— Меня волнует только одно — как выбраться отсюда живыми, — спокойно сказал он. — Коты сбежали, да. У них инстинкт самосохранения. А у нас есть ноги, так что можешь перестать ныть и начать двигаться, если хочешь выжить.

Его слова будто холодным душем окатили меня. Спорить с ним было бессмысленно. Этот человек жил по своим законам, где эмоции были лишними, а логика и выживание — единственными приоритетами.

— Я раньше здесь останавливался не один раз, и пещера была безопасна. Нам нужно отдохнуть хоть пару часов, иначе дальше мы просто не дойдём, — отчеканил проводник, его голос прозвучал так твёрдо, что я почувствовала лёгкую дрожь.

— А сторожить будет кто? — недоверчиво спросил одноглазый норк, подозрительно щурясь.

Проводник скрестил руки на груди, его взгляд был таким же ледяным, как и тон.

— Никто. Я услышу, если что-то пойдёт не так. Я привык спать чутко.

Одноглазый скривился, но не стал возражать, видимо, признавая за проводником его опыт и уверенность. Я, стоя в стороне, попыталась понять, насколько разумно спускаться глубже в пещеру, которая буквально кишела опасностями.

— Чутко спать? — пробормотала я себе под нос, чувствуя, как напряжение снова нарастает. — Лучше бы ты оставался бодрствовать…

— Что-то сказала? — резко обернулся проводник, его голос был таким, что у меня мгновенно пересохло в горле.

— Нет, ничего… — пробормотала я, отводя взгляд.

Он кивнул, словно утвердившись в своей правоте, и направился вглубь пещеры, не заботясь, следуем ли мы за ним.

— И правда, как будто ему на всё плевать, — шепнула я себе под нос, но, преодолев внутренний страх, всё-таки пошла следом.

Спуск вглубь пещеры оказался тяжелым и зловещим. Стены сужались, свет от факелов отбрасывал пугающие тени, а воздух становился всё холоднее и влажнее. По пути мы наткнулись на несколько тел, которые уже начали разлагаться. Это были мёртвые странники или, возможно, такие же жертвы, как я. Вид обглоданных останков заставил меня сжаться внутри, но я постаралась не издать ни звука.

— Чёрт, — пробормотал одноглазый, останавливаясь перед одним из тел. — Это уже не смешно. Кто они вообще такие?

— Наверное, те, кто рискнул пройти здесь без проводника, — холодно ответил проводник, даже не замедлив шага.

Его равнодушие било по нервам. Казалось, что для него это обычное дело, в то время как я чувствовала, как земля уходит из-под ног.

Наконец, мы добрались до более широкой части пещеры. Здесь стало тише. Даже капли воды, которые иногда падали с потолка, казались обнадёживающими. Неподалёку мы обнаружили маленький источник пресной воды. Мужчины быстро проверили её на вкус, убедились, что она пригодна для питья, и наполнили фляги.

— Тебе тоже нужно попить, — хмуро бросил главарь, протягивая мне флягу.

Я жадно выпила воду, ощущая, как она приятно холодит горло. Это было первым глотком нормальной воды за всё время нашего кошмарного путешествия. Однако радость длилась недолго: мужчины уже разводили костёр, и я знала, что долго оставаться в стороне не получится.

Стараясь не привлекать внимания, я выбрала тёмный угол подальше от костра и опустилась на каменный пол, стараясь стать незаметной. Сесть на расстоянии казалось безопаснее, ведь мне всё ещё хотелось верить, что я не стану снова их пленницей. Быть связанной снова было последним, чего я хотела.

— Мы останемся здесь до утра, — сказал проводник, оглядывая нас. — Тут достаточно тихо. Вода есть, и стены нас защищают.

— А сторожить кто будет? — недовольно спросил одноглазый, бросая тревожный взгляд на дальние углы пещеры.

— Никто, — спокойно ответил проводник, проверяя оружие. — Я привык спать чутко. Услышу любое движение. — повторил он сказанное ранее.

Главарь у костра раздражённо хмыкнул, но не стал спорить. Он вытянул ноги, откинув голову на ближайший камень, и мрачно пробормотал:

— Если эта ночь переживётся, то и следующая тоже. Здесь тихо, как в могиле.

Я поджала колени к груди, стараясь согреться и не выдать свою дрожь. Эти слова звучали как насмешка. Тишина в этом месте была слишком зловещей, чтобы приносить облегчение.

Мужчины расположились у костра, и хоть одежда их была грязной и порванной после боя, всё равно она была пригодной для похода. Я же сидела, поджав ноги, в своём рваном платье и босоножках, которые уже почти не держались на ногах. Холод пробирал до костей, а моё тело всё ещё сотрясалось от пережитого ужаса.

Главарь и одноглазый не выдержали напряжения и практически сразу отключились, их храп вскоре разнёсся по пещере. Они, похоже, забыли обо всём на свете. А я? Я сидела в углу, пытаясь унять дрожь, которая не покидала меня.

Проводник, этот равнодушный и молчаливый норк, стоял у стены и хмуро смотрел на меня. Его взгляд прожигал до костей. Он явно не испытывал ко мне симпатии, но его пристальное внимание начинало раздражать.

— Чего уставился? — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

Он нахмурился ещё сильнее, но ничего не ответил. Просто продолжал стоять и сверлить меня взглядом. Это меня злило ещё больше.

Минут через пять он, видимо, не выдержал. Подошёл ко мне, его шаги были тяжёлыми и уверенными. Я напряглась, не понимая, что он собирается делать. Но вместо угроз или грубости он просто сел рядом. Его массивная фигура заставила меня чуть сжаться, но он не обратил на это внимания.

— Надень, — коротко сказал он, протягивая мне свою накидку или плащ, который он носил поверх своей брони.

Я замерла, ошеломлённая. Тот факт, что он вообще обратил на меня внимание, а теперь ещё и предлагает помощь, казался мне странным и даже пугающим.

Я посмотрела на него растерянно, не зная, что сказать. Его жест был неожиданным, и я не могла понять, зачем он это сделал. Но холод был сильнее моего смущения.

— Спасибо, — тихо пробормотала я, принимая накидку.

Она оказалась огромной, полностью скрывая моё худое тело. Я завернулась в неё, словно в кокон, и мгновенно почувствовала тепло. Материал был грубоватым, но это не имело значения, главное, что я больше не дрожала.

Проводник вдруг наклонился ко мне, и я напряглась, не понимая, что он собирается сделать. Он мягко взял мою голову обеими руками и аккуратно положил её себе на плечо. Его движения были настолько неожиданными, что я не успела ничего сказать или сделать. Просто застыла, чувствуя, как смущение заливает лицо горячей волной.

— Спи, — коротко произнёс он, закрывая глаза.

И всё. Он просто уснул. Его дыхание стало глубоким и размеренным, а я сидела, прислонившись к нему, и не могла поверить в то, что произошло.

Моё тело сначала напряглось, но усталость и тепло от накидки сделали своё дело. Его плечо оказалось твёрдым, но удивительно удобным.

— Ладно, пусть так, — прошептала я себе под нос, закрывая глаза.

Скоро меня сморило, и я провалилась в глубокий сон, впервые за долгое время почувствовав себя хоть немного в безопасности.

Алан

Я пришёл в себя, когда солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая небо в кроваво-красный цвет. Воздух был тяжёлым, наполненным запахом гари и пыли. Вокруг лежали обломки экипажа, а я сам оказался привален частью покорёженного колеса. Внутри всё болело, особенно левая рука — кровь стекала из глубокой раны, но это было неважно. Главное, что я был жив. Первое, что пронеслось у меня в голове: где остальные? Где Анри?

С трудом поднявшись на ноги, я огляделся, чувствуя, как внутри разрастается паника. Моё сердце будто пропустило удар, когда я увидел неподвижные тела Эрика и Дрейка неподалёку. У Эрика бедро было пробито насквозь, и кровь обильно стекала по его ноге. Дрейк лежал чуть дальше, его голова и плечо были залиты кровью.

Первым я бросился к Эрику. Его лицо было бледным, дыхание слабым, но он был жив.

— Эрик… держись, брат, держись, — пробормотал я, руки дрожали, когда я снял с себя ремень и затянул его выше раны, чтобы остановить кровотечение. Он чуть дёрнулся, но так и не очнулся.