Я бы возбудился, если бы не был так зол. Мне нравилась женщина, которая знала, чего хочет, и не боялась брать или просить это.

Мне также нравились женщины, которые не боялись тратить мои деньги. Каждая девушка, с которой я когда-либо общался, всегда давала мне понять, что она “скромная”. Она не тратила мои деньги, потому что была “не такой девушкой” – что бы это, блядь, ни значило. Пять минут спустя они краснели от того, что я заплатил за ужин, прежде чем трахнуть их в ванной.

Мария даже не моргнула и не сказала “спасибо”, когда я как-то вечером заплатил за ее выпивку и такси.

Мне было ненавистно, что какая-то часть меня была бы не прочь встать перед ней на колени и умолять, как и остальные её поклонники. Это было трудно проглотить, учитывая, что мне никогда в жизни не приходилось ни о чём просить. Деньги, власть, секс – всё это преподносилось мне на серебряном блюде без малейших усилий с моей стороны.

Через некоторое время это стало чертовски скучно.

— Что я могу вам предложить сегодня вечером, сэр?

Я поднял глаза и увидел одну из официанток. Мой взгляд упал на Марию, которая громко рассмеялась, услышав что-то от коллеги за барной стойкой. Её голос струился сквозь нежную джазовую музыку, разливался по моим венам и отдавался где-то в паху. — Передай Марии, что я её жду.

— Прошу прощения, но сегодня она всего лишь бармен, — девушка виновато улыбнулась. Я кивнул, и она ушла, не сказав больше ни слова.

Когда я встал из-за столика и направился к бару, взгляд Марии встретился с моим. Она замерла на мгновение, но отвела взгляд, прежде чем её взгляд успел впиться в меня. Она что-то прошептала коллеге, бросила полотенце и ушла.

Она только что закончила смену.

Эта девушка…

Я плавно выехал из подземного гаража Renato. Дождь забрызгал мой чёрный G-wagon, когда я выехал на Мейн-стрит и опустил пассажирское стекло. Мария украдкой покосилась, но сделала вид, что не заметила, как я сбавил скорость.

— Садись в машину, — мой тон был тверже обычного.

Она бросила на меня саркастический взгляд. — Эм… Нет.

— Садись в машину, Мария. — Мой голос с намеком произнес ее имя.

Последние два года я мучился мыслями о том, как она чуть не лишила меня жизни. Но не лишила. Почему она оставила меня в живых? Мне нужно знать.

Последние два года я планировал месть человеку, которому почти удалось меня убить.

И ей было совершенно наплевать.

Я видел это по ее лицу: она меня не помнила.

Она думала, что я просто очередной парень, который хочет её трахнуть. Она не была неправа — я хотел её трахнуть.

Она вдруг остановилась, как вкопанная, и я мысленно дал себе пощечину. Она так и не назвала мне своего имени. Чёрт. Мне не нужно было, чтобы она что-то заподозрила.

Она повернулась ко мне с озорно-милой улыбкой: — Скажи “пожалуйста”, Закари.

Я не пытался сдержать ухмылку, расползающуюся по моим губам. Оказывается, моя маленькая убийца тоже обо мне спрашивала… Что ещё она обо мне узнала?

— Садись в машину, или я буду шлепать тебя до тех пор, пока не оставлю отпечаток своей руки на твоей заднице.

Я усмехнулся, когда её улыбка исчезла – она действительно выглядела испуганной; совсем не похожей на ее апатичное отношение к угрозам смерти прошлой ночью. Моё лицо посерьезнело, когда я добавил: — Пожалуйста. — Мне нужно было, чтобы она села, а не убежала куда подальше.

Она не пошевелилась, и я попытался снова. — Франческа сказала мне, что ты работаешь допоздна. Она настоятельно рекомендовала мне подвезти тебя домой из-за шторма. — Это было… отчасти правдой.

Конфликт в её голове, пока она пыталась выбрать между мной и штормом, был довольно забавным. Ветер хлестал её по куртке, и я не мог поверить своим глазам, когда она наконец-то подошла.

Сделав вид, что не удивлён, я небрежно уехал, поднял стекло и включил печку на полную мощность, когда ее пробрала легкая дрожь. Я попытался стряхнуть её, но напряжение нарастало, поскольку единственным звуком между нами был шум печки.

Стиснув зубы, я украдкой взглянул на нее. Конечно же. Никакой реакции.

Что со мной? Я стиснул зубы. — Ремень безопасности.

К моему удивлению, она без колебаний подчинилась и устроилась поудобнее. Странное чувство обожгло меня при виде её – такой расслабленной – в моей машине. Рядом со мной.

Тяжёлые капли дождя ударяли по лобовому стеклу, затмевая ослепительные огни Манхэттена. Снова сосредоточившись на дороге, с ухмылкой на губах я ощутил жар её взгляда на своём лице.

— Что?

— Ничего.

— Что?

Я не считал её стеснительной в сексе, но, похоже, я её совсем не знал. Она вздрогнула, когда я сказал ей про шлепанье, но не покраснела. Я никогда раньше не видел, чтобы эта женщина реагировала, но если разговоры о сексе вызывали больше реакции, чем разговоры об убийствах…

Тогда у меня не осталось другого выбора, кроме как сделать то, что было необходимо, чтобы получить нужную реакцию и понять ее мысли.

Это все.

— Ты просто... — я облизнул губы, подбирая нужные слова. — Гораздо более покорная, чем я думал.

Тишина.

Я взглянул на нее. Казалось, она хотела меня жестоко убить.

Но.

Её щёки слегка порозовели. Она покраснела. Я воспринял это как победу.

Её губы приоткрылись, но она ничего не сказала. Неужели она потеряла дар речи? Но затем она снова повернулась лицом к публике и небрежно скомандовала: — Cállate.

Мой глубокий, мрачный смех наполнил салон машины.

Остаток поездки прошел в странно-уютной тишине. Я напряг челюсть, когда мой взгляд метнулся в сторону, и я заметил, как она потирает бёдра. Действие было невинным; вероятно, она просто поправлялась на сиденье. Но по какой-то причине мне пришлось поправить штаны.

Когда я припарковался перед её домом, мы оба замерли. Она так и не сказала мне, где живёт. Чёрт.

Она повернулась ко мне. — Как...

Я преследовал тебя.

— Я слышал, как ты дала адрес таксисту.

Минута молчания. Проблеск сомнения.

У меня чесались пальцы на руле. Мысль о том, чтобы увезти её куда-нибудь ещё, приходила мне в голову несколько раз за последние двадцать минут. Но был ли я готов закончить эту игру, в которую мы играли?

Были и другие способы разобраться в хаосе, царившем у неё в голове. Иные способы получить нужную мне информацию. Возможно, мне нужно было сблизиться с ней.

Прежде чем разрушить ее изнутри, снаружи…

— Ну, спасибо за поездку, придурок, — прощебетала она, расстегивая ремень безопасности.

Так мы теперь собирались подразнить?

— Без проблем, hermosa. — Моя ухмылка стала шире, когда я открыл её дверь. Она вышла, но прежде чем она успела закрыть дверь, я попытался еще раз. Я дал ей последний шанс вспомнить и сбалансировать ситуацию; последний шанс спастись от того, что я собирался сделать. — Que sueñes con los angelitos.

Она замерла.

Давай же… Вспомни меня.

Её взгляд, ищущий, сфокусировался на моём. Но затем лёд по краям немного растаял. Когда её щёки снова слегка порозовели, моё тело согрелось.

Слегка нахмурившись, она пробормотала: — Тебе тоже, — прежде чем закрыть дверь.

Ебать.

Я потёр рукой подбородок, глядя ей вслед. Как длинные шоколадные волосы развевались над её поясницей… Как покачивались её бёдра… Я снова поправил штаны.

Почему самой горячей женщиной отсюда и до самого Западного побережья должна быть именно она?

Мне нужно перестать думать своим членом и разобраться с проблемой. Любой другой на моём месте уже бы это сделал. Зачем я так тянул с этим убийством?

Я продолжал наблюдать за ней сквозь стеклянные стены здания, пока она входила в вестибюль. Нажав кнопку лифта, она украдкой взглянула на меня через плечо, прежде чем быстро отвести взгляд. Эта девушка…