Прости, дедушка, лучше мне забрать отсюда документы и вернуться домой! Может, папа найдет мне дело, где я смогу быть ему полезной. В конце концов, я же его ребенок, он не причинит мне вреда. Даже самые ужасные хищники заботятся о собственном потомстве…

В животе урчит.

Мое лицо краснеет.

Как же неловко. Из-за нервов я не завтракала, да и вчера не могла толком ничего есть.

Хорошо, что все остальные заняты перекличкой и не слышали!

Перед опущенным на деревянную поверхность стола взглядом появляется чужая худощавая, но сильная рука с бледными пальцами. Ладонь также быстро исчезает, но кое-что остается.

На обложке моего учебника лежит печенька с шоколадной крошкой, которой еще мгновение назад здесь не было.

Кошу глаза в сторону темноволосого соседа, но он как ни в чем не бывало продолжает сосредоточенно смотреть вперед на доску, где учитель начал выводить ровными буквами собственное имя.

Краска растекается с лица вниз, вдоль шеи и до самого гулко бьющегося о ребра сердца. Хочется сквозь землю провалиться.

Озираюсь по сторонам, и пока никто не обращает внимания, заталкиваю угощение в рот.

Вкусно! Даже несмотря на то, что я давно перестала есть сласти, от которых быстро поправляюсь и теряю форму. Уголки губ невольно приподнимаются, нервное напряжение покидает мое тело.

Занятие начинается, а мне так и не представляется шанс познакомиться и поблагодарить темноволосого соседа. Во время переклички я прослушала, когда было названо его имя. Теперь придется ждать конца урока.

Едва звенит звонок и учитель, оставив на доске домашнее задание, покидает аудиторию, вокруг нашего стола образуется толпа.

- Эй, это правда, что ты занял первое место на экзамене по владению мечом? – конопатый мальчик обращается к брюнету рядом со мной.

- Ты Эйдж? Из тех Эйджей, что живут в особняке на аллее Розмор?

Ох, кажется, интерес у одногруппников вызвала не я. Может, и смотрели сюда во время пары тоже из-за него? Первое место. Надо же. Я заняла строчку в середине рейтинга. Ни хорошо, ни плохо. Никак.

В душе поднимается зависть. Кому-то все дается легко, а такие как я должны прикладывать в разы больше усилий, чем остальные. Несправедливо.

Темноволосый парень кажется, не рад, вниманию толпы. Он поднимает голову от тетради, где записал оставленное учителем задание, оглядев пышущих интересом студентов, спокойно качает головой:

- Нет. Я живу в приюте.

- В приюте? Ты что, сирота?

В голосе конопатого недоверие и какое-то еще незнакомое мне чувство.

- О! Я понял. Ты - стипендиат?

Стипендиат? Звучит как что-то обидное.

- Значит, ты простолюдин…Ха! А самомнения-то!

- Не аристократ? Что он здесь забыл?

- Думает, что лучше нас? Еще посмотрим.

Негодующие шепотки звучат со всех сторон.

Так просто. Один неправильный ответ, и ты – презираемый всеми изгнанник, обреченный на оскорбления и одиночество?

- Эй.

Я вздрагиваю, когда кто-то машет рукой перед моим лицом.

- Ты ведь Велфорд, да? Твой отец – генерал Велфорд, а брат – высокопоставленный чиновник из Правительства?

Конопатый жадно вглядывается в мое лицо.

Я робко киваю.

- Пойдем. Садись с нами. Не стоит тратить время с этим…

Мальчишки смеются и бросают на молчащего темноволосого, склонившегося над тетрадью и не обращающего на них внимания, едкие, полные ненависти и скрытой зависти взгляды.

Нервно облизываю губы. Во рту еще сохранился привкус домашнего печенья.

- …Хорошо.

«»»»

Хмурюсь и медленно размыкаю веки, вырываясь из ставшего сном давно забытого под гнетом времени воспоминания. Надо мной подсвеченный тусклой лампой на прикроватном столике низкий потолок, в углах которого старая паутина. Комната небольшая, за окном темно. Пахнет пылью и сыростью. Снаружи по крыше барабанит ливень. Сколько прошло времени? Где я?

- Проснулась?

Поворачиваю голову, и все тело пронзает вспышка боли. Лицо Адэра, идущее перед взором рябью, принимает обеспокоенный вид.

- Тише, капитан. Не дергайся, все швы разорвешь.

- Что… - пытаюсь спросить, что произошло, но из горла выходит только неразличимый хрип.

Храмовник мягко улыбается и быстро сует мне в приоткрытый рот ложку с чем-то невозможно горьким. Инстинктивно глотаю и кривлюсь от неприятного послевкусия. Сейчас бы что-нибудь другое. Тающее на языке пьянящей сластью печенье с шоколадной крошкой…

- Обезболивающее. Умеете же вы находить проблем. И ни одного лекаря в отряде, как так можно? Вопиющий случай. Нужно будет пожаловаться руководству.

Поджимаю губы и пристальным взглядом пытаюсь приказать этому болтуну перейти к сути и ответить на поток вопросов, беспрерывно возникающих в моей нещадно раскалывающейся от боли голове.

Где Эштон? Что произошло? Где мы? Как он здесь оказался? Что случилось с принцем Йозефом и остальными?

Но, заметив на пальце старшего брата Селесты печально знакомый блеск красного камня, замираю.

- Полезная вещица, не правда ли? Разумеется, красный не в моем вкусе, однако… - Адэр давит смешок. - Вивиан, видела бы ты сейчас свое лицо.

О да, могу себе представить!

- Ну хорошо.

Храмовник улыбается, сдаваясь под моим упрямым взглядом, и начинает свой рассказ:

- Едва подошла к ущелью дивизия полковника Райли, как Эйдж передал командование и со всех ног бросился следом за тобой, словно чувствовал, что мы недооценили коварство наследного аргонского принца…Ну, учитывая «просьбу» генерала Вальтера подстраховать капитана Велфорд в выполнении ее приказа особой важности, это понятно…

Многое мне бы хотелось уточнить, но приходилось молчать и слушать сбивающуюся с темы речь мужчины. Как только восстановлюсь, припомню ему, а пока делаю лишь мысленные заметки. Чего ради начинать с каких-то прозаичных объяснений, когда я вся уже извелась от нетерпения узнать, что случилось с храмом и в порядке ли Эштон!

- В общем, - Адэр меняет позу на подставленном к койке стуле и чинно продолжает: - Взяв верных товарищей и этого напросившегося покорного слугу с собой, он отправился в путь, практически не останавливаясь на отдых и сон. Выматывающая поездка, должен отметить. Из-за сидения в седле на протяжении стольких часов, у меня…ладно, эти детали опущу.

Да, уж пожалуйста! Знать не хочу, что у него там натерло!

- В гору полковник Эйдж тоже полез первым, оставив нас далеко позади. Неудивительно, что все так вот и вышло. Хотя, оказалось, что эта его поспешность была к лучшему. Кто знает, опоздай немного полковник, и история бы сложилась иначе.

Глаза послушника храма богини загадочно блестят в свете тусклой лампы. Спустя полминуты он продолжает:

- Когда мы добрались до вершины, часть этого старого здания уже была обрушена. Сойер откомандовал солдатам бежать, а сам с парой человек отчаянно разбирал завалы там, где, предположительно, были погребены капитан и полковник Эйдж.

Хмурюсь.

А принц Йозеф и его люди? Словно прочитав мои мысли, Адэр уточняет:

- Наследник Аргоны с телохранителями словно растворился в воздухе. Так мне сообщили все очевидцы произошедшего. Раз – и их уже нет. Оставил на память о себе только отрубленную кисть и вот этот перстень. Кстати говоря, благодаря ему мы и смогли вас вытащить! Делай мы это обычным способом, ты, Вивиан, уже бы кровью истекла, а Эштон погиб от многочисленных травм, приняв на себя весь вес заваливших вас сверху обломков статуи и стен…О, не пугайся, он цел! Опять же, чудесная вещица, этот артефакт. В умелых руках с ним можно буквально остановить или начать многие видимые глазу процессы в организме. Например, остановить кровотечение, или заставить закрыться рану. Конечно, возможности тоже ограничены лишь внешним влиянием на тело, процесс восстановления кровопотери и внутренних травм от него не зависит…

Дальше лекарь пустился в разглагольствования на тему врачевания и лечебного дела, поэтому я смело приняла задумчивый вид и начала активно обрабатывать полученную информацию, игнорируя нарастающую боль в горле и висках.