— Белла — полная противоположность. И нет, я не планирую делать предложение. — Мысль мелькнула у меня в голове, когда я увидел её реакцию на то, как Том встал на колено перед Беном. Это было бы логичным продолжением нашей любви, но ещё слишком рано.

— То есть… никогда? — Гарсия почесывает подбородок.

— Просто не сейчас. Вся эта история с Миллером…

Этот ублюдок не понёс наказания ни за одно из своих преступлений. Ни за то, что подсыпал наркотики Стейси. Ни за всё то, что сделал Белле. Даже сейчас, в «реабилитации», он постит сторис о своей повседневной жизни в Инстаграме. Он остался в команде, потому что руководство не хотело негатива, а с Айзеком Гибсоном, который помог нам добраться сюда, они и так счастливы. Меня так и подмывало раскрыть правду о Миллере. Мои слова могли бы его добить, но он переиграл меня с помощью своего агента и пиарщиков, и мне пришлось молчать.

Гарсия бледнеет.

— Прости, чувак. Не стоило поднимать эту тему.

— Спасибо.

— Ты в порядке? — тихо спрашивает Картер.

— Всё нормально, — отвечаю с полуулыбкой. Как ни странно, этот парень стал моим лучшим другом.

После всей истории с Миллером Картер был рядом. Он и Гарсия — единственные в команде, кто знает настоящую причину «реабилитации» Джейка, и они ненавидят его так же сильно, как и я.

— Рад это слышать, — кивает он.

Я киваю в ответ, и внутри становится тепло. Я ценю все отношения в команде, но с Картером… Это та дружба, о которой я мечтал годами.

— Пойдём? — спрашивает Гарсия. — У нас Суперкубок на кону.

— Чёрт возьми, да!

Мы втроём направляемся в раздевалку. Пришло время главной игры.

Наш центровой, Ти Джей Харрис, встаёт передо мной. Я сжимаю руки. Мощная энергия бурлит во мне. Рёв стадиона оглушителен, но в этот момент я слышу всё. Каждый вдох. Каждое движение защиты.

Ти Джей отдаёт пас, я ловлю мяч, отступаю на три шага. Линия нападения рушится вокруг меня; все в движении. Один из лайнбекеров «Атланты» прорывается, двигаясь слишком быстро.

Я разворачиваюсь влево, едва уворачиваясь от вытянутых рук, тянущихся к моей майке. Время на исходе. Я сканирую поле, покалывание в пальцах усиливается. И наконец вижу его — нашего ресивера. Айзек Гибсон устремляется к зачётной зоне. Десять ярдов, пять…

Чёрт, сейчас или никогда.

Я останавливаюсь, твёрдо ставлю ноги, резко вдыхаю и бросаю. Мяч рассекает воздух, как нож. Всё вокруг замедляется; стадион затихает. Я вижу, как Айзек подпрыгивает и, чёрт возьми, ловит мяч.

Выдыхаю задержанный воздух и вижу, как судья поднимает руки.

Тачдаун.

А это значит… мы победили. Мы, блин, победили! Мы это заслужили. Вся команда работала как один. Финальный счёт: 31–20.

Я дрожу от адреналина и восторга. Чёрт. Мой первый Суперкубок.

Сегодня все эти журналисты, которые называли меня просто «симпатичной мордашкой», будут есть свои слова.

— Мы, блять, выиграли! — Картер врезается в меня, сбивает с ног и орёт в ухо, как баньши. — Уокер, мы победили!

Я смеюсь, пытаюсь оттолкнуть его, но он не сдаётся. Через мгновение я в центре толпы в красно-белом, вся команда скандирует.

Когда я наконец встаю на ноги, тренер мокрый с головы до ног, качает головой, но ухмыляется. На поле всё больше людей, но я ищу только её. Мне отчаянно хочется обнять её и поцеловать на глазах у всех. Показать миру, что она для меня важнее всего.

— Алекс! — Моя сестра бежит ко мне, за ней — наши родители и Райан, сияющие от уха до уха. Она прыгает мне в объятия, крепко обнимает и тараторит о том, как гордится мной.

— Боже мой, Алекс! Я всю игру грызла ногти!

— Почему? — смеюсь, запрокидывая голову. — Ты сомневалась во мне?

— Нет. Эти дурацкие гормоны беременности делают меня тревожной, особенно когда дело касается тебя. — Я ставлю её на ноги, и она тут же хватает меня за лицо, слёзы текут по её щекам. — Ты столько дерьма пережил за последние недели, так что я просто… я так, так рада, что ты победил. Ты выиграл Суперкубок!

— Одри, — бормочу я. — Ты вся в слезах.

— Знаю, — всхлипывает она, отступая, но всё ещё улыбаясь.

Райан хлопает меня по спине.

— Ты был великолепен. — Он отходит и обнимает Одри за талию.

Затем подходит отец, крепко обнимая меня.

— Ты был хорош. Надо бы поработать над спиралью, но…

— Грег! — взвизгивает мама, шлёпая отца по плечу. — Оставь его в покое.

Я провожу рукой по волосам, мокрым от пота.

— Мам, если бы папа не придирался ко мне, я бы решил, что его тело захватили инопланетяне.

— Я так рада за тебя, — говорит она, протискиваясь между нами. — И так горжусь. — Она целует меня в щёку и отступает.

Я пытаюсь следить за их речью, но мысли где-то далеко. Единственный, кого я хочу видеть, — это Белла, а её здесь нет.

— Ты приходишь к нам сегодня на небольшую вечеринку… — говорит Одри, пока я осматриваю поле.

Белла где-то здесь. Потерялась в толпе? Оглядываюсь и вижу Марко с нашими парнями, что немного успокаивает. Мэг тоже нет.

— …и это будет потрясающе!

— Кажется, Алекс нас не слушает, — смеётся Райан, притягивая Одри к себе.

Это привлекает моё внимание.

Её лицо мрачнеет, взгляд становится жёстким.

— У тебя есть дела поважнее, чем праздновать с семьёй?

— Прости, Одри. Просто… ты не видела Беллу? — перевожу взгляд с одного члена семьи на другого.

— Прости, чувак. Белла сидела не с нами, — извиняюще улыбается Райан.

— Она вообще пришла на игру? — спрашивает Одри, скрестив руки.

Я хмурюсь. Какого чёрта с ней не так?

— Белла здесь с лучшей подругой, кузеном и его женихом. Они выбрали места на трибунах, — сквозь зубы говорю я. Затем обращаюсь к родителям: — Увидимся позже, мне нужно вернуться к команде. Скоро будем фотографироваться.

— Конечно, — улыбается мама, беря отца за руку. — Увидимся позже.

— Увидимся, — Райан разворачивается и уводит Одри, следуя за родителями.

Они ещё в пределах слышимости, когда Одри говорит:

— Она — причина, по которой Алекс прошёл через ад, а она даже не потрудилась прийти и поддержать его? Говорю тебе, она ничем не лучше своего бывшего.

Стискиваю зубы, сосредотачиваясь на дыхании. Слова Одри бесят меня. Поговорю с ней позже, дам понять, что не потерплю таких разговоров о Белле. Это жестоко и далеко от правды. Моя сестра должна знать лучше.

Я почти добрался до места, где собралась команда, когда голос Беллы заставил меня остановиться как вкопанного. Я резко разворачиваюсь и едва успеваю раскинуть руки, прежде чем она буквально запрыгивает на меня. Она обнимает меня за шею, осыпая мое вспотевшее лицо легкими поцелуями. Я опускаю руки на ее попку, прижимая ее к себе.

Этот момент значит для меня не меньше, чем сама победа.

Мое сердце бешено колотится, а в горле стоит ком от переполняющих эмоций. Я никогда в жизни не был под кайфом, но, наверное, это ощущается примерно так — будто мне под силу абсолютно все. Когда она рядом, я неуязвим, непобедим, мне не страшно ничего.

Она — мой свет, мое личное солнце. Моя партнерша по преступлениям, соблазнительная грешница и нежная девочка. Благодаря Белле я чувствую себя цельным.

— Я боялся, что ты сбежала, — шепчу я ей на ухо.

Она резко отстраняется, ее сапфировые глаза внимательно изучают мое лицо, а между бровей залегает тревожная морщинка.

— Никогда, — тихо отвечает она. — Мы с Мэг немного заблудились, пытаясь выйти на поле. Она сейчас с Марко.

— А где Том и Бен?

Белла закатывает глаза, затем прижимается ко мне.

— Оказывается, Том никогда не занимался сексом в общественном месте, и сегодня он решил это исправить.

Я запрокидываю голову и хохочу.

— Не может быть.

— Может, — кивает она. — Ты должен мне желание, мистер квотербек, помнишь?

— И какое же? — Я ставлю ее на ноги и беру за руки. Как всегда, когда мы вместе, весь остальной мир просто исчезает.

— Скажу, когда останемся одни, — она прижимает губы к моим, просовывая язык мне в рот.