— Необязательно, чтобы это был тот, кого ты ненавидишь, Эстелла, — говорит он почти покровительственным тоном. — Тебе будет предложено несколько вариантов. Есть много влиятельных людей, чьи сыновья могли бы стать достойными кандидатами. У тебя будет возможность встретиться с ними и решить, как ты к ним относишься. Хотя мой выбор окончателен, я не буду делать его без твоего участия, дочь.

Он смотрит на меня так, словно я должна быть ему безмерно благодарна, хотя на самом деле это не так.

— Я не могу влюбиться так быстро, — шепчу я. — Сколько бы времени ты мне ни дал, мне нужно больше времени, особенно с незнакомцем...

— Любовь здесь ни при чём, — говорит мой отец. Его слова звучат жёстко, хотя и не совсем недоброжелательно. — Это бизнес, Эстелла. Его богатство, его связи, его портфолио, его амбиции, достаточно ли они велики, чтобы продвигать нашу семью вперёд, но не настолько, чтобы пытаться присвоить всё, что я сделал, и насколько он готов поддерживать союзы, которые я уже создал… всё это имеет значение. Твои представления о любви, влечении или о чём-то ещё подобном не влияют на это решение.

Я с трудом сглатываю, сдерживая слёзы.

— Не думаю, что смогу это сделать, — шепчу я. — Я не могу... Я не могу выйти замуж за того, кто мне не нравится, кого я не люблю и не хочу. Я не хочу такой жизни...

— Это твой долг, — произнёс мой отец, и его голос был лишён каких-либо эмоций или доброты. Это был приказ, жёсткий и холодный, и я ощутила его до самых костей. — Это был долг Луиса, Эстелла. Он должен был жениться на женщине, которую я выбрал для него, по тем же причинам, что и для тебя: из-за того, что она и её фамилия могли бы предложить нам. Но теперь тебе предстоит сделать это вместо него. И ты сделаешь это с достоинством, да поможет мне Бог, Эстелла.

Каждое его слово звучало резче предыдущего, словно удар молоточка, который опускался снова и снова, обрекая меня на то, чего я боялась больше всего. У меня сжалась грудь, весь мир сжался, и всё, чего я хотела, это убежать, как можно дальше от всего этого. От него, от этого дома, от этой жизни.

Я не хочу ничего этого и не вижу выхода.

— Когда? — Спрашиваю я тихим голосом. — Когда я начну встречаться с этими...

— Женихами? — Мой отец задумчиво смотрит на календарь на стене. — Надеюсь, в течение двух недель. Я свяжусь с потенциальными женихами, которых я знаю, и узнаю, когда можно будет организовать ужин или вечеринку. Я обязательно дам тебе знать заранее. Тебе соответственно нужно будет выглядеть наилучшим образом.

Он окинул меня холодным оценивающим взглядом.

— Это значит, что тебе не следует надевать черное, Эстелла.

— Но мы... — я делаю глубокий вдох. — Мы ведь скорбим.

— Да, это так. Но твоего брата больше нет с нами, Эстелла. — Его жёсткий взгляд снова остановился на моём лице. — Ношение черного не изменит этого.

Он замолчал и долго смотрел на меня. Я знаю, что он видит слёзы, которые повисли на моих ресницах.

— Ты можешь идти.

Я стремительно встаю с места, выхожу из кабинета и, громко хлопнув дверью, бегу к лестнице. В этот момент я забываю о Себастьяне, который находился совсем рядом, за дверью комнаты. Все мысли заняты лишь тем, как безнадёжно я себя чувствую и как отчаянно желаю вернуть ту ночь, когда праздновали мой день рождения, до того, как всё рухнуло.

— Эстелла! — Слышу я голос Себастьяна позади, но продолжаю бежать. Я преодолеваю половину лестницы, когда моя нога зацепляется за что-то, и я падаю на колени. Мгновение спустя я ощущаю нежные руки Себастьяна на своей талии, которые помогают мне подняться.

— Эстелла, — на этот раз он произносит моё имя более мягко. — Что случилось? Ты в порядке...

Я резко оборачиваюсь и, как в ту ночь, когда узнала о смерти своего брата, бросаюсь в его объятия.

ЭСТЕЛЛА

Я сразу же ощущаю его напряжение, когда он прижимается ко мне. Секунду он колеблется, и я начинаю плакать. Затем я слышу его вздох, и он осторожно высвобождает мои руки из-под своей рубашки.

— Не здесь, принцесса, — говорит он резким голосом, кладя руку мне на спину и помогая подняться по лестнице. — Просто... давай зайдём за закрытую дверь, и ты расскажешь мне, что происходит.

Несмотря на все мои страдания, от этой фразы и запретного подтекста его слов, по моему телу пробегает лёгкая дрожь возбуждения. Моя жизнь рушится, и все мои худшие опасения сбываются одновременно, но я цепляюсь за эту маленькую вещь. За трепет от того, что Себастьян прокрадывается в мою комнату вместе со мной, даже если это просто для того, чтобы поговорить.

Что будет с Себастьяном после того, как я выйду замуж? Эта мысль вызывает у меня новую волну печали. Конечно, тот, за кого я выйду замуж, не будет решать за меня, кто будет обеспечивать мою личную безопасность. Но я не могу быть уверена. Нам удалось скрыть от моего отца, насколько мы с Себастьяном близки, но мой отец не так часто бывает рядом. А вот муж… Теоретически, по крайней мере, муж будет гораздо чаще находиться рядом.

При мысли о незнакомце, который так интимно войдёт в мою жизнь, мой желудок сжимается. Поднимаясь по лестнице, я снова спотыкаюсь, мои колени ноют от недавнего падения. Рука Себастьяна, лежащая на моей спине, напрягается, помогая мне удержаться на ногах.

— Эстелла, — в его голосе слышится явное беспокойство, когда он помогает мне, и я прикусываю губу. Я понимаю, что не могу представить свою жизнь без него. Когда он успел стать таким необходимым мне? Он уже три года живёт здесь, и я не уверена, смогу ли точно определить момент, когда это произошло… Но в какой-то момент он стал тем, на кого я могу положиться. Единственным человеком, кроме моего брата, на которого я могла положиться.

А теперь Луиса нет.

На глаза наворачиваются слёзы, но я проглатываю их, заставляя себя вернуться в свою комнату без лишних переживаний. Себастьян заходит за мной внутрь и плотно закрывает за собой дверь. Я отступаю к креслу перед камином, тяжело опускаюсь в него и закрываю лицо руками. Себастьян мгновенно оказывается передо мной, опускается на одно колено перед креслом и осторожно отводит мои руки от лица.

— Эстелла, что происходит?

Я открываю глаза, поражённая тем, что вижу его так близко. Меня вновь охватывает чувство восхищения от его потрясающей красоты. Тёмные волосы убраны с лица и слегка завиваются вокруг ушей, когда он смотрит на меня своими мягкими зелёными глазами.

Я опускаю взгляд на наши руки, смотрю как он держит мои в своих, и удивляюсь разнице между нами. Мои руки бледные и изящные, с длинными пальцами. Его же руки более широкие, а кожа слегка загорелая из-за того, что он много времени проводит на свежем воздухе. Разница становится ещё более заметной благодаря татуировкам, которые начинаются на тыльной стороне его ладоней и поднимаются вверх по пальцам.

Он не отпускает меня, и я прикусываю губу, снова поднимая взгляд на него.

— Что из этого разговора ты слышал? — Тихо спрашиваю я, и Себастьян качает головой.

— У меня нет привычки подслушивать разговоры своего босса, принцесса. Это хорошая политика, если я хочу сохранить свою работу.

Я киваю, чувствуя, как у меня перехватывает дыхание.

— Я... он сказал мне, что теперь я наследница... теперь, когда Луиса... больше нет. — Слово застревает у меня в горле, и мне приходится с трудом его выдавливать, боль в груди становится все сильнее. Не думаю, что когда-нибудь смогу привыкнуть к этому. Я никогда не смогу смириться с тем, что это правда.

Себастьян медленно кивает, и я замечаю насторожённость в его глазах.

— Значит, он собирается оставить наследство тебе? — Осторожно спрашивает он, и я качаю головой.

— Нет... не мне. Не одной мне. Я пыталась предложить это, но... — Я с трудом сглатываю, стараясь сдержать слёзы. — Он очень старомодный. Ему не нравится, когда такие лидеры, как Дмитрий Яшков, пытаются делать что-то по-другому... пытаются модернизировать, я полагаю.