Улица Трёх Башен встретила меня запахом тухлой рыбы и дыма. Кособокие дома теснились друг к другу, словно боялись упасть, а между ними тянулись узкие проходы, где на грязных ступенях сидели оборванцы и о чём-то болтали. Дорога была вся в ямах, под ногами чавкала грязь вперемешку с мусором, валялись обглоданные собаками кости. Честно говоря, я рассчитывал, что военный госпиталь будет расположен в более приличном месте.

Вторым сюрпризом оказалось то, что заведение ещё надо было найти. Мы проехали по улице сначала в одну сторону, затем в другою — благо она была короткая, но никакого госпиталя не увидели. После чего кучер пожал плечами и сказал, что больше ничем мне помочь не может. Я подхватил два здоровенных заплечных мешка с продуктами, что купил по пути на рынке, покинул экипаж и продолжил поиски пешком.

Шёл, разглядывая жуткие полуразвалившиеся хижины, и примерно через сотню шагов обнаружил узкий проулок, в начале которого на заборе висела вывеска в виде стрелки с надписью: «Госпиталь Вирена-благодетеля». По направлению этой стрелки я и направился.

Пройдя с десяток домов, увидел в конце переулка госпиталь — здоровенное, трёхэтажное и очень «уставшее» здание. И чем ближе я к нему подходил, тем всё меньше оно мне напоминало лечебное заведение. Скорее, оно было похоже на какое-то исправительное учреждение: серое, тяжёлое, побелка давно потемнела, штукатурка местами осыпалась. И ничем военным здесь даже не пахло, что меня сильно удивило.

Я подошёл к воротам и обратился к старому сутулому охраннику:

— Мне нужно в северное крыло, к целителю Хариксу. Не подскажете, как туда пройти?

— Через двор, до конца, потом направо, — равнодушно пробурчал охранник.

— Понял, благодарю, — сказал я и направился во двор, стараясь не наступить в лужи.

Людей во дворе было немного, но картина выглядела удручающе: раненые, покалеченные, хромые. У некоторых бинты почернели от засохшей крови, у других вообще были тряпки вместо перевязок. Кто-то сидел на лавке, кто-то гулял.

«Похоже, император здесь — тот ещё упырь, — подумал я, глядя на этих несчастных. — Понятно, что разломы создают проблемы, но это же не война, забирающая вообще все ресурсы. Лекарей должно быть достаточно в стране. Как можно доводить больных до такого состояния?»

Добравшись до северного крыла, я заметил, что тут ситуация немного получше — стены даже были побелены. Невольно порадовался за Элронта, хотя слово «радоваться» в данной ситуации не подходило совсем.

Я вошёл в здание — внутри оказалось ожидаемо неуютно. Узкий тёмный коридор тянулся вдаль, его стены были побелены как попало, на полу — трещины, в которых застрял песок и грязь, в воздухе — тяжёлый запах лекарственных трав и микстур.

У входа за небольшим столом сидела девушка в сером платье сестры милосердия с уставшим лицом и потухшими глазами человека, который слишком часто видит чужую боль. Я подошёл к ней ближе и сказал:

— Добрый вечер, мне нужен целитель Харикс. Как мне его найти?

Девушка подняла на меня взгляд, моргнула, будто не сразу поняла, о ком речь, и тихо ответила:

— Целитель Харикс приходит по пятницам после обеда.

Я хмыкнул. Неплохой график у лечащего врача моего брата — раз в неделю.

— А кто из лекарей сейчас на месте? — спросил я.

— Лекари у нас не каждый день бывают, — ответила девушка. — Обычно во вторник и в пятницу.

Учитывая, что заканчивалась среда, на встречу с кем-то из лекарей в ближайшее время рассчитывать не стоило. Понятно теперь, почему из столицы сюда никто не едет. Своих-то не дождёшься.

— А как же вы лечите людей, если лекарей два раза в неделю видите? — не удержался я от вопроса.

Девушка чуть смутилась, опустила глаза и негромко ответила:

— Вот так и лечим. Народ к пятницам и вторникам собирается, но обычно за пару дней приходят, чтобы очередь занять. Целители приходят, лечат, кого успеют. Остальных — на следующую неделю. А в остальное время мы, сёстры, чем можем помогаем: перевязки делаем, травами поим, жар сбиваем, некоторые лекари зелья оставляют для экстренных случаев.

— А вы, случайно, не знаете, где лежит Эрлонт Оливар?

— Не припомню такого, — призналась девушка. — А что с ним?

— Магическое заражение после сражения с тварью из разлома.

— Все, кто после разлома — на третьем этаже, — ответила сестра милосердия и указала в сторону лестницы.

Поблагодарив её, я отправился туда. Быстро поднялся на третий этаж и наткнулся там сразу на мужика с перевязанной рукой и измученным лицом.

— Не подскажешь, где лежит Эрлонт Оливар? — спросил я у него, подойдя ближе.

— В четвёртой палате, — ответил мужик и неопределённо махнул рукой вглубь коридора.

Я поблагодарил его и отправился искать эту четвёртую. Нашёл быстро, толкнул дверь, вошёл. Осмотрелся. Палата была рассчитана на восемь человек, но заняты были лишь три койки. Эрлонт лежал у окна, возле его кровати на полу валялись костыли. Увидев меня, он от неожиданности открыл рот, но так и не смог быстро найти нужных слов, чтобы выразить эмоции.

— Ари?.. — произнёс он наконец, не веря своим глазам.

— Здравствуй, брат! — сказал я, рассматривая Эрлонта.

Он, похоже, был очень высоким — на кровати не умещался, лежал немного по диагонали. Но при этом не выглядел здоровяком, впрочем, и жердью тоже. Худощавый, жилистый, коротко стриженный, темноволосый — очень похож на отца. Сейчас он лежал слегка осунувшийся, бледный, но даже это не портило его. И похоже, дело было во взгляде — твёрдом, уверенном, в котором чувствовалась внутренняя сила.

Я поставил мешки на пол, подошёл к Эрлонту и обнял его — чужого для меня человека и одновременно родного. И что-то даже защемило в груди — я однозначно был рад его видеть. Странное чувство, похоже, я ещё долго буду к этому привыкать.

— Ари! — вновь произнёс Эрлонт после объятий, не отпуская полностью моих плеч. — Ты ещё больше возмужал с зимних каникул! Но что ты здесь делаешь?

— Пришёл тебя навестить, — ответил я.

— Но как ты узнал, что я здесь?

— Был дома, родители рассказали, что ты в госпитале. Отец дал адрес. Хотя, признаюсь, военный госпиталь представлялся мне немного другим.

Эрлонт усмехнулся и пояснил:

— Он был военный. А теперь это просто лечебница для бедноты. В своё время госпиталь решили закрыть, здание хотели снести. Но один человек — богатый торговец Вирен, выкупил его у министерства за бесценок и сделал лечебницу. Говорят, при нём тут было получше. Потом этот Вирен погиб при странных обстоятельствах, но лечебницу не закрыли — он все свои деньги завещал на её содержание.

— Похоже, не слишком много там было, — заметил я, глядя на обшарпанные стены.

— Управляющие воруют, — вздохнув, сказал брат.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Так три недели здесь лежу, чего только не услышишь за такой срок.

— Нога-то твоя как? — спросил я. — Хуже не становится?

— Да всё нормально, — ответил брат, стараясь выглядеть оптимистом. — Жду лекаря из столицы. Как и все здесь на этаже. Говорят, приедет рано или поздно.

Я не стал говорить о своих планах. Не стоило раньше времени обнадёживать — вдруг что-то пойдёт не так: директор передумает или Таливир заартачится. Если всё будет нормально — завтра и обрадую. Я потому и продуктов набрал побольше — на всякий случай.

— Держись, брат, — сказал я. — Всё будет хорошо.

— Я держусь, мне грех жаловаться. Инфекция почти не прогрессирует. Вот Тиор, товарищ мой по тому злосчастному дежурству… — Эрлонт сделал паузу и тяжело вздохнул. — Вот он уже еле жив. Тварь ему брюхо распорола. И неглубоко вроде, но заражение пошло по крови быстро. Уже по полдня в бреду проводит.

Эрлонт снова вздохнул и помрачнел. Чтобы отвлечь его, я сказал:

— А я ведь тоже отдежурил уже.

— Да ну? — удивился брат. — Когда успел?

— На второй день после приезда домой.

— И как всё прошло? Рассказывай! Какие твари были?