Я же атакую в лоб, благо штурмовой экзоскелет мне должен это позволить. Должен обеспечить отвлекающий маневр, а заодно выступить в качестве основной ударной силы. В идеале – пробиться через охрану и добраться до Кула. Если удастся взять его живьем, то нужно будет сделать из него пример. Если не выйдет, то просто по‑тихому пристрелить.
Я мог бы действовать иначе. Одеться в камуфляж, вымазать лицо черной красной и войти в особняк по‑тихому. Но по‑моему время тихого воздействия прошло, и я собирался заявить о себе как можно громче. Так, чтобы ни у кого больше не возникло сомнений, что я могу прийти за ними в любой момент.
Нет, контракт на меня никто не отменит, так что мне теперь предстоит до конца жизни прятаться, вести себя осторожно. И понимание этого пришло ко мне окончательно. Зато теперь во время атак на врагов, я мог не прятать своего лица. И они рано или поздно запомнят его.
Шерлок даже настаивал на том, чтобы я дал интервью кому‑нибудь из подпольных журналистов, но сейчас для этого было не время и не место. Может быть, потом, когда я разберусь с этой историей с аукционом, сделаю это. Если уж громко заявляешь о себе, почему бы не сделать это с помпой, верно?
Но это дело грядущих дней. Сейчас же я въехал на территорию Казанки, на которой строились олигархи мастью пониже, чем те, что на Орловске. Естественно, тут все охранялось, но Кровавые заранее нейтрализовали охрану, разобрались с ней. Без убийств – это было важное условие, но на КПП меня никто не встретил.
Я уже припарковал фургон у дома напротив поместья Кула, которое по бумагам к этому самому Кулу не имело никакого отношения, перелез в заднюю часть фургона и облачился в экзоскелет. Взял автомат, сдвинул вниз флажок предохранителя и дернул затвор.
Потом открыл сумку, вытащил из нее дрон. Приоткрыл боковую дверь, в которую вылезти не смог бы при всем желании, я отправил птичку в полет, дал команду на активацию модулирующего поля. Поднял ее вверх над территорией особняка, которая оказалась достаточно небольшой по сравнению с теми, что в Орловке. Хотя место саду и бассейну в нем тоже нашлось.
Дрон настроился, перешел в инфракрасный режим, и отметил множество источников тепла на территории. Меня ждали, и их было много. Все‑таки это ловушка, хотя на этот раз приманкой решил выступить сам главный враг. Он меня ждал.
Все, поехали.
Открыв задние двери, я вышел наружу и двинулся в сторону главного входа в здание. Сигналом к атаке для Кровавых станет стрельба. А ее будет много. Очень много.
У роскошных кованых ворот располагалась небольшая будка охранника, интерфейс подсвечивал, что в ней кто‑то есть. Рядом располагалась еще пара меток. Дальше – небольшая площадка, за ней – дорога ведущая к особняку. Двойная: выложенная брусчаткой пешеходная, и асфальтированная, к гаражу. На территории еще несколько относительно скромных домиков для прислуги, и сад. За зданием – бассейн, теннисный корт и небольшая аллея с деревьями.
Все это просматривалось с дрона, который висел достаточно высоко. И я даже заметил несколько тепловых сигнатур за участком. Это Кровавые, которые сейчас выжидают.
Имелись и кое‑какие фортификации. Вряд ли они минировали территорию, зато обустроили несколько огневых позиций. Не ДОТы, но мешков с песком навалили, и какие‑то баррикады из хлама соорудили.
Я вскинул автомат и высадил две короткий очереди по будке охранника. Даже если там простой ЧОПовец, то он сейчас – это солдат. Который знает, что может умереть в любой момент, ровно с такого момента, как подписался на эту работу. Значит – легитимная цель.
Любой, кто преступит мне дорогу – легитимная цель. Я пришел сюда вершить правосудие.
Множественные огнестрельные ранения грудной клетки. Повреждения внутренних органов. Мгновенная смерть.
– Он пришел! – послышался крик с той стороны. – Занять позиции!
Значит, я не ошибся, и они действительно меня ждали. Что ж, дождались.
На секунду я подумал, что не факт вообще, что Кул действительно тут. С другой стороны, где еще ему прятаться? Да и Лен ясно сказал, что он будет ждать здесь.
Нет, он хочет добраться до меня, он желает расставить ловушку. Что ж, иногда стоит сунуть голову в петлю, чтобы достигнуть своей цели.
Я двинулся вперед, к воротам. На мини‑карте начиналось движение: противник занимал позиции. Сразу несколько точек появилось из небольшого здания: похоже, что там сидел караул.
Ворота, тяжелые, металлические, были закрыты. По мне открыли огонь с той стороны, часть пуль отрикошетила от кованной решетки, но некоторые все же попали в грудную пластину моего бронежилета. Впрочем, мне на это было наплевать, с таким же успехом по мне могли палить каменной солью или горохом.
Я выстрелил в появившийся за решеткой силуэт.
Множественные огнестрельные ранение грудной клетки. Повреждения внутренних органов. Мгновенная смерть.
Добравшись, наконец, до ворот, я просунул пальцы между створкой и столбом, рванул в сторону. Несколько секунд замки сопротивлялись, но потом не выдержали напора искусственных мышц экзоскелета. Воротина отъехала в сторону, а получил доступ во двор особняка. И тут же просунул в него ствол автомата, зажатого в одной руке.
Сила костюма позволяла мне палить и так. Я поймал в прицел группу врагов, что бежала со стороны небольшого домика для прислуги к баррикаде, высадил длинную очередь. Не повезло последним двоим, один споткнулся и рухнул, причем, сразу наглушняк, второй попытался вскочить и побежать вперед.
Я подловил его на этом и перекрестил еще двумя короткими очередями. Перехватил автомат по‑человечески, за рукоятки.
Множественные огнестрельные ранение грудной клетки. Повреждения внутренних органов. Мгновенная смерть.
Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.
Множественные огнестрельные ранение грудной клетки. Повреждения внутренних органов. Мгновенная смерть.
Остальные спрятались за баррикадой из наваленных мешков с песком. Если верить меткам, за ней было шесть человек, они открыли огонь, и пули вновь защелкали по моему экзоскелету. Причем, они целились по суставам и подвижным сочленениям, но у штурмовой модели и они были достаточно сильно бронированы.
Все враги были вооружены автоматами, но они не были готовы к тому, что я приду в таком костюме. Мне удалось их удивить. А, как говорили древние: удивил – значит победил.
Я вскинул автомат и выпустил несколько коротких очередей. Песок из мешков взмылся вверх облаком, перекрывая поле зрения, но одна из меток на экране погасла. Достал мразоту. Остальные затаились.
– Лови подарок! – послышался громкий крик.
Я врубил ускоритель рефлексов, поймал в прицел взметнувшуюся с гранатой руку, нажал на спуск. Не успел. Взрывоопасный сюрприз уже покинул его ладонь, полетел вверх, я вздернул ствол и снова нажал на спуск.
Секунду спустя передо мной расцвел огненный цветок. Похоже, что граната оказалась зажигательной. Глупость какая‑то, мне в экзоскелете совершенно наплевать на огонь, я его даже не замечу.
Зато им не повезло. Напалм, или чем там была начинена граната, расплескало во все стороны. Послышались крики, и четверо наемников бросились врассыпную. Того же, что бросал, обдало смесью гораздо сильнее, чем остальных, и он сейчас с дикими криками бился на месте.
Горел еще один наемник, он упал, покатился на земле, но зажигательная смесь из гранат пылала даже без доступа кислорода, что‑то там совсем зловредное использовали.
Я открыл огонь, длинной очередью срезал тех двоих, что убегали влево. Они повалились на трупы своих товарищей, которым не повезло попасться мне еще раньше.
Множественные огнестрельные ранения грудной клетки. Повреждение внутренних органов. Мгновенная смерть.
Множественные огнестрельные ранения грудной клетки. Повреждение внутренних органов. Мгновенная смерть.
