На всякий случай заклеил рот, чтобы не кричал. А в голову вставил блокирующий чип. Я таскал с собой сразу несколько таких на всякий случай. Да я вообще много чего таскал помимо ножа и пистолета.

– Нет никого, ‑ проговорил Кэп. ‑ Только подвал не проверил, там кодовый замок. Ого. А ты его уже спеленать успел. Профессионально.

– Ну ничего, ‑ я усмехнулся. ‑ Сейчас код он нам назовет.

Я расстегнул куртку, обнажая бронежилет, после чего тыльной стороной ладони привел ублюдка в себя. Он посмотрел на меня, на полицейского, увидел мишень, и бешено завращал глазами. Похоже, что узнал мой знак. Ну так да, его многие знают, сколько раз про меня по телевизору говорили, как про особо опасного преступника. Да и в СМИ тоже писали немного.

– Так, ‑ проговорил я, наклонившись над пиджаком. ‑ Сейчас я отлеплю скотч. Если ты начнешь кричать, звать на помощь, то я заклею обратно. А потом начну медленно отрезать от тебя кусочек за кусочком. Будешь молчать?

Он закивал. Я схватился за край липкой ленты и резким движением оторвал ее, от чего он вскрикнул, но тут же заткнулся.

– Хантер‑Киллер, ‑ прошептал он. ‑ Но за что? Я ничего не сделал!

– Ничего не сделал? ‑ спросил я. ‑ Ну, мы это проверим. А если все‑таки сделал?

– Нет, нет! ‑ он напугался.

– Код от подвала, ‑ проговорил полицейский. ‑ Нам нужен код от подвала.

Глаза пиджака заметались туда‑сюда, он явно боялся и не хотел называть его. А это означает, что там определенно что‑то есть. Я достал нож и проверил пальцем заточку. Нужно будет поправить немного, затупился, но ничего, инструмент для этого у меня есть.

– Скажешь?

– Ничего я вам не скажу! Ты урод! Отморозок! Что б ты сдох!

Я замахнулся, собираясь вонзить нож в ногу ублюдка, но на мое предплечье легла рука полицейского. Он покачал головой.

– Нельзя оставлять следов пытки. Давай что‑нибудь другое придумаем.

Я осмотрелся в поисках предметов, которые можно было применить. Тяжелые бумажные книги привлекли мое внимание. Такими можно лупить по голове, и они не оставят особых следов, слишком мягкие, главное не краем, а плоскостью. Хотя, есть кое‑что поинтереснее. Скажем, тот же противогаз.

Я подошел к стене и снял его. Маска, которая закрывала только лицо, ремешки и длинная гофрированная трубка, которая заканчивалась фильтром. Он, кстати, распечатан. Впрочем, толку‑то от этой штуки никакого, только в качестве украшения на стену и можно использовать.

А стволы, кстати, боевые, все, кроме одного карабина. Вот у него ‑ бункер для шариков на магазине. Но выглядит красиво, ничего не скажешь, так‑то даже не отличить. Но ладно, это мы потом.

– Пойдет, ‑ кивнул Макс.

Вернувшись к пиджаку, я натянул маску ему на лицо. Он снова закричал, но переговорная мембрана у противогаза была очень плохой, так что наружу вырвалось только мычание. Тогда я схватился за трубку, легко пережав ее ладонью и прекратив доступ воздуха.

Ублюдок задергался, пытаясь освободиться, замычал, закачал головой, будто хотел вырвать шланг у меня из рук, но я продолжал держать его. Выдержав около полуминуты, я разжала ладонь, и он тяжело задышал. Тогда я влупил рукой ему по лицу, и спросил:

– Код от подвала! Быстро!

– Ты меня все равно убьешь! ‑ прохрипел он. Из‑за плохой мембраны я расслышал только отдельные слоги, но понял, что он сказал.

– Можно умереть легко, а можно очень плохо, ‑ ответил я. ‑ И ты, похоже, хочешь умереть плохо.

И снова пережал шланг. И опять такая же картина: дерганье, мычание, мотание головой в попытках сбросить маску. На этот раз я держал дольше, минуты полторы. Макс даже посмотрел на него и с сомнением сказал:

– Ты не задуши его.

– Такая мразь так просто не подохнет, ‑ спокойно ответил я, но все же разжал ладонь.

Некоторое время парень просто хрипел и кашлял, после чего наконец прошептал:

– Пять, восемь, шесть, три, семь, один.

– Спасибо, ‑ проговорил я и коротким ударом вырубил его.

– Зачем? ‑ посмотрел на меня Макс.

– Пусть поспит, ‑ пожал я плечами. ‑ Пошли, глянем, что там.

Мы вышли, и полицейский повел меня к двери. С первого взгляда на нее стало ясно, зачем нам код: без взрывчатки ее открыть не получилось бы. Зачем он такую поставил, неужели золотой запас тут хранит?

Я ввел код и створка медленно отъехала в сторону, открывая путь на лестницу. Внимательно осмотрев проход, я убедился, что в нем нет никаких ловушек, и мы пошли вниз, я первый. Сыростью и плесенью не тянуло, подвал, очевидно, был хорошо гидроизолирован и утеплен.

– Твою ж мать, ‑ выругался Макс, когда мы оказались внизу.

Да уж. Если на что и было похоже это место, то на пыточную, иначе не скажешь. Причем, с таким, извращенским уклоном. Но я не удивлюсь, если этот урод называл ее комнатой удовольствий или еще как‑нибудь.

Тут много чего было: крюки с веревками для подвешивания, дыба, что‑то вроде колодок. И вот именно в них была зафиксирована девчонка, полностью голая, да еще и с разведенными ногами, между которыми тоже был фиксатор.. С виду лет пятнадцать, может быть, меньше. Стояла она, опустив голову, и, похоже, была без сознания.

Твою мать, представляю, что это такое. Когда должен стоять, потому что даже ноги согнуть возможности нет.Тело все синее, лицо тоже разбито. Я подошел ближе, и она услышала, подняла голову и прошамкала беззубым ртом.

– Помогите.

– Сука. Сука‑сука‑сука, ‑ проговорил Макс. ‑ Я убью этого урода. Честное слово, убью.

– Вместе убьем, ‑ ответил я. ‑ А теперь давай‑ка освободим ее. Думаю, еще немного, и она просто умрет.

Я подошел ближе, посмотрел на запорный механизм колодок. Тут нужен был ключ, но замок выглядел хилым совсем, поэтому я просто просунул между ними пальцы, сжал их покрепче и рванул в разные стороны. Щелкнуло, лязгнуло, и колодки открылись, из‑за чего девчонка тут же рухнула на пол, в последний момент ее подхватил Макс.

– Да на ней живого места нет, тело ‑ сплошной синяк, ‑ проговорил полицейский. ‑ Что этот урод с ней делал вообще…

Ну, оно и без того было ясно, что. А также было понятно, что он заслужил смерти.

– Подержи ее, ‑ сказал я, наклонился и переломил фиксатор пополам. После чего бережно подхватил девчонку на руки.

– И вы, типа, этого не видели? ‑ спросил я. ‑ Вообще мышей не ловите?

– Да обыскивали мы дом, ‑ ответил полицейский. ‑ Только тут не было ничего. По‑видимому, эта мразь вывести все успела. Нет, такой жить не должен. Я готов лишиться должности, но его в переработку отправлю.

– Не придется тебе ничего лишаться, ‑ ответил я. ‑ Сделаем дело чисто. Только сперва ее отнесем наверх. Нужно будет скорую вызвать, пусть заберут. И родителям сообщи обязательно, если они у нее есть.

– Обязательно, ‑ кивнул Макс.

Я потащил девчонку наверх по лестнице, только на этот раз Макс пошел первым. пришлось чуть повернуться, чтобы не задеть стенки узкого прохода ногами или головой. Пленница потеряла сознание, вообще не двигалась, только тяжело дышала. Ну что ж, по крайней мере, она жива.

– Давай сюда, ‑ сказал Макс. ‑ Тут спальня. Положи ее на кровать.

Я так и сделал, аккуратно устроил девчонку на кровати, а потом накрыл одеялом. Не чтобы не замерзла, а чтобы просто прикрыть ее тело. Тут сейчас люди приедут, нечего, чтобы они на нее смотрели. Хватит ей, натерпелась.

– А теперь разберемся с этим уродом, ‑ сказал я. ‑ Пошли.

Мы вышли из комнаты и вернулись в кабинет. Пиджак так и не пришел в себя. Наклонившись, я срезал ножом скотч, оторвал его и сунул в карман бушлата, чтобы не оставлять лишних следов. В мои планы это не входило, достаточно было и сломанного носа.

– Так, ‑ проговорил я, вытаскивая ублюдка в коридор и укладывая на пол, головой по направлению к выходу. ‑ Выстрели в него.

– Из табельного? ‑ спросил полицейский. Ты уверен?

– Да, ‑ кивнул я. ‑ В плечо.

– Зачем? Мы ж вроде его убивать собрались.

– Стреляй в плечо, ‑ ответил я. Спорить и объяснять мне не хотелось, а план в голове уже сложился.