Айлин взяла меня за руку, крепко сжав ее.

Перед глазами встала крохотная Ниами — дочка лесного сторожа Галхана. Девочка, в свои неполные восемь лет, уже долгое время страдала от тяжелой болезни. Все усилия наших целителей и друидов найти лекарство, способное излечить ее, оставались безуспешными. Ни травы, ни отвары не помогали облегчить ее муки. Болезнь прокладывала свой путь глубже, оставляя Ниами слабой и изможденной, лишая ее радостей детства.

Однако раз в месяц я приходила к Ниами и, используя свои способности целительницы, вливала в девочку все свои силы, давая ей возможность продолжать бороться. Эти сеансы исцеления были изнурительные и лишали меня сил на некоторое время, но видеть, как на глазах Ниами возвращается к жизни, хоть и на короткое время, того стоит.

Каждый раз после таких процедур Ниами находила в себе силы улыбнуться, поиграть с друзьями и даже помочь отцу в небольших делах по хозяйству. Но затем болезнь снова брала свое, и девочка угасала на глазах, пока я вновь не приходила к ней. Каждый раз, возвращаясь домой после очередного сеанса исцеления, я обещала себе, что буду искать способ излечить Ниами окончательно.

Сегодня бедняжка снова металась в бреду. Я до хрипоты шептала заклинания на всех известных мне языках — Друидского, Древнего Наречия, даже частично позабытого Диалекта Леса. Однако болезнь лишь разгоралась, отказываясь отступать. Девочку лихорадило так, что даже мое исцеляющее прикосновение не сразу смогло одолеть недуг. В результате я потратила последние целительские силы, чтобы ей стало лучше.

Ее образ встал передо мной ярко и отчетливо: маленькая, хрупкая Ниами с ее бездонными глазами, полными надежды и веры в меня.

Я не имею права на ошибку, мне необходимо вернуться домой.

Но как остаться в живых и выбраться отсюда?

* * *

… Когда в помещение вошли темные фигуры, я мысленно окрестила их «призраками», невольно сжалась, ожидая следующего хода событий. Они молчаливо пробирались сквозь толпу, не обращая внимания на испуганные и вопросительные взгляды, устремленные на них со всех сторон.

К моему удивлению, темные фигуры привезли с собой большие контейнеры. Поначалу я подумала, что это часть испытания. Но когда один из них поднял крышку ближайшего контейнера, оттуда разнесся аромат горячей пищи, разрезавший холодный воздух зала. В контейнерах оказалась еда — простая, но питательная. Ее вид сразу же вызвал во мне приступ голода, ведь последний раз я ела еще с утра.

Существа в мантиях начали раздавать еду, подходя к каждому участнику. Не обменявшись ни словом, они выдавали порции — кусок хлеба, миску с горячей кашей, небольшой кусочек сушеного мяса. Пища казалась мне божественной после долгих часов голода. Я заметила, как мои руки слегка дрожат, принимая свою порцию.

Когда последний из участников получил свой контейнер, темные фигуры начали бесшумно и мрачно, как появились, покидать зал. Напряжение в воздухе слегка ослабело, прежде чем вновь обостриться.

Нарастал конфликт между драхом и человеком.

Вот только они забыли о предупреждении верховного жреца Харкана…

Лилиан Линвэ

Когда последний из участников получил свой контейнер, темные фигуры начали бесшумно и мрачно, как появились, покидать зал. Напряжение в воздухе слегка ослабело, прежде чем вновь обостриться.

Из-за предоставленной нам пищи внезапно разразился скандал:

— Эй, это мое! — Возмущенно воскликнул один из драхов, пытаясь вырвать миску с кашей из рук последнего в очереди за обедом человека.

Человек, с не меньшим решимостью, крепко держал миску:

— Ты уже получил свою порцию, а это — последнее, что осталось. Она принадлежит мне.

Ситуация быстро накалилась, привлекая внимание всех присутствующих. К ним присоединились другие участники, готовые поддерживать своих.

— Почему люди всегда думают, что могут взять все, что захотят? — С презрением произнес один из присоединившихся драхов, вставая в поддержку первого.

На что один из людей, отстаивая интересы своего народа, парировал:

— Мы все здесь равны! Никто не имеет права претендовать на большее, основываясь лишь на своей расе.

Я с беспокойством наблюдала за эскалацией конфликта, который только усугублял разлад между нами.

— Достаточно! — воскликнул светловолосый воин, подходя к спорящим. — Разве не очевидно, что подобные ссоры лишь отдаляют нас друг от друга? Нам следует думать о совместном выживании, а не драться за крохи!

Его слова на мгновение ввели зал в состояние тишины, но это было лишь затишье перед бурей. Один из драхов, решительно настроенный доказать свою правоту, силой толкнул ближайшего человека. Тот потерял равновесие и упал на холодный каменный пол. Этот безрассудный поступок стал искрой, взорвавшей напряжение, скопившееся между участниками.

Словно по невидимому сигналу, началась драка.

Некоторые драхи и люди забыв о первоначальной причине конфликта, с криками бросились друг на друга. Удары, толчки, крики заполнили зал, создавая хаос, в котором невозможно было различить, кто друг, а кто враг.

Мы с Айлин сидели тихо и с неверием смотрели на происходящее.

В это мгновение зал снова наполнили мрачные силуэты в мантиях, появившиеся неожиданно, как и ранее. Они остановились у порога, молча окидывая взглядами дерущихся. Внезапно их руки взметнулись вверх, и раздался звук, напоминающий треск льда. Всё в помещении мгновенно замерло, будто время встало на паузу.

Затем вспыхнул свет молнии, уже знакомый мне.

Четверо драхов и трое людей, участвующие в бою, задрожали и сморщились, после чего упали мертвыми. Айлин закричала, а я испытала дрожь… уже не первую за сегодня.

Я повидала много смертей, но такое бесчеловечное убийство — впервые.

Тишина овладела залом, в просторный проем вторглись новые фигуры. Орки в тяжелых черных доспехах, каждый шаг которых вызывал звон металла о каменный пол, внушали страх одним своим видом. Их мощные тела и лица изменили атмосферу. В руках, больше похожих на стволы древних дубов, орки несли носилки, предназначенные для самой мрачной задачи этого дня.

Я наблюдала, как воины методично и без каких-либо признаков сожаления или милосердия подходили к телам погибших участников стычки. Одно за другим, тела были уложены на носилки и унесены из зала. Молчание, сопровождающее процесс, было глушащим, словно воздух вокруг нас сгущался.

Орки скрылись с телами погибших.

Один из пленителей, наблюдавший в тени, вышел вперёд. Голос, холодный и безэмоциональный разрезал молчание, привлекая внимание.

— Для тех, кто до сих пор не уловил смысл предупреждений верховного жреца Харкана культа «Дети Кагара» о важности объединения усилий, — начал он, и казалось, что его глаза, скрытые в глубине капюшона, проникают прямо в душу каждого присутствующего, — позвольте мне разъяснить. Желаете пережить это испытание? Вам необходимо действовать сообща — и людям, и драхам. Трагическая участь тех, кто отказался следовать этому правилу, должна стать для вас наглядным примером.

Затем культист повернулся и медленно направился к выходу. Осознание того, что бессмысленная потеря жизней могла быть предотвращена, если бы мы нашли общий язык с драхами, врезалось в мою душу, оставляя глубокие раны.

Я ощущала злость каждой клеткой своего тела.

«Верховный жрец Харкан,» — прошептала я себе под нос имя их лидера.

Харкан и его приспешники создали арену, на которую согнали давних врагов — между которыми установить доверие и дружбу практически невозможно. Они поместили нас в ужасающие условия и навязали свои правила.

Мне казалось, что культисты извлекали удовольствие, наблюдая за нашими мучениями и борьбой, равнодушные к тому, сможем ли мы найти общий язык с драхами или нет. Я была уверена — им все равно, сколько из нас погибнет в этих стенах, главное, чтобы мы неуклонно следовали их воли.

… Через некоторое время после инцидента я завязала разговор с Ярвеном, воином, моим соседом по спальному месту. Он был тем, кто старался предотвратить конфликт между людьми и драхами.