Стало чуть светлее, но свет отливал зловещий краснотой. Ли плелась на ослабевших ногах и через некоторое время скорее вывалилась, чем вышла через узкий, с острыми расколотыми краями лаз.

Стояла ночь. Роскошный Млечный Путь раскинулся в небе. Под его великим сиянием местами серебрилась, местами зияла провалами изуродованная орбитальным ударом равнина. Вдали, за холмами, горел поселок – там ревел багровый огонь, снопы искр летели в темноту и бессильно гасли на камнях. Хироки, кажется очнулся. На черном от копоти и ожогов лице блестели серые глаза. Эр-сай устроил раненого на земле и, прищурившись, уставился в небо.

– Ушли, полагаю, – холодно и устало сказал он. – Бомбардировки больше не будет, но хотел бы я знать, куда они ушли. Улики против Сой-карна мы получили, но не могу сказать «это конец».

Хироки, казалось, не слышал. Он коротко и часто дышал и не узнал Ангелину, даже когда она склонилась пониже и взяла стрелка за руку.

– Сестра? Разве ты не ушла навсегда? – неуверенно спросил он, имея в виду не Ангелину, а настоящую сестру из навсегда потерянной жизни. – Знаешь, мы победили... Я снова вижу звезды и я свободен.

Он замолчал. Мертвые остановившиеся глаза стрелка смотрели в небо – туда, где над горизонтом пустоши поднимался диск луны.

– Хироки погиб с честью, его нужно похоронить, – сказал Эр-сай. – Положить вон в ту воронку, потом обрушить скалу бластером. Звери не тронут тело и получится что-то вроде памятника, хоть и без имени. Хотите с ним попрощаться?

– Да. Что я должна делать?

– Просто скажите все, что хотели бы, можно про себя. Космос поймет.

«Спи спокойно, друг, который пришел, когда я не ждала, и ушел, когда я не хотела... ».

Сказав это, Ангелина отошла в сторону, больше не вмешиваясь в сирмийский ритуал. Вскоре подул ветер. Он холодил разгоряченный лоб и ерошил волосы. Пелена облаков заслонила луну. Бластер Эр-сая сверкнул, с тяжелым грохотом рухнули камни...

– Генераторы рудника больше не работают, можно перемещаться на телепортерах, – сказал, Алек, приблизившись. – Улики у вас?

– Да.

– Отдайте их мне.

– Зачем?

– Сейчас мы расстанемся. Вы вернетесь на базу Кси, я отправлюсь на Сирму, чтобы предстать перед судом. Если генерал получит по заслугам, мы еще встретимся.

– Алек! Погодите!

– Не надо... Это наши дела, госпожа Ангелина. Только сирмийцы. Прощайте.

Вспышка телепортера оказалась ослепительной, Эр-сай мгновенно исчез.

«Успешная операция... цель достигнута, – подумала Ли с горькой иронией. – Как там говорил Русанов в Академии? Ага. Выбор есть всегда».

Она взвесила на ладони телепортер, зачем-то вышла на открытое место, еще раз оглядела иссушенную равнину, багровые угли пожара и нагромождение камней над могилой Хироки, а потом придавила кнопку.

Земля, Йоханнесбург, государственный изолятор

Март доел ужин, смял и швырнул в утилизатор упаковку, потом отправил следом хлипкий пластиковый стакан. Шла третья неделя ареста и седьмой час пополудни, на воле наверняка смеркалось, но стерильное пространство камеры оставалось ярко освещенным. «Суд вечером не заседает, – подумал шеф Кси, машинально пересчитывая заклепки на потолке. – Значит, мою судьбу сегодня решать не будут. Ферейский адвокат что-то не появляется, и это, вероятно, не спроста».

На вечернее дежурство вместо уже знакомого Уила уже заступил неизвестный молчаливый охранник. В этом блеклом парне присутствовало нечто такое, что напрочь отбивало охоту и к разговорам, и к манипуляциям. «Пожалуй, задирать его не стоит, лучше просто поспать». Идея была здравая, но сон почему-то не шел, вместо него накатили назойливые воспоминания.

Три с лишним года назад, за полмесяца до трагического крушения «Титании», адмирал Крайтон вызвал Марта к себе – не в секретную резиденцию отряда в Мадриде, не в штаб-квартиру Космофлота в Йоханнесбурге, а к себе домой, в роскошную квартиру-пентхаус на верхнем этаже небоскреба в Новой Зеландии.

Адмирал держался доброжелательно, но был одет в домашний костюм выглядел слегка помятым, словно сильно пил накануне.

– Срочное дело, командир? – спросил агент Рей, уже получив приглашение сесть в бесформенное и очень мягкое кресло.

– В некотором роде, да. Ты хорошо знаком с Брауном?

– С этим странным гением? Немного знаком. На мой взгляд парень одновременно и не в себе, и себе на уме.

– Все правильно, сынок. На, прочитай его настоящее досье. Прямо здесь. Сейчас.

Март принял планшет Крайтона, цепко всмотрелся в текст, отмечая факты, даты, перспективы, возможности, риски. Вывод напрашивался сам собой и вывод этот был страшен и интересен одновременно.

– Полагаю, Браун рано или поздно сорвется.

– Он уже перешел к действиям, – адмирал сухо усмехнулся. – Запросил командировку в Мадрид, предлог надуманный – какое-то там техническое усовершенствование. Я приказал не препятствовать, в результате этот парень счел нас дураками и использовал отведенное ему время для подготовки побега.

– Побега куда? – спросил слегка озадаченный Март. – Допустим, челнок угнать несложно, при везении можно угнать даже корабль классом повыше, но дезертир останется дезертиром на любой планете Альянса.

– Хорошо сказано, но этот парень собирается воскресить Меркурианское Братство. Сто бешеных супервиро Альянс, конечно, не погубят и космос между собой не поделят, но вот устроить нам проблемы могут. Займутся, например, пиратством.

– Черт! Простите, командир, я не сдержался...

– Ничего, сынок, ты еще вежливо выражаешься.

– Полагаю, Брауна лучше арестовать и вернуть на базу.

– Не по по официальным каналам, не силами штаб-квартиры и не сейчас. Признаю, отряд Кси немного облажался, но мы поправим ситуацию, нужны лишь доказательства неблагонадежности объекта.

– Простите, адмирал, разве он уже не выказал свою неблагонадежность?

– Я что, выразился неясно? Для отчета в штабе понадобится веский компромат на этого ублюдка. Все улики я соберу сам, тебя они не касаются. Пусть Браун поверит в неуязвимость, пускай нанесет удар и развяжет нам руки.

– Такая провокация опасна для вас физически.

– Вот поэтому твое дело – прикрытие. Возьми группу Келли и займись моей охраной. Если Браун объявится и поведет себя агрессивно...

– Арестовать его?

– Нет, я передумал. Просто расстреляйте на расстоянии, лучше с воздуха, из высокоточных тяжелых излучателей. Не сразу, а как только я подам сигнал.

– Есть, командир. Мы вас не подведем.

– Спасибо, сынок, я всегда в тебя верил. Можешь идти...

...Крайтон, как всегда, оказался на высоте, но он не учел одной-единственной, неизвестной ему, но важной детали – прослушки квартиры в пентхаусе, организованной Мартом на всякий случай.

… Спустя несколько дней Кай и в самом деле появился в Веллингтоне. Рей лично страховал адмирала на флайере и в прицел сквозь оконный проем видел, бледное лицо супервиро, его слипшиеся черные волосы и серые, словно подернутые льдом глаза.

«Зачем я решился следить за адмиралом? – размышлял Март, рассматривая тюремный потолок. – Нет, не потому что не доверял Крайтону, скорее, мне не нравилась роль простого костолома – вот настоящая причина. Я хотел информации и сопричастности. Хотел знать мотивы Кая и не пропустить самый главный момент – тот самый, когда луч должен прожечь его грудь.

… В итоге луч не ударил вовремя, сердце супервиро не остановилось, зато Март в зависшем флайере, с бусиной микрофона в ухе, слушал тайные, предназначенные одному лишь Каю признания адмирала.

«Да, я тебя обманул, но ненависть ко мне – ошибка, – вкрадчиво говорил Крайтона, развалившись в кресле и небрежно придерживая полы халата – Чего ты добиваешься, Фрэнк? Хочешь вернуть своих ребят? Понимаю, но ведь прошлое не перепишешь. Вы были изгоями, ими и останетесь, и без отряда у тебя будущего нет».