Шум голосов, вкус дешевого шампанского на языке, пузырьки, которые ударили в голову… Да, тогда я была точно не в себе.

– Я слышала, как ты говорила моему мужу, что готова сбежать с ним хоть на край света. Но, поскольку край света далековат, ты предложила ближайшую альтернативу – очень милый сарайчик, в котором обещала показать ему, что значит любить по-настоящему… по-русски, так сказать.

— … не как эта «селедка», – машинально, сама не веря себе, закончила я за ней и тут же с ужасом закрыла ладонями рот. Слово «селедка» – это же было прозвище! Прозвище, которое я в пьяном угаре дала Дине за ее стройность и бледное, как мне тогда казалось, лицо.

– В точку! – Дина с силой ударила ладонью по столу, и этот звук прозвучал как выстрел. Ее взгляд, торжествующий и острый, впился в меня. – Ну что, вспомнила, «селедка»?

– Да, – сдавленно прошептала я. Ноги подкосились, и я почти рухнула в ближайшее кожаное кресло. – Но ты же понимаешь… я тогда была не в себе. Я была юной, глупой и безумно влюбленной. Никакие рамки приличия для меня не существовали.

– Да, я все понимала, – холодно ответила Дина. – Потому что была взрослее и, как оказалось, мудрее. С тебя, юной дурочки, и спрос был небольшой. Но вот… – Она перевела свой тяжелый, обвиняющий взгляд на Вардана, и голос ее оборвался.

– Что? – Вардан замер посреди комнаты, словно вкопанный. Его лицо вытянулось от изумления. – Что я натворил?

– Ты не помнишь? Так и не вспомнил за все эти годы, Вардан? – ее вопрос прозвучал как удар хлыста.

– Нет. А должен? – он растерянно развел руками. – Я помню, что был пьян и счастлив. Женился на самой красивой и любимой женщине на свете.

– На которой собирался изменить в первый же день свадьбы, – отрезала Дина.

– Нет, – он судорожно покачал головой, его лицо побледнело. – Не собирался. Дина, ты с ума сошла?!

– Ты согласился, Вардан. Согласился пойти с этой малявкой в сарай. Чтобы трахнуть ее там.

– Это бред! Я бы помнил!

– В тот день ты был настолько пьян, что, даже если бы переспал с ней, наутро ничего бы не вспомнил, – ее голос был ледяным. – Но я не позволила этому случиться. Рушить то, что мы строили, я не собиралась. И начинать семейную жизнь с измены было верхом идиотизма. Поэтому, увидев, как вы целуетесь и направляетесь к тому сараю, я поняла – надо действовать. Чтобы не сломать жизнь нам всем троим.

В наступившей тишине я услышала, как где-то за стеной зазвонил телефон. Мое собственное дыхание казалось мне оглушительно громким.

– Может, если бы мы тогда переспали… все сложилось бы иначе, а? – тихо, почти шепотом, спросила я, поднимая на Дину взгляд, в котором смешались вызов и отчаяние.

– Не неси чушь! – резко крикнула Дина, вскакивая с места. – Тебе сколько тогда было? Пятнадцать?

– Шестнадцать, – поправила я ее, сжимая подлокотники кресла.

– И ты считаешь, что если бы Вардан трахнул тебя, он после этого не сел бы? – ее вопрос повис в воздухе.

– Куда не сел? – непонимающе переспросила я, глядя на Вардана, который стоял, словно призрак, – бледный и неподвижный.

– В тюрьму, Варвара! Ты что, совсем глупая? – ее голос звенел от ярости. – Вардан был старше тебя, а ты – несовершеннолетняя! За половое сношение с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, его могли сурово наказать! Возможно, не тюрьма, но исправительные работы, ограничение свободы… Ничего хорошего! И все из-за одного дурацкого, никому не нужного перепихона в вонючем сарае!

В комнате поплыли круги. Воздух стал густым и спертым. Пот продолжал струиться по спине.

– Кажется, мне… дурно, – с трудом выдавила я. Ладонь сама потянулась ко рту. Я поднялась, шатаясь. – Где здесь туалет?

– Выйдешь из кабинета и направо. Через две двери, увидишь туалет, – безразличным тоном ответила Дина.

Я почти выбежала из кабинета, едва не споткнувшись о порог. Сердце бешено колотилось, в ушах стоял звон.

Я нашла туалет, влетела в кабинку и тут же, сдавленно вскрикнув, рухнула на колени перед унитазом. Желудок, уже пустой от нервов, болезненно сжался, и меня вырвало – горькой желчью и унижением. Слезы текли по моему лицу сами собой, смешиваясь с потом. Когда спазмы наконец отступили, я, обессиленная, прислонилась лбом к прохладной кабинке, пытаясь отдышаться. В висках стучало, выбивая ритм моего позора.

С трудом поднявшись на дрожащих ногах, я вышла из кабинки и направилась к раковине, чтобы умыться. И тут я увидела ее. Дина стояла у раковины, прислонившись к стене, со скрещенными на груди руками. Она смотрела на мое бледное, заплаканное отражение в зеркале с выражением не то торжества, не то… удовлетворения.

– Ну что, ничего не хочешь мне сказать? – спросила она тихо.

Я повернула кран и, зачерпнув ладонями холодной воды, смыла с лица следы слез и тошноты. Потом подняла на нее взгляд.

– Если это что-то изменит спустя столько лет… то да. Я хочу извиниться, – мой голос был хриплым. – И… поблагодарить. За то, что тогда остановила нас. Не дала совершить ту глупость.

Уголки губ Дины дрогнули, и в ее глазах смягчилась былая суровость.

– Извинения принимаются, – кивнула она. – Хотя признаюсь, в тот день мне до смерти хотелось тебя придушить.

– Наверное, я бы сама себя придушила, окажись я тогда на твоем месте, – горько усмехнулась я.

– Почему же ты тогда не придушила любовницу своего мужа? – Дина улыбнулась, но в ее улыбке не было злобы. – Вардан мне вкратце рассказал о твоей ситуации.

– У нее есть дочь, – просто ответила я. – И оба раза, когда я ее видела, она была с ребенком. Да и… сидеть в тюрьме из-за такой мрази, оставив собственного сына без матери… я не могу. Так что пусть живет. У нее своя расплата – жизнь с Максом.

– По-моему, очень мудрое и взрослое решение, Варвара, – Дина одобрительно кивнула. Она помолчала, изучая мое лицо. – Ну так что? Ты все еще хочешь, чтобы я помогла тебе с разводом?

В машине на обратном пути из офиса Дины царило тяжелое молчание. Я смотрела в окно, где серый городской пейзаж мелькал, как размытая акварель. Сделку с адвокатом заключили, контакты оставили, но на душе было неспокойно. Не столько из-за развода, сколько из-за старых, давно забытых грехов, которые вдруг всплыли на поверхность.

– Куда тебя отвезти? – нарушил тишину Вардан, когда мы выехали с парковки бизнес-центра.

– Домой, – выдохнула я обреченно, не отрывая взгляда от потока машин. Под «домом» я, конечно, имела в виду его квартиру, и он это понял.

– Почему ты такая грустная? Вроде бы все удачно устроилось. Дина взялась за твое дело.

– Смеешься? – я горько усмехнулась. – После того, что наговорила твоя бывшая, радоваться как-то не очень получается. Я и не подозревала… или, точнее, благополучно забыла, каким исчадием ада я была в шестнадцать лет.

– Да забей ты, Варя, – он махнул рукой, словно отмахиваясь от надоедливой мухи. – Мы все в молодости делали глупости. У моего друга есть поговорка: «Надо прожить молодость так, чтобы в старости было что вспомнить». Вот мы с тобой и обеспечили себе материал для воспоминаний.

– Из-за меня тебя чуть не посадили, Вардан! – воскликнула я, поворачиваясь к нему. Чувство вины, острое и жгучее, впивалось в сердце. – Ты понимаешь? Я могла разрушить тебе жизнь одним своим дурацким поступком!

– Да перестань, – он фыркнул, но я заметила, как его пальцы сжали руль чуть крепче. – Ничего бы не было. Даже если бы что и случилось… мой отец бы меня отмазал. У него связи были.

– Я все равно рада, что между нами ничего не было, – тихо сказала я. – Хорошо, что твоя жена… Дина… оказалась настолько мудрой женщиной. Она спасла нас обоих.

– Если честно, – Вардан задумчиво провел рукой по подбородку, – когда Дина сказала про то, что я согласился пойти с тобой в сарай… я, честно, офигел. Потому что я абсолютно ничего этого не помню. Вся вторая половина той свадьбы – сплошной туман.