— Да-а? — протянул я. — А я хотел тебя выкрасть и всё же отвести на море. Говорят, морской воздух полезен для здоровья.

— Заманчиво, но я откажусь. Сейчас не самая лучшая обстановка для твоих выходок. Лучше бы ты спокойно сидел в палате.

— Я уже от вашего зануды выслушал обвинения, какой я плохой.

— Он не мог тебя обвинить ни в чём, только допросить.

— Его вопросы с этим прекрасно справились. Вы там присмотрите за ним. А то я ему немного картину мира поломал.

— Если с ним что-то случится… — обеспокоенно сказала Элина. — Давид, ты понимаешь, что ходишь по краю?

— По краю ходят всякие герои. Я же хожу за краем. Я там живу, можно сказать. И хватит мне угрожать.

— Ты не в духе? — пригляделась она ко мне.

— Смотрю на тебя, и моё настроение стремительно улучшается, — усмехнулся я. — Теперь у меня новая сексуальная фантазия. Оказывается, госпоже центуриону идёт не только черно-золотой мундир, но и домашняя пижама.

— Хам, — фыркнула она.

— Раз хам, то позволь подоставать тебя ещё немного. Скажи, Элина… Что это было? — спросил я проникновенно.

— Ты про что? — спросила она с подозрением.

— Я про то, как ты, не проверив комнату, где тебя ждало твоё же оружие, бросилась на демона, чтобы… — сморщился я. — Уж прости, геройствовать! Что за позор, госпожа центурион?!

— А то, что я спасла наши жизни, тебя не волнует?! — ощерилась она.

— Очень волнует. Только я не помню этого момента. Помню, как ты на цепях висела и не могла выбраться. Помню, как меня зачем-то упрашивала погеройствовать, вместо того чтобы спокойно дождаться, когда стражи корпуса прибегут на демонический прорыв. Помню, как Асмодей тебя пинал. Помню, как тащил тебя, когда твой отец прибыл и весь такой жуть какой пафосный выдал: «Папа здесь». Я понимаю, что геройство головного мозга у тебя в крови, но блин! Хотя бы проверить ближайшие комнаты и вооружиться чем-то получше цепи, сделанной на коленке, ты могла!

Щёчки Элины запылали, как задница Асмодея, когда ему дали прикурить.

— Во-первых, — процедила она, — у меня не было времени проверять все комнаты. Я воспользовалась внезапностью, чтобы первой атаковать демона. Во-вторых, твоя цепь справилась отлично, я смогла перебить ему гортань и не дала возможности говорить. В-третьих, ты, как всегда, невыносим!

— Эх, Элина. Ты заставляешь меня быть романтичным и откровенным. Я всего лишь хотел сказать, что в следующий раз не надо так подставляться. Если ты умрёшь, я расстроюсь, а видят боги, в мире не так много вещей, которые способны меня расстроить.

Щёлкнув её самым наглым образом по носу, отчего она удивлённо заморгала, я поспешил на выход. В разговорах с женщинами главное — вовремя уйти, а то и по лицу схлопотать можно.

***

Марк Савельевич навестил дочь спустя два дня, после того как она легла в больницу. Совсем уж без внимания она не осталась. К ней наведалась мать, близкие родственники и друзья. Охрана бдела, и к больнице в принципе никто чужой не должен был подойти, не то что внутрь попасть. Надёжность этого поставил под сомнение один зарвавшийся парень, который буквально вломился к ней в палату, подавив волю охраны, которые, вообще-то, были обучены противостоять Голосу, но дочь убедила, что карать его не надо и что лучше никаких поспешных решений не принимать.

Наконец, когда кризис миновал, основная работа была проведена и ничего срочного участия легата не требовало, при этом врачи сообщили, что Элина полностью пришла в норму, а значит, способна выдержать обстоятельный разговор, Марк Савельевич отправил в частную клинику, которая принадлежала их роду.

Зайдя в палату, мужчина огляделся, отметив цветы, фрукты и подарки, которыми заставили весь стол в углу.

— Выглядишь куда лучше, — сказал Марк Савельевич.

— Я тоже тебя рада видеть, папа, — последнее слово она сказала с иронией.

— Как отец я тоже рад видеть, что ты жива и здорова, но сейчас я здесь, скорее, как легат. Кхм… — поморщился он.

Взяв стул, мужчина его подвинул и сел рядом с койкой.

— Должен признать, ты была права. Я ошибся. Прости.

— Ты сейчас о чём?

— О парне. Не стоило с ним играть. Ты чуть не погибла.

— Ты читал доклад Зануды? Этот самый парень за словом в карман не лезет и обвинил нас в том, что очень удобно обвинять проклятого бога в своих промахах. Для справки — демонолог даже не знал, кого похитил. Его целью была я.

— Знал или не знал, это не меняет ситуации. Именно в компании Эварницкого ты оставила охрану на улице.

— Что моя ошибка.

— Или следствие его влияния.

— Тогда возникает вопрос, как далеко простирается наша свобода воли.

— В любом случае, — ответил недовольно мужчина, — я снимаю тебя с проекта. Теперь им будут заниматься другие люди.

— С чего бы? — напряглась дочь.

— С того, — придавил её взглядом легат, — что отправлю тебя на стажировку. В Рим. Подучишься, быть может, отправишься в экспедицию.

— Экспедицию?

— Меч… — вздохнул Марк Савельевич. — Я пока не уверен, это не окончательное решение…

— Какая-то странная неуверенность для легата, — уколола Элина. — Что с мечом?

— Мы провели экспертизу.

— И? — нахмурилась Элина, смотря на отца, из которого приходилось выбивать каждое слово.

— Это великий артефакт.

— Прям великий?

— Надо проверить его в настоящем деле, но, по всей видимости, да, великий. С таким артефактом ты легко проявишь себя на границе с инферно.

Элина медленно кивнула. На низовом уровне борьба между одарёнными шла за звезды и их количество. Средней руки аристократов от простолюдинов отделяли, помимо этого, накопленные знания, техники, заклинания и аспекты. Высшую аристократию — продвинутые знания. Те, кто входил в этот круг, знали, что существует плато среди продвинутого знания. С точки зрения простолюдинов, эти знания были запредельного уровня, но вот среди высшей аристократии… Скажем так, два семейства могли владеть двумя разными, но одинаковыми по результативности аспектами. Названия отличались, как и история создания, но то и то давало условную прибавку плюс сто процентов на звезду.

В некотором роде подобные знания были результатом вековых разработок. Неким идеалом, на котором власть высшей аристократии и базировалось. Сравнивать можно было с профессиональными спортсменами. Чемпион отличается от любителя так же, как высшая аристократия от обычной. Но как же тогда быть? Очевидно, что все во все времена искали способы получить преимущество. Как это сделать, подходов хватало.

Стандартный путь — это копить по чуть-чуть. Оттачивать веками знания, копить богатства, перехватывать контроль над источниками, бороться за власть в социуме, формировать репутацию, специализироваться на чём-то. Так род Фетисовых специализировался на классе «магические мечники». Весь их путь был направлен на развитие этого направления в ущерб другим.

Проблема стандартного пути в том, что ему все следуют. Все борются за ресурсы. Конкуренция запредельная.

Но, помимо этого, был нестандартный путь, который, в общем-то, сводился к удаче и случайности. К тому, что нельзя воспроизводить систематически, раз за разом. Высокий талант, что родится в семье. Новая техника, которую придумают и которая окажется лучше, чем у всех остальных. Или — артефакт.

Великий артефакт.

Если отец прав в своей оценке, а не доверять Элина не видела смысла, то это серьёзно. Очень.

Но мало обладать таким артефактом. Что толку, если он лежит в хранилище? Точнее, толк есть, только при условии, что сформирована соответствующая репутация. Которая издревле зарабатывается одним способом. Делом, на поле боя. Элина не сомневалась, что отец любит её. Любит ровно настолько, насколько позволяет должность легата и старейшины клана. Отец был сильнейшим в роду, но пост главы занимал другой, так как невозможно управлять и корпусом, и столь большим кланом. Но не это было важно. А то, что, несмотря на то что Элина чуть не погибла, излишне жалеть её никто не собирался. Либо ты доказываешь делом свою силу, либо за тебя решают другие — в её случае выдают замуж. Тогда о всех планах можно забыть.