— Я должен был догадаться, что ты сделаешь что-то подобное. Ты даже секс портишь.

Затем он отослал своего партнера пораньше, потому что не смог насладиться этим без моего дискомфорта. Вернувшись в стойку на руках, я ухмыльнулась. Мой день быстро улучшался.

Я подняла одну руку с пола и демонстративно развела ее в стороны. Но когда я одарила его торжествующей улыбкой, на его лице не было того раздраженного выражения, которого я ожидала. Склонив голову набок, прищурив глаза, приоткрыв губы, он зачарованно наблюдал за мной.

Его взгляд скользил по моему телу, пока я удерживала равновесие, рука теперь немного дрожала. Наконец он встретился со мной глазами и быстро втянул воздух, увидев, что я поймала его. Хмурый взгляд встал на свое место, как будто захлопнулась дверь.

Его губы медленно скривились.

— Очень впечатляет. Было бы обидно, если бы ты потеряла эту руку, не так ли?

Мое сердце подпрыгнуло к горлу при напоминании об опасной игре, в которую я играла.

Я выпрямилась, грациозно, но быстрее, чем обычно.

Моя жизнь принадлежала ему. По дурацким правилам этой страны я принадлежала ему. В историях говорилось, что фейри ненавидят рабство, но, видимо, это не в счет.

Ухмыляясь, принц прошел мимо меня и вошел в большую дверь, которую я не заметила среди мраморных панелей комнаты. Я мельком увидела ванную, прежде чем он закрыл ее.

К тому времени, когда он появился голым, я закончила свои упражнения. Я отказывалась смотреть на то, что болталось у него между ног, пока он прогуливался по комнате. Его походка заставила меня задуматься, не предпочел бы он все время быть голым. Я, конечно, не сомневалась, что он был бы против, если бы все видели его член. Мне не нужно было смотреть прямо на него, чтобы понять, что этого не стоит стыдиться.

Как и все остальное его тело, оно не было идеальным, как в учебнике по анатомии, который я когда-то видела.

За исключением его хвоста. Дело было не в том, что его тело было испорчено самим фактом его существования, а в том, что гладкое совершенство его золотистой кожи было прервано неровным шрамом посередине. И теперь, присмотревшись повнимательнее, я увидел, что там оно было немного искривлено, как будто его сломали.

Он порылся в шкафу.

— Я приготовил для тебя туалетные принадлежности в ванной. Очищающие средства и лосьоны, шампунь и кондиционер. Селестин упомянула о твоем… оперение, — он сверкнул улыбкой, как будто нашел собственную шутку ужасно забавной — требует некоторого ухода.

Мне не хотелось признавать, что что-либо из фейри было хоть в чем-то хорошим, но после ванны Селестины моя кожа казалась невероятной, и я никогда не видела своих волос такими блестящими. Даже порез на моем плече разгладился до тонкой красной линии. Во время упражнений он почти не болел.

— Ты наденешь его сегодня. — Он достал платье из шкафа, развернул его, чтобы показать мне перед и спинку. Мечтательный рассветно-розовый с золотым и пудрово-голубым оттенками, его прозрачная ткань создавала сложную игру цветов, которая притягивала меня.

Я хотела это. Покрой без рукавов подчеркивал бы мои подтянутые руки, а нижняя часть спины подчеркивала бы мускулистые плечи.

Он повесил платье на переднюю стенку шкафа, прежде чем повернуться к туалетному столику.

— Этот аромат дополнит твой собственный. — Он указал на флакон, затем посмотрел на меня долгим взглядом, прищурившись в расчете. — И, да, это будет идеально. — Он достал бархатный футляр для украшений.

Я ничего не могла поделать с шагами, которые предпринимала, притягиваясь все ближе, как рыба, выброшенная на берег.

Внутри блестела пара браслетов из бледно-золотого золота, каждый в форме крыла, с перьями, подобранными в мельчайших деталях. Я слегка выдохнула.

Принц улыбнулся.

Я никогда не скрывала своего тщеславия и не стыдилась его. Да, этого требовала моя работа. Но после смерти моей сестры, когда я вышла из темноты за кулисами и стала артисткой, это спасло меня.

Когда-то я заботилась о ней, помогала ей готовиться, репетировала и ставила хореографические номера.

С ее уходом у меня ничего не было.

Только горе. Только отчаяние. И это были вещи, которые угрожали утопить меня.

Ее место на сцене дало мне цель. Изучение игры с обручем и шелками дало мне возможность зарабатывать и не скатываться по спирали в пустоту. Забота о своем теле дала мне ощущение собственной значимости.

Моя внешность была оценена как Позолоченными Солнцами, так и нашими клиентами. Меня охватило что-то близкое к удовольствию, когда я увидела, как люди поднимали головы и смотрели, как мы въезжаем в город на наших фургонах. Ощущение, что их взгляды следили за мной, пока я не скрылась из виду, говорило о том, что я что-то значу.

Однажды моя сестра сказала, что я что-то значу. После того, как она ушла, незнакомые люди были всем, что у меня было.

С платьем, несколькими бутылочками химикатов и набором браслетов принц привел все это в действие. И хотя я ненавидела его и ненавидела быть его питомцем, я не могла не выпрямиться в предвкушении того, как буду выглядеть сегодня.

Это, должно быть, ловушка.

От уверенности в этом мое лицо напряглось. Я нахмурилась, глядя на него, ища какой-нибудь признак жестокости. Что он на самом деле задумал?

Его улыбка дрогнула.

— Обычно у меня нет разбросанной женской одежды. Это было бы мне немного маловато. — Он кивнул в сторону платья. — Пока ты была с Селестин, мне прислали сюда подборку женской одежды и украшений.

Но как это была не моя забота. Я хотела знать, почему. Я прищурилась, глядя на него.

Подняв голову, он выдержал мой пристальный взгляд, как будто пытаясь понять, в чем моя проблема.

Бесполезный человек. И я отказалась с ним разговаривать. Задав вопрос, я почувствовала слабость, и удержание речи вызвало у него достаточное раздражение, но не перешло черту неповиновения.

Я посмотрела на браслеты. Но, честно говоря, они просто выглядели как браслеты. Проклятые украшения были вещью, но я не хотела отдавать то, что мне подарили. Кто знал, что он может сделать, если узнает, что я владею магией?

Как будто это была просто ласка чего-то красивого, я провела кончиком пальца по золотым перьям. Никакого намека на силу.

Тогда в чем заключалась его игра?

— Звезды и Солнца, они не отравлены. — Он закатил глаза, прежде чем отбросить шкатулку с украшениями в сторону. — Если я собираюсь, чтобы ты повсюду ходила за мной по пятам, я хочу, по крайней мере, насладиться видом. — С этими словами он фыркнул и подтолкнул меня к ванной. — Продолжай, маленькая птичка.

Я поспешила внутрь. Как раз перед тем, как я закрыла дверь, до меня снова донесся его голос.

— Может, я и терпеливый, но даже у меня есть предел.

ГЛАВА 11

Этот извилистый коридор показался мне знакомым, но принц вел меня по нему так быстро, что у меня не было времени проверить мелкие детали, которые, как мне казалось, я помнила.

Конечно же, через несколько поворотов мы оказались в разрушенном зале с фонтаном и разбитым стеклянным куполом.

Возможно, я бы со временем привыкла к странной планировке этого места.

Я приподняла многослойные юбки своего платья, чтобы они не зацепились за дикие растения, пробивающиеся сквозь завалы.

По общему признанию, принц сделал удачный выбор. Ансамбль мне подошел. И хотя он не произнес ни слова после комментария о своем терпении, то, как он посмотрел на меня перед нашим отъездом, сказало многое. Даже если он не мог этого признать, я выглядела потрясающе.

Несколько минут спустя мы подошли к знакомой двери. Принц потянулся к ручке, но остановился и сжал кулак. Набрав в грудь воздуха, он постучал, затем открыл.

— Селестин?

— Ах, так ты сегодня вспомнил, как нужно стучать. — Она сидела в той же позе, что и в прошлый раз, выгнув бровь, держа в руках дымящуюся чашку.