Потом я побежал к Дрейку. Его состояние было не лучше. Судя по всему, он ударился головой, а из плеча хлестала кровь. Я быстро оторвал кусок своей рубашки и стал перевязывать его рану, стараясь хоть как-то остановить кровь.

— Дрейк… Ты же обещал не умирать, помнишь? — выдохнул я, глядя на его бледное лицо.

Но больше всего меня убивала одна мысль. Анриэль. Где она? Я быстро осмотрел место нападения, переворачивая обломки, заглядывая в кусты, крича её имя.

— Анриэль! Анриэль! Чёрт, где ты⁈ — мой голос сорвался на крик, но ответа не было. Никого. Только ветер и звенящая тишина.

Я срывал ногти о землю, переворачивая всё, что только мог, но её нигде не было. Мой разум начал рисовать худшие сценарии. Её могли убить. Похитить. Оставить умирать где-то неподалёку. Я схватился за голову, чувствуя, как паника переполняет меня.

«Моя жена… моя милая девочка… Что они с тобой сделали⁈»

Слёзы обожгли глаза, но я не мог позволить себе сломаться. Эрик и Дрейк были без сознания. Если я сейчас не найду помощь, они тоже могут не выжить. Меня трясло от боли и усталости, но я заставил себя подняться и вернуться к парням.

И именно тогда я услышал шум. Грохот колёс по дороге. Я рванул к звуку, размахивая руками, пока из-за горизонта не показались несколько повозок.

— Помогите! Здесь раненые! Нам нужна помощь! — закричал я, едва держась на ногах.

Из первой повозки вышел пожилой мужчина, за ним несколько других, более молодых. Их лица выражали настороженность, но я видел, что они присматриваются к нашей группе.

— Что здесь произошло? — спросил один из них, подходя ближе.

— Нападение… — выдохнул я, указывая на Эрика и Дрейка. — Они тяжело ранены. Если мы не поможем, они умрут. А моя жена… её нет… я не знаю, что с ней…

Они переглянулись, но всё же решили помочь. Мы вместе подняли Эрика и Дрейка на повозку. Торговцы дали мне тряпки и воду, чтобы перевязать их раны, но в моей голове продолжал звучать только один вопрос. Где Анриэль?

Я сидел на повозке, сжимая окровавленную тряпку в руках и с тоской смотрел на дорогу позади. Она могла быть где угодно. Могла быть мертва… или в лапах тех, кто устроил это нападение. От этой мысли меня чуть не вырвало.

— Найду… Клянусь, я тебя найду… — прошептал я в пустоту, словно она могла меня услышать. Я вытащу тебя из любого ада.

Меня шатало, когда торговцы привезли нас в небольшую деревню. Ноги подкашивались, но я держался — не мог позволить себе рухнуть. Не сейчас. Лекарь, слава всем богам, оказался опытным. Он не задал ни единого вопроса, как только увидел Дрейка, истекающего кровью, и Эрика с пробитым насквозь бедром. А я? Только ссадины и синяки, хотя внутри меня всё было разбито.

Я стоял, пока лекарь работал над Дрейком. Его плечо, разодранное до кости, выглядело ужасающе, и кровь всё ещё сочилась, даже несмотря на мои попытки остановить её на дороге. Лекарь работал быстро, аккуратно зашивая рану. Голова Дрейка бессильно свисала, и я не мог смотреть на его лицо без сдавленного кома в горле.

— Кровь остановлена, но его состояние слабое. Всё зависит от того, как он выдержит ночь, — бросил лекарь коротко, переходя к Эрику.

Я только кивнул, чувствуя, как силы покидают меня.

Эрик выглядел ещё хуже. Его кожа была пепельно-серой, а нога выглядела так, будто её прожгли насквозь. Когда лекарь разорвал штанину, я на мгновение отвернулся — там была огромная рана, и стрела, пробившая бедро, не оставила шанса на лёгкое восстановление.

— Бедро не задело крупные сосуды. Это его спасло, — сказал лекарь, обрабатывая рану. — Если бы ты не перетянул ногу вовремя, он бы уже истёк кровью.

Эти слова меня подкосили. Всё могло закончиться ещё хуже. Но я всё же спас их.

— Они оба стабильны. Пока. Но вам нужно отдохнуть, — добавил лекарь, не поднимая глаз.

Отдохнуть? Какой к чёрту отдых, когда её нет? Где она? Жива ли? Я чувствовал, как паника подступает, но заставил себя собраться. Парни были в безопасности, по крайней мере сейчас. А вот она…

Анриэль. Где ты, чёрт возьми?

Я выбежал на улицу, где торговцы возились с экипажами. Один из них держал свиток и перо.

— Хочешь отправить весточку? — спросил он, поднимая на меня глаза.

Я схватил бумагу, чувствуя, как рука дрожит. Не раздумывая, быстро написал:

«Нас атаковали. Дрейк и Эрик тяжело ранены, но живы. Анриэль пропала. Срочно отправьте людей прочесать лес, дороги, всю округу. Они могли увезти её куда угодно. Нужна помощь немедленно.»

Перо вывело кривую подпись. Я свернул письмо и отдал его торговцу.

— Это письмо должно быть у Ар герцога Афгана к рассвету. Ты понял?

— Сделаем, господин, — кивнул он и быстро уехал.

Когда я вернулся к парням, моё сердце сжималось. Лекарь обернулся ко мне, вытирая руки.

— Теперь твоя очередь. Ты ранен. Садись, я обработаю твою руку, — сказал он.

— У меня есть дела важнее, — огрызнулся я, хотя знал, что он прав. Весь бок болел, но я не чувствовал этой боли так остро. Всё, что я мог думать, это о том, что она где-то там. Одна. Напуганная.

Я сел рядом с Дрейком. Его лицо всё ещё было бледным, но дышал он ровнее. Лекарь сделал своё дело. Я положил руку ему на здоровое плечо.

— Ты должен выкарабкаться, брат. Ты нужен нам, нужен ей, — прошептал я, не отрывая взгляда от его лица.

Эрик тихо застонал. Его веки дрогнули, и я чуть не выдохнул с облегчением. Он жив. Но что с ней?

Я уткнулся лицом в ладони, борясь с отчаянием.

«Где ты, Анри? Что с тобой? Кто посмел тебя забрать?»

Внутри меня закипала ярость, но поверх неё была одна мысль: «Я найду тебя. Клянусь, я найду тебя, что бы это ни стоило.»

Сидя в углу рядом с постелью Дрейка и Эрика, я не мог избавиться от тяжести, навалившейся на грудь. Тишина комнаты давила, лишь редкое потрескивание огня в очаге напоминало о реальности. Я смотрел на их бледные лица, слушал тяжёлое дыхание и чувствовал, как внутри разрываюсь на части. Они живы. Живы. Но какой ценой?

Моё тело было целым, пара ссадин и рана на руке не в счёт. А внутри — всё разбито. Растерзанная гордость, обесцененная сила. Как воин, я — пустое место.

Я ничего не сделал. Ничего.

Вспоминать тот момент было невыносимо. Как только послышался первый залп арбалетных болтов, я… застыл. Как дурак, как трус. Я видел, как Эрик и Дрейк схватились за оружие, как вцепились в него до побелевших костяшек. Они бросились защищать нас, сжимая мечи, словно это была их последняя битва. А я? Стоял. Стоял и смотрел, как всё рушится.

Эрик пытался прорваться сквозь шквал болтов, крича что-то мне, но я не слышал. Я смотрел, как падают лошади, как пламя пожирает экипаж, как болты прошивают воздух со свистом. И я испугался. Не смерти, нет. Я испугался боли. Испугался того, что не выдержу. Испугался быть раздавленным.

Всё, на что меня хватило, — это схватить Анриэль, когда она пыталась броситься к Дрейку. Я схватил её и втащил под обломки экипажа, закрыв её своим телом. Вот и вся моя «храбрость».

« Какой из меня воин? Какой муж⁈»

Когда я видел, как болт пробил бедро Эрика, я не двинулся. Когда увидел кровь, стекающую с плеча Дрейка, я не двинулся. Они падали один за другим, а я только прижимал Анриэль к земле, словно это могло её защитить. Единственное, что я сделал, — это спрятал её. Даже не подумал о том, как будем спасаться дальше. Просто спрятал, как какой-то трус.

Но это не спасло её.

Её забрали. Я ничего не сделал, чтобы её спасти. От чего я вообще вырубился? Страх?

Теперь я здесь. Сижу в тишине, словно это может искупить мою беспомощность. Парни были готовы пожертвовать собой, они сражались до последнего. А я?

— Чёрт, — выдохнул я, стискивая кулаки до боли.

Рана на руке пульсировала, но я её даже не замечал. Я был бесполезен. Полностью. Пока я держал её за руку, обещая защитить, я просто позволил её забрать. Разве так поступают мужья? Разве так поступают мужчины?