Я прищурилась, глядя на него, прежде чем повернуться и осмотреть тех, на кого он указал.

Посторонние, которые не были членами его двора и все еще жили в Луминисе, предполагая, что это были люди, с которыми он был ближе в прошлом, когда тоже жил там.

И их имена. Мэйри. Тавин. Турл. Я знала эти имена.

У меня под кожей началось жужжание, и мне пришлось сделать еще один глоток своего напитка, прежде чем я смог заговорить.

— Дай угадаю. Лой тоже здесь. Как и все остальные из твоего списка.

— Моя хитрая маленькая ведьма. — Он прижал меня ближе и уткнулся носом в мою шею. — Солнце и Звезды, мне нравится, когда я вижу, как жужжат шестеренки в твоей голове. Я никогда не думал, что создание сюжета может быть таким чертовски горячим.

Но тепло, охватившее меня, было гуще и глубже, чем просто физическое.

— Ты сделал все это, чтобы собрать их здесь?

— Я сделал все это для тебя. Они остаются на месяц. Я преподнес это как встречу выпускников. «Как в старые добрые времена», — говорилось в моем приглашении. — Он закатил глаза, затем окинул собравшихся фейри коротким жестким взглядом. — Они все сбежались, когда им пообещали несколько недель жить за счет королевской казны. Гребаные паразиты.

Было трудно дышать, не говоря уже об ответе. Тепло в моей груди заняло слишком много места. Однако я хотела поблагодарить его, поэтому сделала это поцелуем, заставив его удивленно выдохнуть.

Я подразнила небо его рта и провела пальцем по кончикам его зубов. Я прикусила его губу и упилась глубоким стоном, который последовал за этим. Этот поцелуй был слаще любого из наших предыдущих, и он открылся ему, позволяя мне прощупывать и исследовать, вместо того, чтобы сжимать меня и бороться за доминирование.

Это разорвало меня так, как ни один из наших других поцелуев, как будто какая-то тонкая мембрана во мне порвалась от ленивого движения его языка по моему.

Когда я отстранилась, запыхавшаяся и слишком разгоряченная, он посмотрел на меня широко раскрытыми глазами.

— За что это было?

Но я все еще не могла вымолвить ни слова, поэтому просто пожал плечами и повернулся, чтобы осмотреть дюжину подозреваемых, разложенных передо мной.

Убийца моей сестры был в пределах досягаемости.

ГЛАВА 38

Вечером он собрал ту же группу в большом круглом зале дворца. Цельный стеклянный купол защищал нас от ночи, но было слишком облачно, чтобы увидеть звезды. Тени скапливались между колоннами комнаты, маленькие очаги тьмы, до которых не мог дотянуться свет фейри.

Блюда с едой, гораздо более роскошной, чем обычно, появились по жесту Сефера, и как только мы закончили, грязные тарелки так же быстро убрались сами собой. Шоу для наших гостей. Несмотря на то, что он больше не жил в Луминисе, он все еще был принцем Эльфхейма и по-прежнему находился у власти.

Я подозревала, что это было таким же напоминанием для него, как и для них.

Я сделал все это для тебя.

Это тоже было. Он приложил немало усилий, чтобы организовать это в такие короткие сроки, и этот факт не ускользнул от меня. Это распространилось внутри, какая-то часть меня хотела, чтобы это утешало и радовало меня, другая часть вырывалась, как будто это была ежевика, за которую я могла зацепиться.

После ужина на столе появилась кроваво-красная суконная скатерть с колодой карт и странным набором фишек, не похожих ни на что, что я видел раньше. Все из бледно-зеленого нефрита одинаковой формы — я не смогла увидеть никакого способа отличить их значения.

Несмотря на странность фишек, когда фейри делили их и раздавали карты, болтая и смеясь, все это казалось очень знакомым.

Я присела на подлокотник кресла Сефера и взглянула на его карты. Неплохая комбинация, но не гарантированная победа.

Сидящие за столом игроки закрыли глаза, когда прочитали, что им раздали, и попытались подавить любую реакцию.

Моя челюсть сжалась. Один из них был убийцей моей сестры. Хотя это был всего лишь покер, ничего важного, мысль о том, что этот человек выиграл, заставила содержимое моего желудка свернуться. Я не могла позволить им одержать даже минутную победу. Не после того, как у них было десять лет свободы и гребаного веселья.

Мышцы гудели от возмущения, я поднялся.

Сефер поймал меня хвостом за лодыжку.

— Куда ты идешь, питомец?

Я наклонилась ближе к нему, движения плавные и грациозные, несмотря на ужасную скованность моего тела.

— Тебе нравится побеждать, не так ли? — Прошептала я.

— Я никогда не проигрываю. — Его улыбка была медленной, как будто он действительно верил в это.

Победа была великолепной, но она потребовала работы.

— Если я коснусь их правого плеча, они блефуют. Если я коснусь их левого, у них рука лучше твоей, и им потребуется провокация, чтобы сбросить карты. Если я потираю нос, тебе следует сбросить карты и приберечь себя для следующей раздачи. Понял?

Это был прием, который я годами использовала с Эриком, простой, но эффективный. Особенно учитывая, что так мало людей воспринимали хорошенькую, скудно одетую женщину всерьез.

Его глаза сузились.

— Я знаю, как играть в покер, Зита.

— Я уверена, что знаешь. Но… — я наклонилась ближе, кончик моего носа коснулся его носа. — Я не могу смириться с мыслью, что ее убийца победит сегодня вечером. Мне нужно, чтобы ты доминировал в игре. Потому что, если ты этого не сделаешь, я найду твой меч и перережу их всех.

Он прикусил губу, но не смог сдержать широкой улыбки.

— Такая кровожадная. Как я не понял, кем ты была в тот момент, когда ты впервые появилась на моей сцене? — Он покачал головой, и его хвост оторвался от моей ноги. — Очень хорошо. Давай начнем наши постыдные поиски с небольшой финансовой мести.

Я отпрянула от него, как будто наш тихий разговор был ссорой, и обошла стол.

Они сделали свой первый раунд ставок, каждый объявил, что он ставит на кон — денежную сумму, ювелирное изделие, своего любимого оленя. Слова появились на фишке, когда они бросили ее. Несколько человек сбросили карты, но Рорк поднял ставки, отметив его как человека, которого Сеферу нужно было победить.

Когда первый набор общих карточек упал на стол, я коснулась спинки стула Рорка. Он выгнул бровь, положив ладонь плашмя.

— Шпионим для Сефера, не так ли, питомец? — То, как он это сказал, было резким и блестящим, как и его глаза, без капли теплоты Сефера.

Но его дыхание участилось, когда он увидел меня, и я не сомневалась, что он вспоминал мое выступление недельной давности.

Я усмехнулась и наклонилась ближе, повиснув на его стуле, стараясь не касаться его плеч.

— С чего бы мне помогать ему? Ты видел, что он со мной сделал. И теперь ты тоже знаешь, что я с ним сделала. — Я улыбнулась и, наклонив голову, провела пальцем по одному из его рогов, бросив взгляд на Сефера. — Гораздо веселее расстраивать его, прикасаясь к его друзьям.

Конечно же, мускул на челюсти моего принца дернулся, когда он наблюдал за нами поверх своих карт. Было удивительно, что его глаза не прожгли линию на рогах Рорка, он так пристально смотрел на дорожку, которую мои пальцы прочертили на их шероховатой поверхности.

Рорк фыркнул и пробормотал:

— Он действительно выглядит взбешенным. Ты играешь в опасную игру, человек. — Но он не потрудился скрыть свой плотоядный взгляд, когда я повернулась к нему, обтягивающий лиф моего платья едва прикрывал мою грудь.

Тем не менее, он не убрал свои карты со стола.

— Кроме того, — я пожала плечами и продолжила свой путь от его рога вниз по краю волосяного покрова, — Я здесь. Я не собираюсь возвращаться туда, чтобы шептать ему на ухо, как какая-нибудь маленькая доносчица. — Я сморщила нос, как будто сама идея вызывала у меня отвращение. — Но если ты не хочешь моего внимания… — Я выпрямилась и повернулась к Кадану на соседнем сиденье.

— Подожди. — Он заглотил наживку, схватив меня за запястье. — Останься ненадолго. — Он язвительно усмехнулся, переводя взгляд с меня на Сефера и обратно. — Я никогда раньше не видел, чтобы он смотрел на меня с завистью, — тихо сказал он. — Мне это нравится. — Он поднял свои карты, когда я устроилась на подлокотнике его кресла.