Я рассмотрел его внимательнее. Мужик здоровый, только вот… Волосы явно пересажены, а челюсть – не своя. Над скулами определенно пластический хирург поработал, но лицо у него до этого было круглое. А тут решил мужественной челюхой обзавестись.
Интересно, почему челюсть, скулы, и прочее считаются мужественными? Как мне кажется, мужчину мужчиной все‑таки делают поступки.
– Я сказал, извини, – повторил я, стряхивая с себя его руку. – А если ты меня еще раз тронешь, то вырву твою искусственную челюсть и засуну в жопу.
Он вдруг толкнул меня рукой в грудь, сильно, я даже сделал пару шагов назад, чтобы удержаться на ногах. Открыл рот, чтобы сказать что‑то, а секунду спустя его голова взорвалась во все стороны кровавыми ошметками.
Меня и девчонку обрызгало кровью, костной крошкой и содержимым черепа, попало мне и в глаза, но я, не обращая на это внимания, бросился вперед, заваливая спутницу почившего здоровяка на землю.
– Помогите! Насилуют! – вдруг ни с того, ни с сего закричала она.
Да что же это происходит? Я ж тебя спасаю, дура, головы у людей просто так не взрываются, тут, очевидно, стреляют, а судя по тому, что я звука не услышал, это снайпер, да еще и достаточно далеко.
Я тут же перекатился в сторону, под укрытие парковочного автомата, спрятался за ним. И еще одна пуля врезалась в бетон, пролетев там, где секунду была моя голова. Я глубоко вдохнул, досчитал до четырех, выдохнул, а потом попытался высунуться. И в последний момент успел спрятаться.
Пуля пробила автомат, и он брызнул во все стороны искрами.
Что ж, теперь стало вполне очевидно, что целью снайпера был вовсе не этот бык, а как раз‑таки я. После новости о полутора миллионах за мою голову, этого следовало ожидать, но я не думал, что оно случится настолько скоро.
Выбраться из‑за своего укрытия возможности у меня не было, а если где‑то поблизости сидят сообщники этого ублюдка, то они просто подбегут ко мне и расстреляют в упор.
Действовать нужно было быстро.
Я набрал номер Шерлока, потому что давно уяснил, что это именно тот человек, к которому нужно обращаться в чрезвычайных ситуациях. Особенно, если учесть, что у него есть доступ и ко всей городской инфраструктуре, в том числе и к камерам видеонаблюдения. Пусть я и понятия не имею, когда и где он его получил.
Я набрал номер, и мне ответили почти тут же:
– Слушаю.
– Шерлок, меня снайпер кроет. Я на углу Дмитровской и Казанской.
– Сейчас, подключаюсь.
Прошло несколько секунд. Я посмотрел на камеру над моей головой. Думаю, еще немного, и он сможет посмотреть на меня. А, возможно, что даже управление какого‑нибудь из дронов захватит, их тут все‑таки достаточно много летает: полицейские, курьерские, просто любительские.
– Вижу тебя. А вот стрелка не вижу. Попробуй спровоцировать его на огонь.
Вытащив из ножен клинок, я аккуратно выставил его с противоположной стороны искрящегося и издающего непонятные звуки парковочного автомата. И еще одна пуля ударила в бетон прямо рядом со мной, обдав меня крошкой.
– Траекторию засек, отслеживаю, – проговорил Шерлок. – Жди.
Я только заскрипел зубами от злости. Естественно, ждать, что мне еще остается делать‑то. Только это. Я же в гребаной ловушке.
Ненавижу это ощущение беспомощности, когда шевельнуться не можешь… Как бы ситуация не стала еще хуже.
И она стала. Из‑за угла выбежало трое парней, все были одеты, как наемники, и у всех них было оружие: у одного, того, что позади, автомат, а остальные оказались вооружены пистолетами. Я быстро выхватил ствол из кобуры на бедре, прицелился в одного из них и выстрелил. Его чуть толкнуло назад, но похоже, что под курткой у парня был бронежилет. Тогда я выстрелил еще дважды, прицелившись выше.
Попадание в грудь. Броня не пробита.
Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.
Второй прицелился в меня и выстрелил, пуля пришлась мне в грудь, пробила куртку, но только бессильно ударилась о пластину бронежилета. Я выстрелил в ответ, парень дернулся, отскочил в сторону, и пуля пришлась в руку его напарнику.
Огнестрельное ранение плеча. Значимых повреждений не нанесено.
Я пальнул еще дважды, целясь по ногам, обе пули достигли своих целей. Парень рухнул на землю и заорал
Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.
Огнестрельное ранение голени. Нарушение подвижности конечности.
Последнюю пулю я вогнал ему в голову, точно между глаз.
Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.
– Я отвлек его, беги! – послышался в ухе крик, и я сорвался с места и побежал, только не прочь, а наоборот, в сторону атаковавших меня наемников.
Уж не знаю, что там устроил Шерлок, чтобы отвлечь стрелка, да мне и наплевать на самом деле, пусть даже он на него стаю голубей натравил, лишь бы у того не было возможности достать меня.
Зато единственный оставшийся на ногах наемник вдруг вскинул автомат и высадил примерно пол магазина мне в грудь. Энергией пуль меня толкнуло назад, и я завалился на землю, куртку на груди разорвало в клочья, как и верхний слой бронежилета, но пластины «Бастиона» выдержали, так что меня не достало.
Но больно было, очень больно.
Вскинув пистолет, я выстрелил в голову автоматчику, оружие которого вдруг захлебнулось. Он успел попытаться дернуть затвор, но на большее его не хватило, в его лбу появилось аккуратное отверстие, и он рухнул на асфальт, заливая его кровью.
Огнестрельное ранение головы. Повреждение мозга. Мгновенная смерть.
Оттолкнувшись свободной рукой от земли, я рывком встал на ноги, и побежал вперед, и тут меня ударило в спину, и мир затопило вспышкой боли.
Секунду спустя, когда перед глазами снова посветлело, и я увидел мир, то обнаружил, что лежу на животе, уткнувшись лицом в труп одного из убитых парней.
В голове пролетела мысль, о том, что они слишком молоды, чтобы быть профессионалами. Более того, бросив взгляд на их оружие, я понял это еще яснее: автоматчик был вооружен старой АКСу, а пистолетчики вообще Стечкиными. Это старье давным‑давно никто не использовал, кроме совсем уж нищих бандитов с улиц. Ну либо их покупали для самообороны, потому что дешево и успокаивает нервы чисто на всякий случай.
А вот стрелок, который все‑таки достал меня, был профессионалом. И этих придурков он, скорее всего, использовал в качестве отвлекающего маневра, они – это просто мясо.
Я резко перекатился в сторону, спрятавшись за трупом, чувствуя, как по спине течет что‑то липкое, и над самой моей головой, толкнув меня воздушной волной, пролетела еще одна пуля.
– Беги! – снова крикнул Шерлок.
Руки и ноги меня слушались, что означало то, что ранение либо не слишком серьезное, либо я сейчас нахожусь в состоянии болевого шока. Так или иначе, разлеживаться и дать шанс себя все‑таки прикончить я не собирался, а подобрался и рванул вперед, и через пару секунд уже скрылся за углом.
Люди кричали, кто‑то рисковал, снимая нас, но большинство уже разбегались. Выскочив на проезжую часть, я вскинул руку с пистолетом в сторону ближайшей машины, жестом показал водителю покинуть транспорт, но он вместо этого только утопил педаль газа.
Я почувствовал, как мои ноги оторвались от земли, а потом меня бросило на капот. Еще одна вспышка боли, кувырок по крыше, и я снова оказался на асфальте. Послышался звук. тормозов и, подняв голову, я увидел, как возле меня остановилась Лада Надежда, популярный семейный автомобиль.
Рыча от боли и злости, я поднялся на ноги, схватился за капот и кое‑как умудрился встал. Пистолет я потерял, он вылетел у меня из руки, но, цепляясь за машину, я обошел ее и открыл водительскую дверь.
– Нет! Не надо! – закричала женщина, сидевшая там, такая, дородная дама, подозреваю, что в придачу ко всему еще и многодетная мать. Ну а зачем ей иначе Надежда, как не чтобы возить свое многочисленное семейство?
