Мы устроились на небольшой привал, расселись на двух поваленных деревьях.

Я внимательно следила за подругой, которая удобно устроилась на коленях у нашего доблестного рыцаря. Даниэль, наш осмотрительный стратег, начал задавать вопросы о том видении, что едва не свело девушку с ума.

Айлин старалась отвечать подробно, но было заметно, как тяжело ей давалось воссоздание пережитого кошмара. Ее голос слегка дрожал, а взгляд то и дело устремлялся куда-то вдаль, словно она вновь переживала те мучительные мгновения. Ралан успокаивающе гладил девушку по голове, и эта простая ласка, казалось, придавала подруге сил продолжать рассказ.

Из её слов стало ясно: она была окутана дымкой, из которой начали возникать силуэты — её друзья и близкие, отворачивающиеся и удаляющиеся от нее, оставляя в абсолютном одиночестве. Каждый шаг их увеличивал расстояние, пока девушка не осталась совершенно одна, без поддержки и понимания со стороны. Лес каким-то образом извлек из ее души самый большой страх — быть покинутой всеми, кого она любит, и воплотил в ужасающую иллюзию.

— Помимо видений, я чувствовала настоящий страх и холод, — едва слышно продолжила она, — Будто все ощущения проецировались прямо в мое тело и разум. Это было так реалистично… и так ужасно…

Получалось, что ландшафт леса изменялся в соответствии с внутренними переживаниями и страхами. Смена пейзажа сбивала с толку и заманивала в ловушку. Иллюзии также воздействовали на телесные ощущения, создавая иллюзию боли, холода или жара, без реального физического источника ощущений. Это добавляло сложности, так как нужно бороться не только с видимыми и слышимыми проявлениями иллюзий, но и с теми, которые воздействовали непосредственно на тело.

А потом Даниэль задал следующий вопрос:

— Айлин, что было перед тем, как ты ощутила страх? Что ты делала в этот момент? Вспомни в мельчайших деталях.

Айлин нахмурилась, погружаясь в свои воспоминания.

— Мы очень долго шли, я помню чувство усталости, — начала она медленно, — Компас вдруг начал беспорядочно крутиться…

Она на мгновение замолчала, словно пытаясь восстановить картину в мельчайших подробностях.

— Я отошла от вас и облокотилась о дерево… И почувствовала странную дрожь в теле, — Айлин вздрогнула, будто снова ощутив тот озноб.

Наступила напряженная тишина. Я бросила взгляд на компас — его стрелка снова начала метаться из стороны в сторону, словно сбитая с толку. Подняв глаза, я успела заметить такие же удивленные выражения на лицах остальных.

Детали начали складываться воедино.

Компас забарахлил…

Мы все прикоснулись к дереву…

И если это и есть причина, по которой Лес Иллюзий насылает свои жуткие видения, то…

Едва ли успела я сформулировать мысль, как неожиданное ощущение дрожи охватило мое тело.

Озноб пробежал по коже, заставив меня поежиться. Но не только меня — остальные члены отряда тоже вздрогнули, ощутив похожее чувство…

Харкан, верховный жрец культа «Дети Кагара»

В мрачном замке, скрытом от посторонних глаз среди запретных гор, Харкан, великий жрец культа «Дети Кагара», стоит перед магическим оракулом в своем кабинете. В комнате, освещенной лишь мерцающим светом свечей, воздух наполнен тяжелыми ароматами древних трав и магических зелий.

Рядом с ним, склонившись над массивным, испещренным рунами столом, стоит его верный помощник Орфей, тоже вглядывающийся в темное стекло оракула, через который они могут наблюдать за далеким Лесом Иллюзий и участниками испытания.

— Это… увлекательно, — задумчиво произносит великий жрец, наблюдая за участниками, — Как быстро даже самые уверенные в себе поддаются своим страхам под влиянием Леса Иллюзий.

Орфей, без малейшего намека на сомнение в его словах, кивает, продолжая наблюдать за изображением.

— Великий Харкан, их воля кажется такой хрупкой под напором собственных фобий, — тихо замечает помощник.

— Вот где истинная сила, Орфей. Не в мечах и не в магии, а в способности играть на самых тайных страхах, — размышляет Харкан, переводя взгляд с оракула на своего помощника.

— Да, великий Харкан, — послушно соглашается прислужник.

Оракул сменяет изображение и показывает группу номер 3, где собрались интересные участники.

Наблюдая за происходящим, Орфей не выдерживает и задает вопрос:

— Разве на Арвина может действовать сила Леса Иллюзии?

— Нет. Арвин искусно играет на публику, я даровал ему артефакт, который защитит от воздействия леса. И он блестяще использует предоставленную ему возможность, маскируясь под личиной притворства, обманывая остальных, — дает пояснения жрец.

В этот момент магический оракул показывает нарастающий раздор в группе…

… Юная Айлин стояла в центре происходящего хаоса. Ее большие глаза широко распахнулись, голова беспокойно поворачивалась из стороны в сторону, пытаясь осмыслить нереальную и пугающую картину вокруг. Недавно она вырвалась из личного страха одиночества и потери близких, но теперь оказалась в эпицентре нового безумия.

Члены команды, минуту назад поддержавшие ее и обсуждавшие возможность переноса иллюзий, теперь переживали свои собственные кошмары.

Вокруг царила полная неразбериха: крики, проклятия и паника. Настоящее безумие разразилось вокруг юной Айлин, оставив ее в растерянности и непонимании, что же делать дальше.

Если бы присутствовал сторонний наблюдатель, он мог описать происходящее так: в центре круговерти хаоса стояла хрупкая девушка, ошеломленная происходящим вокруг неё безумием. Товарищи, недавно бывшие сплоченными и целеустремленными, теперь были захвачены личными кошмарами, крича в агонии. Сцена была столь же захватывающей, сколь и пугающей, как иллюстрация из мрачной фэнтезийной книги.

Юная Айлин продолжала смотреть по сторонам в поисках ответа, что делать дальше. Ее взгляд остановился на Ралане — мужчина, чьи нежные слова и тихий успокаивающий шепот вырвали ее из логова страха. Девушка осознавала, что его чувства не были истинными, а лишь способом вернуть ее из глубин страха. Но даже осознание вынужденного проявления тепла и ласки, побуждало доброе сердце чувствовать к нему тихую симпатию.

Ралан был бледен как снег, на виске виднелась капелька пота, он пошатывался, как будто боялся оступиться в любой момент. В этом хаосе, где другие члены команды кричали и ругались, Айлин едва различала его еле слышный шёпот: «Я справлюсь, здесь совсем небольшая высота, здесь очень низко».

По словам мужчины девушка поняла, что Ралан страдает от страха высоты, и сейчас переживает настоящий кошмар, возможно, ощущая себя на вершине высокой горы. Точного ответа она не знала, но была уверена, что ему сейчас невыносимо тяжело.

Наблюдатель мог бы описать эту сцену так: бледный, как смерть, мужчина содрогался всем телом, его губы еле шевелились, выдавливая судорожный шепот о небольшой высоте. Однако выпученные глаза и холодный пот на висках выдавали настоящий ужас и панику, которые он переживал в плену собственного страха.

Рядом с корчащимся Раланом мерила шаги Зария, их загадочная полукровка, чье мелодичное пение смягчало и дарило надежду Айлин во время ее собственного страха. Сейчас же девушка ходила кругами, беззвучно открывая и закрывая рот, как будто желала что-то сказать или даже спеть, но не могла издать ни звука. Неужели страх Зарии в потери голоса, на мгновение задумалась юная Айлин?

Больше Айлин не могла наблюдать за мучениями своих товарищей. Девушка собралась с силами и пыталась успокоить участников команды. Она подбегала к каждому, звала их по имени, кричала, вновь звала, надеясь достучаться до их сознания.

Но все усилия были тщетны… Айлин беспомощно огляделась вокруг.

Лучник Арвин метался по округе, держась за горло и крича о том, что он не хочет умирать. Его глаза были полны первобытного ужаса, лицо пронзила гримаса муки. Похоже, его личный кошмар был связан со страхом смерти.