Мои губы приоткрылись от шока. — Не проецируй на меня свои желания.

Он подмигнул. — Они и твои тоже, детка.

Я так зла, так расстроена и так... разгорячена, что сделала единственное, что пришло в голову: протиснулась мимо него, подобрала свои чертовы книги и ушла.

Шаги Закари небрежно отдавались позади меня. Мое сердце билось сильнее в груди с каждым шагом, когда он следовал за мной с глубоким смешком. Внезапно я почувствовала благодарность за отсутствие людей в библиотеке в одиннадцать утра.

Когда я подошла к стойке и положила книги на стол библиотекаря, я оглянулась через плечо, чтобы поймать его взгляд на моем теле. Когда я откашлялась, его глаза встретились с моими.

— Перестань пялиться на мою задницу.

— Тссс! — Голос библиотекаря заставил весь квартал замолчать.

Закарий ухмыльнулся, прежде чем снова опустил глаза. Я вздохнула и повернулась обратно. Я даже не знала, на что он смотрит – моя одежда была достаточно большой, чтобы прикрыть все.

— Нам нужно поговорить о том, что ты разглашаешь мою личную жизнь незнакомым людям, — сказала я, опускаясь на сиденье напротив Натальи. Мы вместе обедали в милом ресторанчике в Бруклине.

После получаса хождения взад-вперед по ступенькам перед библиотекой я, наконец, смогла избавиться от Закари и встретиться с Натальей. Мужчина настаивал на том, чтобы возить меня повсюду, когда я могла совершенно нормально ходить.

— И тебе привет, мисс Интернэшнл¹², — ответила она, отрываясь от телефона и приподняв бровь. Ее розовые блестящие акриловые ногти постукивали по экрану, когда она отправляла последнее сообщение. — И Зак не незнакомец; он друг.

— Зачем ты вообще рассказываешь Закари обо мне? — Спросила я, когда официант принес нам меню.

Наталья широко улыбнулась мне, в ее глазах заблестели сердечки. — Он такой милый! Всегда спрашивает о тебе...

— Ну, мне он, блядь, не нравится.

— Тебе никто не нравится.

— Кроме тебя...

Она закатила глаза, пытаясь скрыть улыбку. — Я говорю серьезно. Ты действительно должна дать ему шанс.

Я застонала. — Почему?

Наталья прочистила горло, давая понять, что пора активно перечислять причины на пальцах: — Первое: он горяч. Второе: он богат. Третье: он без ума от тебя...

— Это не так. Он просто хочет меня трахнуть.

— И, может быть, тебе стоит позволить ему! — Она рассмеялась. Когда мое лицо осталось невозмутимым, она вздохнула и посмотрела на меня с жалостью. — Я имею в виду… ты все еще девственница?

— Ничего не изменилось с сегодняшнего дня до того, как ты в последний раз спрашивал меня вчера. — Когда она вернула мне невозмутимое выражение лица, я почувствовала себя оскорбленной. — У меня есть свои причины, хорошо!

— Ммм. Конечно. И что же это за причины?

У меня не было хорошего отца. Наталья знала кое-что из этого, но не все. У меня был не самый лучший опыт общения с мужчинами, и теперь, будучи взрослой женщиной двадцати одного года, я не умирала от желания получить больше. Идея позволить кому-то увидеть меня в самом уязвимом виде шла вразрез со всем, во что я верила. Как я должна оставаться апатичной и холодной во время секса? Я не была настоящей психопаткой...

Заниматься сексом означало быть уязвимым и доверять другому человеку. Я не думаю, что я уже готова к этому. Или приближаюсь к готовности.

Я никогда не могла смотреть Наталье в глаза и лгать, поэтому я уставилась в окно ресторана. — Я жду кое-кого особенного.

— Сучка, пожалуйста. Это совсем не то...

— Правда? Тогда кто был твоим первым? — Я ухмыльнулась, когда она промолчала. — Видишь? Ты даже не хочешь сказать мне, своей настоящей половинке. Я имею в виду, насколько все плохо?

Она вздохнула. — Послушай, Мария, я просто хочу сказать, что тебе двадцать один. Ты должна встречаться, веселиться.… Я не говорю идти и спать со всей футбольной командой Нью-Йоркского университета, но тебе следует время от времени ходить на свидание.

— Но... — попыталась я возразить.

— Никаких «но». Ты даже не пытаешься. — Она подчеркнула этот факт руками. — Есть привлекательный мужчина, который умирает от желания пригласить тебя на свидание. — Наклонившись над столом, она взяла мое лицо в свои ухоженные ладони. — Позволь. Ему. — Затем она ухмыльнулась и откинулась на спинку своего стула.

— Я ничего не обещаю.

— Просто пообещай, что будешь немного более непредвзятой.

Я вздохнула. — Хорошо. Я буду более открыта для идеи встречаться. Но я не собираюсь встречаться с Закари.

— Знаешь, я все хотела спросить тебя, — Она снова перегнулась через стол, — почему он тебе не нравится?

— Я его не знаю! — воскликнула я.

— Вот почему он приглашает тебя на свидание! Ты же знаешь, что он будет продолжать приглашать тебя, верно? — Она пожала плечами, просматривая специальные предложения.

— Кстати, что с ним не так? — Я хлопнула ладонью по столу. — Он такой настойчивый.

Наталья замерла, поджав губы. Она бросила на меня быстрый взгляд, прежде чем снова опустила глаза.

У меня отвисла челюсть. — Что ты сделала?

— Что ж...

— Наталья!

— Франческа могла бы упомянуть Закари, что он в твоем вкусе… Физически, если говорить конкретно.

— О Боже мой. — Я не могу поверить в то, что она говорила.

— И… Мы с Кали могли упомянуть, что, по нашему мнению, у вас двоих будут действительно милые малыши.

Я ахнула. Это было более чем неловко.

Наталья рассмеялась. — Ты бы тоже так хотела!

Глава 8

Мария

16 лет

В следующий раз, когда я открыла глаза, я была на больничной койке. Я вздрогнула, вывернув шею, чтобы оглядеть комнату, но я была одна. Мне поставили несколько капельниц, и все мое тело болело. Когда я попыталась сесть, мои глаза потеряли фокус, и я откинулась на подушки.

Срань господня. Что они мне дали?

Хихикая, я подняла длинную трубку для внутривенного вливания, прежде чем снова заснуть.

Я все еще была на больничной койке, когда пришла в сознание, без капельниц. Я застонала, выпрямляясь, и, хотя мне до смерти хотелось есть, я не притронулась к еде на прикроватном столике. Кто знал, что в ней было? Яд? Может быть. Тем не менее, ослепляющая боль пронзила мой желудок; я не могу вспомнить, когда в последний раз была так голодна.

Я замерла, когда поняла, что я не одна. Краем глаза я уловила движение тени, и, прежде чем я смогла остановить себя, сработал инстинкт самосохранения. За долю секунды я схватила вилку с подноса и запустила ею в незваного гостя.

Металл рассек воздух, но в последний момент женщина с предельной точностью поймала его рукой; острые кончики столовых приборов оказались всего в нескольких дюймах от ее глазного яблока. Ее рука закрывала мне вид на ее лицо, но, когда она заговорила, ее голос окатил меня, как ведро ледяной воды.

— Впечатляющее восстановление для тяжело госпитализированного пациента. — Она опустила руку, позволяя мне рассмотреть ее черты. — Но ты всегда был бойцом, не так ли, Ángel¹³?

Она обхватила мое крошечное красное личико своими мягкими руками и вытерла мои слезы. — Теперь ты в безопасности, ангел.

— Удивлены, увидев меня? — миссис Руиз, мой бывший социальный работник, стояла в центре комнаты.

Я почувствовала, как мои глаза сужаются, чем больше затягивается тишина. Я наблюдала за каждым ее движением с явным замешательством. Что-нибудь вообще произошло? Было ли все это сном? Я каким-то образом начала принимать наркотики и в итоге получила передозировку, ничего не помня?

— Рада видеть, что тебе лучше. — Руиз улыбнулась, усаживаясь в пустое кресло. На коленях у нее лежала папка. Ее брючный костюм идеально сшит, а черные волосы выглядели профессионально завитыми, обрамляя нежное лицо с идеально нанесенным макияжем.