотел выбить из него дух. Они наконец‑то добили свою последнюю тварь и теперь ликовали. Победа у них получилась тяжёлая, вымученная, и, наверное, поэтому радовались они с такой почти детской искренностью, будто уничтожили как минимум краснокожего.

Я хотел было снова завалиться на настил, но над платформой взметнулся светлячок и известил своей вспышкой и хлопком, что капитан Дранвек велит всем собраться. Пришлось вставать. Я нашёл глазами Лиру, кивнул ей, и мы вместе не спеша направились к центру платформы.

Народ собрался довольно быстро. Я всех пересчитал. Изначально, если не считать капитана, на дежурство заступили двадцать человек: восемь наёмников, включая меня и Лиру, и двенадцать отрабатывающих повинность крестьян. И сейчас все наёмники были в строю. А крестьян я насчитал одиннадцать. Значит, один либо погиб, либо лежал где‑то за спинами товарищей, не способный идти.

Скорее всего, второе, и это было печально, но после того, что я видел на прошлом дежурстве, потеря одного крестьянина казалась невероятно малой платой за отражение первой волны разломных тварей. Сравнивать это с тем ужасом, что творился возле разлома у Бильдорна, было невозможно.

– Вот тебе и вся разница между человеком и тварью, пусть и не разломной, – сказал я Лире. – У Бильдорна крестьяне полегли все, а здесь, похоже, один.

– Да, не повезло нам с бароном, – тихо ответила Лира.

Тем временем капитан вышел вперёд, выпрямился и оглядел собравшихся.

– Поздравляю всех с успешным отражением первой волны! – произнёс он громко, так чтобы слышали даже те, кто стоял с краю. – И благодарю каждого за храбрость! Какие у нас потери?

Один из крестьян поднял руку и сказал:

– Трое раненых и один погибший.

– Характер ранений? – уточнил капитан.

– Два лёгких и одно тяжёлое, – ответил крестьянин.

После этих слов вперёд вывели мужика, которого поддерживал под руку приятель. Мужик, морщась от боли, чуть приподнял окровавленную рубаху и продемонстрировал капитану рану на левом боку под рёбрами. Выглядела рана не очень: большая, глубокая, рваная, в некоторых местах кожа буквально висела по краям лоскутами. Однако капитана это зрелище нисколько не впечатлило.

– Не критично, – уверенно заявил Дранвек. – До берега дойти сможешь. Там вас лекари уже ждут, сделают из тебя новенького. И всем остальным тоже советую показаться лекарям. Лишним не будет.

Крестьяне дружно закивали и заулыбались. По ним было видно, что они рады услышать такую информацию. Потому как мелкие ранения: ушибы и небольшие резаные раны получили практически все. И ждать, когда это всё само заживёт, мужикам не очень хотелось.

– Кто‑нибудь был знаком с погибшим? – задал капитан очередной вопрос.

Один из крестьян вышел вперёд.

– Мы с одной деревни. Почти соседи, – сказал он и, тяжело вздохнув, добавил: – Были.

– Передай его семье, что она может им гордиться, что твой односельчанин, как герой, отдал жизнь за Императора. И скажи им, чтобы пришли к барону, он выплатит им компенсацию.

И тут мне стало интересно: это Фрельгос такой сердобольный или компенсация предписана приказом Императора, и выплачивать её барону приходится из собственного кармана? Если второе, то становится понятно, почему здесь так стараются сохранить людей. Это нисколько не умаляло заслуг барона в деле сохранения жизней дежурных, но стоило признать, что это хороший стимул, чтобы не класть людей пачками. А вот Бильдорн явно не платил никому – в этом я был уверен. Действительно, чудовище, а не человек. Настоящая тварь, хоть и не разломная.

Капитан между тем подошёл поближе к крестьянам и обратился уже только к ним:

– Ещё раз хочу поблагодарить вас за самоотверженное исполнение священного долга перед Императором. На этом ваше сегодняшнее дежурство закончено. Гвардейцы уже идут вам на замену.

Дранвек кивнул в сторону берега, я взглянул туда же – действительно, в нашу сторону быстрым шагом двигались гвардейцы: два десятка бойцов в одинаковых доспехах.

– Не забудьте, что на берегу вас ждут лекари, – напомнил капитан крестьянам. – Оружие и доспехи можно сдать прямо там же. Вы свободны!

После этих слов четверо крестьян рванули к берегу почти бегом. Остальные пошли медленно, переговариваясь, поддерживая раненых. Мужика с раной на боку вели уже двое – бедняга едва держался. Но дойти до берега он должен был успеть. А если нет – донесут. Заражения разломной магией у него не было, а это значило, что лекари его быстро подлатают и поставят на ноги.

Гвардейцы добрались до нас довольно быстро – свежие, сильные, готовые вступить в бой.

– Вот он нормальный правильный подход к ликвидации разломных тварей, – тихо произнесла Лира, глядя на них. – Наёмники и крестьяне уничтожили первую волну с минимальными потерями, а свежие и полные сил гвардейцы встретят более сильных тварей.

– Правильный подход, потому что Фрельгос – правильный барон, а Бильдорн – упырь, – объяснил я очевидное.

Лира кивнула, соглашаясь.

– Надо обновить защиту, – сказала она. – Перерыв между первой и второй волной долгим не бывает. Он уже и так затянулся. Скоро полезут.

И моя напарница начала работать со своей защитой – накладывать на себя различные заклятия и усиливать те, что уже были наложены. Тут же лёгкое серебристое сияние пробежало по её коже, а потом еле уловимый матовый бронзовый блеск по доспехам.

Я тоже не стал терять времени: сначала укрепил основной внешний барьер от физического урона; затем добавил усиление на тело; потом проверил и усилил каналы, чтобы заклинания выходили быстрее. В итоге магия заполнила меня теплом и уверенным ощущением, будто ещё и мышцы мои налились под завязку физической силой. Аж до лёгкого покалывания в руках.

Пока я занимался этим всем, мысли сами собой перешли к тому, что ждало впереди. А ждала меня реальная проверка – возможность посмотреть, чего я стою, как боец, без помощи Хранта Разрушителя.

Первая волна не показатель. С тварями первой волны даже крестьяне справляются, если они хоть как‑то вооружены и не впадают в панику. А для меня это вообще разминка. Но вот вторая – это уже серьёзно. Это реальная проверка. Там уже появится соперник, на котором можно проверить свою силу по‑настоящему.

Перед дежурством мы с Лирой провели несколько тренировок. Но толку от этого было мало: Лира намного слабее меня, и её удары не вынуждали меня работать не то что на пределе, но даже вполовину силы. И во время этих тренировок я в очередной раз подумал о том, что если я хочу расти, как боевой маг, то мне нужен сильный соперник для спаррингов. А ещё – наставник, который не просто покажет мне хитрые и сложные заклятия и объяснит их технику, а научит меня, работать с моей уникальной силой, с моим незаурядным даром.

Учёба в столичной академии мне уже однозначно не светила – жизнь внесла свои коррективы в планы, но это ведь не повод тормозить развитие. Учиться всё равно надо. И нужно искать учителя. Вопрос только где его искать и… чем ему платить за обучение.

Впрочем, думать об этом стоило как минимум после дежурства. А пока стоило настраиваться на бой. Вторая волна была близко.