Вот так вот. Куртка – вещь действительно недешевая, и многим приходится покупать их в рассрочку, а то и кредит. И если у тебя осталась хорошая казенная куртка, то почему бы ее не носить? А шрамы на мне, да и в целом внешний вид подтверждал слова о том, что я ветеран. Все правдоподобно.

На его лице отобразился мыслительный процесс, после чего он кивнул и сместился в сторону, убрав руку.

– Только не создавай проблем, хорошо?

– Никаких проблем, – развел я руками. – Я отдыхать пришел.

Соврал. Но своего добился – меня пустили внутрь.

Достав из кармана брюк кошелек, я отсчитал пару мелких купюр и подошел к кассе. Положил их на лоток в окошке – за вход тут было принято платить. Девушка, сидевшая в небольшом помещении, отделанном неоновыми лампами, посмотрела на меня уставшим взглядом, после чего спросила:

– Нет возможности через банк заплатить?

– Неа, – я покачал головой. Мне уже давно не приходилось расплачиваться со своего банковского счета, да он и пуст был. Либо наличка, либо крипта, чтобы не оставлять лишних следов. – Сдачу можешь оставить себе.

– Ладно, – вздохнула она. – Проходите.

Миновав фойе, я вошел в главный зал клуба, и меня тут же оглушила музыка, даже слуховой имплант чувствительность понизил, настолько она была громкой. На танцполе в свете лазерных лучей и прожекторов дергались люди, еще больше их сидели за столиками. Я успел отметить на себе несколько обдолбанных взглядов, двинулся дальше, сканируя лица.

Мое внимание привлек высокий мужчина с фигурной бородой, лицо которого я заметил всего на секунду, но успел проверить по базе. И он явно выделялся среди остальных посетителей, и не только потому что был одет гораздо дороже, и следил за собой лучше. А потому что имя у него было не русским. Звали его Кристофф Шнайдер, и он оказался родом из Германии.

Интересно. Западный корпорат, а других тут не бывает, а зависает в каком‑то заштатном клубе. И чего это ему тут понадобилось?

Его спина через несколько секунд скрылась за шторкой, ведущей в сторону ВИП‑лож.

Я же двинулся дальше, прошел мимо бара, подумал, стоит ли выпить, но решил, что нет, не сегодня. Алкоголь я люблю, да и от пары бокалов со мной ничего не случится, но настроения как‑то нет.

Поэтому я направился прямо ко входу в служебные помещения, где стоял еще один охранник, такой же мордоворот, одетый в серый костюм. Где они их набирают вообще? И ведь похожи с тем, что на входе стоит, словно братья близнецы. Интересно.

Я направился прямо к нему, остановился в шаге и проговорил:

– Мне надо встретиться с Фрином.

Фрин – это местный хозяин, тот самый, что купил партию наркоты. Помимо управления этим заведением, он имел еще два, сеть ларьков с шаурмой и пытался лезть в криминал, так что был, хоть и мелким, но все‑таки решалой, правда наемников собственных у него не было, все заказы размещал на бирже. У меня было полное досье на этого парня, и если бы я попросту сдал его полиции, то уже завтра он сидел бы за решеткой.

А послезавтра снова был бы на свободе, просто потому что откупился бы. В Новой Москве дела происходят именно так. Но не когда речь касается меня, я их решаю совсем иначе.

– Меня не предупреждали, – сказал охранник.

– Так проверь, – ответил я.

– Неа, – он покачал головой. – Вали отсюда.

– Совсем тупой? – пошел я на конфликт. – Если Фрин узнает, что из‑за тебя не смог встретиться со мной, завтра будешь мыть полы. И костюмчик у тебя будет не такой красивый.

На лице охранника появилось выражение сомнения. На секунду его глаза расфокусировались, как всегда при работе со внутренним интерфейсом, а потом я резким толчком заставил его сделать шаг назад, скрыться за шторкой, закрывающей служебные помещения и основной зал. А потом вошел следом.

– Ты чего? – спросил он.

Нет, не профессионал, беззлобный дурачок какой‑то. Ну, что ж, значит убивать и калечить я тебя не стану, парень.

Я подставил ему подножку, завалив на пол, наклонился и впечатал кулак в нос, ломая его. И добавил еще раз.

Перелом носа. Сотрясение мозга. Потеря сознания.

Поднявшись, двинулся дальше. Мне тут недалеко идти на второй этаж, даже если его найдут, то тревоги я не боюсь. Прятать тело дольше, чем сделать дело.

На лестнице я встретил паренька, который, надрываясь, катил по специальному пандусу робот‑пылесос. Увидев меня, он открыл рот в удивлении, но я мотнул головой, и он тут же опустил взгляд. И правильно.

Больше охраны мне не встретилось до самого кабинета. Когда я добрался до него, то просунул пальцы между створкой и косяком двери и резко развел в разные стороны, преодолевая сопротивление запорного механизма. А потом вошел и вытащил из кобуры пистолет.

– Здорово, Фрин, – проговорил я, наводя оружие ему в лицо.

Наткнулся на взгляд полный страха. Внешний вид местного хозяина, прямо скажем, не поражал воображение представительностью. Обычный мужик, одет в костюм, больше похож на пиджака среднего звена, чем на прожженного дельца. Впрочем, проженный и не спалился бы так тупо.

Сигарета которая была у него в углу рта, медленно выпала прямо на пальцы.

– Ай! – вскрикнул он, схватил окурок и сунул в пепельницу. А потом без напоминаний задрал руки.

– Ты кто такой? – спросил он голосом, полным страха. – Ты от Носа, да? Сколько он тебе заплатил? Я больше дам! В два раза! В три.

– Я не от Носа, – покачал я головой и медленно расстегнул бушлат, показывая бронежилет под ним. С мишенью на груди – моим фирменным знаком.

– Твою мать, – протянул он. – Хантер‑Киллер…

За год с того момента, как я начал свою войну, меня узнали многие. Не в лицо, его я обычно скрывал масками, но вот этот бронежилет с мишенью уже стал известен. И обычно он был последним, что успевала увидеть всякая мразь перед смертью.

Журналисты соревновались в том, чтобы быстрее узнать, кто я такой, выяснить мое настоящее имя. Психологи изучали мой феномен. Полицейские и адвокаты выступали после моих акций с публичными заявлениями о недопустимости самосуда.

А я просто делал свою работу.

Была у этой славы и обратная сторона: на меня висело с десяток незакрытых заказов, но наемникам удавалось вычислить меня всего пару раз, да и то они пытались подловить меня на деле. Я разбирался с ними, с моей точки зрения они не отличались от другой дряни. Но пока что я не открывал на них охоты.

– Ну здравствуй, – сказал я ему и криво усмехнулся. – А теперь давай‑ка поднимайся. В центр комнаты и вставай на колени.

– Да что я сделал‑то? – спросил он. – Слушай, давай просто разойдемся и все. Я тебя не трогал…

С первого слова было ясно, что он попросту пытается заболтать меня. Вопрос был только в одном: схватится он сам за ствол или нажмет на тревожную кнопку.

Опустив руку, он схватил пистолет, который то ли лежал в открытом ящике стола, то ли был прилеплен к обратной стороне столешницы, но воспользоваться им не успел. Я подскочил к нему, схватился за воротник и резко рванул на себя, заваливая на стол. Взял за ствол, выкрутил его из руки, а второй рукой прихватил ублюдка за воротник и впечатал лицом в ровную поверхность, один раз, второй, разбивая лицо и оставляя на полированном композите под дерево окровавленный след.

А потом рванул на себя, перебросил через стол и отправил в полет, который закончился в центре комнаты.

Посмотрел на пистолет. Обычный Ярыгин, ничего особенного, если бы он попал не в голову мне, то вообще беспокоиться было не о чем. Бронежилет парабеллумовский патрон не пробил бы, да и подкожная броня его держит. Моя новая подкожная броня держит и автоматную пулю, если не бронебойную. Лупит, конечно, больно, но терпимо.

Я вытащил из Грача магазин, выбросил его в угол комнаты. Потом дернул кожух затвора, выбрасывая патрон, и зашвырнул ствол в противоположный конец. Подошел к ошарашенно мотающему головой хозяину клуба, схватил его за руку, вывернул, заставляя подняться и встать на колени и резко провернул.