Проведя ладонями по юбке платья, я выпрямляюсь и иду к дому.

— Белла… — сзади раздаётся голос Бена.

Обернувшись через плечо, отвечаю:

— Жди меня в машине.

— Ни за что. Если бы меня не было здесь, он бы уже причинил тебе боль. Я не оставлю тебя с ним наедине.

Я замолкаю.

— Может, подождёшь в коридоре? На всякий случай.

Сжав губы, он изучает моё лицо, затем кивает.

— Ладно.

Глубоко вдохнув, я захожу внутрь. По звукам из гостиной понятно, что Джейк смотрит запись игры на телефоне. Хотя бы это нормально.

— Можно включить свет? — спрашиваю я.

— Конечно. — Он пожимает плечами и бросает телефон на диван.

Я включаю свет, сажусь на противоположный конец дивана и кладу кольцо на стол.

Джейк громко сглатывает, снова сжимая кулаки.

— Почему?

Нервы дрожат внутри, но я стараюсь говорить ровно:

— Мы не подходим друг другу.

— Нет, Изабелла. Это я уже слышал, и это, блять, чушь. Ты только что сказала, что выйдешь за меня, а теперь бросаешь? Дай мне причину получше.

— Ты изменял мне, — просто говорю я. Эти слова больше не ранят. Это просто факт, и неважно, что он скажет в ответ. Я знаю, что права.

Он широко раскрывает глаза.

— Что?

— Я сказала: ты изменял мне.

Его дыхание сбивается, он опускается передо мной на колени.

— Детка, пожалуйста, не делай этого. Я далёк от идеала, но я люблю тебя. Всегда любил. Я сойду с ума без тебя. Это уже случалось, и… я не могу через это снова пройти. Ты мне нужна, только ты.

По его лицу текут слёзы, но я чувствую лишь равнодушие.

— Я не могу быть с тобой. Я не могу остаться, не сломав себя. Рядом с тобой я снова становлюсь старой Изабеллой — той, что молчала, чтобы не создавать проблем, той, кого мать ненавидела. Эта версия меня должна остаться в прошлом.

— Ты должна была сказать мне о своих чувствах. Я бы… — он замолкает.

Мне хочется рассмеяться. Типичное обвинение жертвы — чего ещё от него ждать?

— Ты бы что? Относился ко мне иначе? — усмехаюсь я, избегая его взгляда. — С того момента, как мы снова сошлись, ты манипулировал мной. Газировал. Изменял. Думаешь, что-то из того, что я могла сказать, изменило бы это?

Он опускает голову.

— Прости. Ты права. Я… изменял тебе несколько раз. Я оправдывал это тем, что это был не секс — просто минет, просто поцелуй. Но ты не заслуживала этого. Прости.

Его признание не трогает меня. Шаг за шагом он убил все мои чувства к нему. Ничего не осталось.

— Детка, что я буду без тебя? Как бы ты ни думала, я люблю тебя. — Он берёт мою руку в свои, сжимая между ладонями.

— Ты справишься. Будет одиноко, будет больно, но… ты справишься. Ты же Джейк Миллер! — говорю я, вероятно, звуча как робот. — Ты всегда получаешь то, что хочешь.

— Но только не тебя.

— Не меня. Мы не подходим друг другу. Так будет лучше. — Киваю на кольцо. — Ты ещё можешь вернуть его.

Он смотрит на него, сжав губы, затем поднимает и держит передо мной.

— Это мой подарок. Возьми его.

— Нет. Оно слишком дорогое. — Пытаюсь встать, но он хватает меня за запястья, удерживая на месте.

Он разжимает мою ладонь, кладёт кольцо и сжимает пальцы.

— Возьми. Делай с ним что хочешь — продай, отдай кому-то ещё. Чёрт, выбрось. Неважно. Оно твоё.

Я смотрю на него, держа руки на коленях. Он действительно выглядит несчастным и раскаявшимся, но после всего, что я пережила — с матерью, с Кевином, с ним — трудно в это поверить. Его извинения запоздали.

Всё же я киваю.

Стону, он поднимается, увлекая меня за собой. Его рука снова на моей шее, он приподнимает моё лицо, пока наши губы не оказываются в сантиметрах друг от друга.

Я упираюсь ладонями в его грудь.

— Отпусти.

Его пальцы скользят по моей шее, он не отводит взгляда, его расширенные зрачки делают серо-голубые глаза почти чёрными.

— Дай мне поцеловать тебя.

— Нет.

— Дай мне поцеловать тебя, Изабелла. Пожалуйста. — Он наклоняется ближе, вдыхает, и на его лице расцветает странная улыбка. — Ты сводишь меня с ума… Дай мне поцеловать тебя в последний раз.

— Джейк. — На этот раз я толкаю его сильнее.

Он только сжимает сильнее.

— Миллер. — Голос Бена раздаётся в воздухе. — Отпусти её.

С ненавистью глянув на моего кузена, Джейк наконец отступает и засовывает руки в карманы.

— Я увлёкся. — Его губы искривляются, и меня пробирает дрожь. Для него это всего лишь игра. — Это больше не повторится.

— Надеюсь. — Я отступаю на шаг, затем ещё один, разворачиваюсь и ухожу.

— Изабелла?

Сердце сжимается, но я останавливаюсь.

— Да?

— Я не имею права просить об этом, но… мы можем пока не афишировать наш разрыв? Я буду выглядеть полным лузером, если станет известно, что ты бросила меня сразу после предложения.

Больше всего мне хочется отказать. Он заслуживает всего, что получит. Но если это значит, что он оставит меня в покое… я готова пойти на этот риск.

— Хорошо. У тебя есть месяц. — Разворачиваюсь и выхожу из гостиной.

Два дня я скрываюсь в доме тёти, благодарная ей, Бену и Тому за то, что они отвлекают меня от тяжёлых мыслей.

Эта свобода от Джейка невероятна. Но без Ксандера в моей жизни в груди остаётся ноющая пустота.

Одри пишет пару раз, напоминая о своей вечеринке и присылая адрес. Я думаю отказаться, сославшись на болезнь. Но я хочу увидеть его, и это лучший способ.

Нервы натянуты, как струны, когда я стучу в дверь. Вряд ли я знаю кого-то здесь, кроме Ксандера и его сестры, а если честно, я даже не особо знакома с Одри — и, судя по тому, что знаю, я ей не слишком симпатична.

Если повезёт, Ксандер составит мне компанию, но что, если он не захочет со мной говорить? Мы не общались с воскресенья, и этот вариант нельзя исключать. А что, если он пришёл с кем-то?

— Изабелла! — Одри открывает дверь и оглядывает меня с ног до головы. — Рада, что ты пришла.

— С днём рождения, — говорю я, напрягаясь.

— Спасибо. — Она отступает, пропуская меня. — Это для меня? — кивает на букет в моих руках.

— Да. — Передаю ей цветы, и она сразу же зарывается носом в них. — Пионы — мои любимые. Надеюсь, тебе тоже нравятся.

— Обожаю. — Она улыбается, но я не могу расслабиться в её присутствии. После воскресенья я не верю в её искренность. — Пойдём, познакомлю тебя со всеми.

На террасе мы обходим гостей. Я знакомлюсь с десятком людей. Её родителей нет — они неожиданно уехали в Вашингтон, но, по крайней мере, её муж прилетел.

— Белла?

Оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Ксандером. Он стоит в дверном проёме, уставившись на меня в полном шоке.

Сердце падает.

Он не знал, что я буду здесь, да? Одри подстроила это.

БЕЛЛА

Ноябрь

— Привет, — Я неловко машу и украдкой бросаю взгляд на сестру Ксандера, которая стоит в нескольких метрах с мужем и парой друзей.

Одри ловит мой взгляд с самодовольной усмешкой. Может, я ошибаюсь, но кажется, она настояла на моём приходе не потому, что хотела познакомиться, а потому что рассчитывала разозлить Ксандера моим неожиданным появлением.

Что, чёрт возьми, с ней не так?

— Привет, — голос Ксандера приглушён, он сутулится и направляется в противоположную сторону.

Сердце сжимается, в груди становится больно. Его реакция говорит сама за себя. Теперь я знаю, что он ко мне чувствует. Пожимаю плечами и переключаюсь на Джесс — милую рыжеволосую девушку, которая со мной дружелюбна.