- Покажешь, где он живёт?

***

Мастерская Сеговира располагалась на западной окраине Эймса, на берегу мутной Сонты, медленно несущей воды с юга на север. За высоким забором из вкопанных в землю заострённых наверху брёвен виднелся двухэтажный каменный дом с островерхой черепичной крышей. Над окованными железом въездными воротами сверкал золотой петух, прижавший когтистой лапой и бьющий клювом толстую медную змею.

- Такой знак должен быть на дверях дома любого мастера-химиста северной школы, - пояснил Низам. - Только не говори Сеговиру, что это я тебя сюда привёл.

- Почему? - удивился Жан.

- Это плохая рекомендация… Лучше скажи, что бродил по городу и случайно увидел знак на воротах.

«Я, кстати, видел такого петуха со змеёй на обложке одной из книг в библиотеке Лин. Полез смотреть — а там сплошная абракадабра… Ну, у алхимиков, наверное, так и должно быть? Жаль я на Земле этот вопрос подробно не изучал. И подумать не мог, что когда-нибудь пригодиться…»

- Ну, стучись в ворота. А я пойду… Кстати, ты обещал мне два со за то, что я провожу тебя к химисту.

- Да, верно, - Жан сунул руку в висящий на поясе кошель, зацепил там две маленьких серебряных чешуйки и вручил их Низаму.

- Благодарю, - Низам поклонился, принимая монеты, - и осмелюсь спросить. Не нужен ли я буду тебе для чего-нибудь завтра? Или уже сегодня вечером? Харчевня с самой лучшей в Эймсе едой? Заведение с самыми чистыми в этих краях доступными девочками? Может быть есть ещё какой-то редкий товар который ты ищешь, или какой-то нужный тебе человек?

- Э… Я подумаю, и, возможно, ещё обращусь. Где тебя можно найти?

- В том трактире, где мы встретились. Я снимаю у трактирщика комнатку на чердаке. Даже если меня нет - через трактирщика можно передать сообщение.

- Снимаешь там комнату?.. Но почему тогда трактирщик сам не мог тебя чем-нибудь накормить? Разве питание не входит в плату за постой? Отчего тебе пришлось выпрашивать еду?

- Еда стоит денег. А я и за комнату уже изрядно ему задолжал. Иностранцы редко бывают в Эймсе, а богатые иностранцы того реже.

- Понятно, - покивал Жан. - Вечером, или завтра с утра я к тебе обязательно загляну.

- Спаси тебя Трис, - Низар согнулся в почтительном поклоне. Потом развернулся и двинулся прочь.

- Ох, хозяин. Не нравится мне этот тип, - проворчал Хельд, глядя в серую спину удаляющегося Низара: - Он, явно, хитрее, чем старается выглядеть, а ещё…

- Заткнись, дурень… - отмахнулся Жан и застучал кулаком в окованные железом ворота под золотым петухом.

«Никакой этот Низар не хитрец. Скорее, умник, который отчего-то не нашел себе тут, в Эймсе, достойного применения и, по сути, превратился в местного бомжа… Интересно, насколько хорошо он знает кедонский? И талосский. Он сказал «талоские языки». Их там что, много? Может, вывезти его из этой столичной помойки к нам в Тагор? Лин как раз не с кем практиковаться в изучении кедонского и талосского… С другой стороны — лучше ей практиковаться с носителем языка, а не с тем, для кого этот язык не родной. Если уж кого перетаскивать в Тагор, так это ювелира, Шельгу. Он, по крайней мере, настоящий кедонец, и, кроме того, явно много интересного может делать руками. Работой по производству змеевиков и перегонных кубов я уж точно на год его обеспечу. А Низам — просто образованный болтун. Был бы я королём, я бы, конечно, держал у себя при дворе десяток, а может и три десятка таких - для общего культурного блеска. Он, наверняка, много интересного может порассказать про дальние страны и про свои собственные приключения. И видно, что он много читал. Будь я менее загружен насущными делами, я бы потратил пару дней, выспрашивая у него, что да как происходит в разных странах. Но пока я даже не граф. А тут, в Эймсе, по улицам, поди, бродит с десяток таких голодных Низамов. Проверено - стоит только начать спасать из помойки и кормить какого-нибудь обездоленного, как он тут же попытается влезть тебе на шею. Деньги всегда быстро кончаются, а голодных бездельников от такой благотворительности меньше не становится… Нет - пока я готов кормить только тех, кто способен своим трудом увеличивать мою прибыль. Была бы от этого Низама какая-нибудь постоянная практическая польза, я бы ещё подумал, а так… Я и сам пока, несмотря на сорванный куш (Жан левой рукой незаметно потрогал рубашку, которую оттопыривал спрятанный за пазухой королевский кошель с золотом), ещё не достаточно богат. Сперва надо превратить эти монетки в постоянный источник дохода. Вот потом можно будет тратить этот доход на добрые и общественно полезные дела. А сегодня главная задача — найти не просто какого-нибудь умника. - Надо найти человека, знакомого с местной химией и способного самостоятельно думать, пробовать, ставить эксперименты, чтобы дальше продвигать мою тему с самогоном… Что они там, внутри, спят что ли?»

***

Пару минут постучав в большие ворота и не получив никакого отклика, раздосадованный Жан уже собирался уйти. Но тут калитка рядом с воротами приоткрылась. В щель выглянул седобородый человечек с нездоровым цветом лица:

- Что надо?

- Мне нужен химист, - заявил Жан, и, на всякий случай, вставил носок своего сапога в щель между стеной и калиткой.

- Мастер Сеговир только вечером приедет, - проскрипел человек и попытался захлопнуть калитку.

- Ничего. Я его внутри подожду, - прошипел Жан сквозь зубы и вломился внутрь, оттолкнув тщедушного человечка. Следом во двор усадьбы зашел и Хельд.

Во дворе кроме массивного каменного дома находилось ещё несколько одноэтажных деревянных построек и навесов. В центре двора стояла большая, размером с крупную винную бочку, каменная печь. В ней горел жаркий огонь. На печи стоял и, кажется, чем-то побулькивал, большой чан, склёпанный из нескольких железных листов и накрытый странного вида крышкой с отходящей в сторону трубкой. С железной отводной трубки что-то серебристое и блестящее капало в подставленную глубокую железную сковороду.

«У них там ртуть что ли? - удивился Жан, приглядевшись. - Обалдеть! Полная сковородка ртути. И толпа придурков ходит вокруг, дышит испарениями этой отравы!»

- Чего ты хотел от мастера Сеговира? - не отставал от него седой человечек. Люди, суетящихся во дворе, бросили свои занятия и уставились на непрошеных гостей.

Кроме седого задохлика во дворе было ещё пять человек. Двое мальчишек лет тринадцати — один чернявый, другой рыжий с усыпанным веснушками лицом — занимались тем, что руками ломали хворост и подбрасывали его в открытый зев печи. Ещё двое парней постарше толкли в больших каменных ступках какой-то минерал красного цвета. Худой русоволосый мужчина, на вид лет сорока, с озабоченным видом ходил вокруг печки, что-то записывал бронзовым писалом в церу и поглядывал, как из трубки в сковороду капает ртуть.

- Чего вы хотели? Сеговира сейчас нет дома.

- Ты его дворецкий? - уточнил Жан, внимательно осматривая человечка. Тот бы невысок ростом и удивительно худ. Его бледно-зелёная туника была тут и там заляпана причудливыми пятнами самой разной расцветки.

- Я старший подмастерье.

- Тут что же, все - подмастерья магистра Сеговира?

- Да. А ты что, хотел поступить к нему в подмастерья?

- А это возможно?

- Нет, - человечек высокомерно усмехнулся. - Магистр Сеговир берёт в подмастерья только мальчиков не старше тринадцати лет, при этом умеющих читать.

- Ну, читать-то я умею, - заметил Жан.

- Но возраст уже не тот, - скривил губы старший подмастерье. - Обучение занимает двадцать лет и его не каждый способен пройти. Нужен гибкий молодой ум, способный впитывать новое, как губка, и нужно крепкое здоровье. Так что, если ты пришел, чтобы набиваться к мастеру Сеговиру в ученики…

«Гибкий ум нужен, видимо, чтобы ломать хворост и толочь руду в ступке, а здоровье — чтобы было что гробить, вдыхая ртутные пары?»

- Ну, а если я приведу мастеру подходящего мальчишку, сколько он мне заплатит?