Это было не шоу. Я была горда своим телом. Я работала над ним, оттачивал его более десяти лет. Это приносило мне деньги. Я заботилась о нем, а оно заботилось обо мне.

Я ни за что не собирался съеживаться под дерзким взглядом какого-то засранного принца.

Уголок его рта дернулся, и он издал слабый звук, отворачиваясь, как будто я была ему лишь слегка интересна.

Проклятие, он был таким нудным. Внезапно я обнаружила, что мне хочется спать, хотя бы для того, чтобы сбежать от него на несколько часов.

Уходя, он позволил брюкам упасть и вышел из них, каждое движение было наполнено кошачьей грацией. Полосы продолжались на его заднице и бедрах, переходя в икры. Его хвост мотался из стороны в сторону.

— Ты будешь спать там. — Он бросил облачно-серое одеяло в изножье своей кровати.

Не в его постели, а на краю, как любимая болонка.

Я стиснула зубы. Не отступать. Не умолять. Я кивнула сама себе и скользнула под пушистое одеяло. Кровать была мягкой, как облако, лучше, чем любая из тех, что я испытывала, и мне пришлось подавить вздох, когда я погрузилась в нее.

Он фыркнул, и я закрыла глаза, отказываясь даже вопросительно взглянуть на него. Раздался скрежет ручки по бумаге, за которым последовала слабая магическая рябь, от которой волосы у меня на затылке встали дыбом.

Несмотря на снедавшее меня любопытство, я держала глаза зажмуренными и притворилась, что уже сплю.

Несколько минут спустя дверь со щелчком открылась, и мягкий женский голос прокрался в помещение. Тон, которым он приветствовал ее, и ее ответное хихиканье сказали мне все, что мне нужно было знать — это была любовница. Возможно, та, с которой он трахался прошлой ночью.

Послышался шелест ткани, затем ее приглушенный стон предположил, что они были заняты поцелуем, поэтому я осмелилась взглянуть. Высокая и гибкая, это была одна из женщин, которые были на вечеринке. Ее длинные светлые волосы каскадом облаков рассыпались по бронзовой спине, когда рука принца скользнула вниз и сжала ее ягодицы. Казалось, ее ни в малейшей степени не беспокоило мое присутствие в комнате. Это не было похоже на то, что я пряталась, так что она должна была знать.

Когти царапнули по ее коже, оставляя розовые полосы, он обхватил ее бедра вокруг себя. Он притянул ее ближе.

Он собирался трахнуть ее на кровати.

Пока он дразнил ее задницу одним пальцем, его золотистые глаза остановились на мне. Он не прервал поцелуй, но в них мелькнуло веселье.

Не просто убийца, но и призовой придурок.

Ему не удалось смутить меня своим раздеванием, так что это была новая попытка.

Удачи с этим.

Вы не могли прожить большую часть своей жизни в повозках с брезентовыми стенами, не научившись игнорировать звуки, издаваемые другими трахающимися.

Я закатила глаза, прежде чем закрыть их.

Кровать качнулась, когда они приземлились на нее. Было больше движения, и она издала низкий стон, который перешел в нарастающее хныканье. Когда я задремала, я отметила, что он не издал ни звука.

Ее завершающий крик разбудил меня. Я плотнее натянула одеяло, пытаясь не обращать внимания на впечатление, что мне снился один из моих собственных любовников. В глубине души мой пульс участился. Я плотнее натянула одеяло, как будто это могло защитить мои сны от их сексуального влияния.

— Достаточно, — пробормотал он, и в его голосе послышалось рычание.

— Но ты даже не трахался…?

— Я сказал, достаточно. Возвращайся в свою комнату.

— Я не понимаю. Обычно мы…

— Иди. Я поговорю с тобой утром.

Последовала долгая пауза, в которой слышалось только их тяжелое дыхание.

— Это потому, что…?

— Аня. — В его голосе прозвучали низкие нотки предупреждения.

— Прекрасно, — фыркнула она. Кровать покачнулась, дверь открылась, и, прежде чем она закрылась, я снова погрузилась в сон, единственная нить мысли преследовала меня.

Зинния. Я обещаю, что добьюсь для тебя правосудия. Я попробую его кровь так же, как он пробовал мою.

Если бы я не сделала этого, он лежал бы мертвым у моих ног.

ГЛАВА 10

Я проснулась от того, что мне в ребра уперлась нога.

Значит, все это было по-настоящему. Я была питомицей принца фейри, спала в изножье его кровати.

Я лежала в полутемной комнате и слушала тихий звук его дыхания. Тем временем мои беспокойные мысли снова и снова прокручивали катастрофу, которая привела сюда, и первые двадцать четыре часа моего наказания.

Когда я выпрямилась, принц не пошевелился. Он лежал на спине, раскинувшись, как будто весь мир принадлежал ему, и в нем можно было занять место. Я стиснула зубы и подкралась ближе к рыжим волосам, рассыпавшимся по подушкам.

Сон стер самодовольную ухмылку, которая обычно была на его лице. Веселое высокомерие тоже исчезло. Его темные ресницы коснулись щек, а между бровями образовалась небольшая складка. Большинство людей выглядели моложе или спокойнее во сне.

Не он. Он выглядел более серьезным, как будто все обдумал после тяжелого дня вечеринки.

Мои пальцы жаждали холодного железа моего кинжала. Я могла бы прямо сейчас всадить его ему под ребра. У него даже одеяла были обернуты вокруг талии, оставляя грудь обнаженной. Это было практически приглашение.

Желание гудело в моих мышцах, заставляя мои руки сжиматься и разжиматься. Но у меня не было оружия.

Что-то надавило мне на веки. Чего-то, чего я не чувствовала уже очень, очень давно. Оно посолило мне горло и наполнило язык горьким привкусом вины.

Я потерпела неудачу. Не только в своей задаче, но, что хуже всего, я подвела свою сестру.

Возможно, эти вновь пробудившиеся чувства были моим наказанием. Но для этого мне пришлось бы поверить в богов.

Я смахнула слезы с глаз и соскользнула с кровати. Я не могла убить принца — пока нет, — но я могла удовлетворить это трепещущее желание в своих мышцах. Я натянула его рубашку и завязала ее спереди — она была достаточно свободной для упражнений, в отличие от моего испорченного наряда.

Глубокие вдохи, затем я перешла к разминочным растяжкам. К тому времени, когда я прошла половину упражнения, слезы прекратились. К тому времени, когда я приступила к силовой части тренировки, я улыбалась.

Я использовала различные предметы со всей комнаты в качестве утяжелителей — стопку книг, небольшой сундучок, удивительно тяжелый подсвечник — а также приседала и делала выпады, поднимая их в различных конфигурациях.

Мои мышцы приятно гудели. Это была не та месть, к которой они призывали, но этого было достаточно, чтобы занять их на данный момент.

Я встала в стойку на руках, считала, пока держала ее, каждая часть меня участвовала в микрорегулировках, которые уравновешивали мое тело. Через десять секунд я опустилась и медленно, очень медленно наклонился, пока мои руки не оказались на уровне талии, перенеся на них свой вес, когда я лежала на животе в воздухе. Мои руки горели и немного дрожали. Но это был хороший ожог.

— Что ты делаешь?

Удерживая равновесие, я подняла глаза и обнаружила, что принц сидит в постели и наблюдает. Его волосы разметались по плечам, растрепанные со сна, а брови сошлись вместе. Я не могла решить, из-за замешательства или раздражения его разбудили.

Я надеялась, что это последнее.

С глубоким вздохом я вернула свое внимание к упражнениям. Расставив ноги, я выпрямила туловище, пока не оказалась в сидячем положении, при этом касалась пола только руками.

Я чувствовала пристальный взгляд принца. Возможно, он действительно был сбит с толку. В конце концов, я сомневалась, что тяжелая работа вошла в его лексикон.

На счет десять я встала в стойку на руках, затем вскочила на ноги.

Он фыркнул и закатил глаза.

— Доверяю тебе портить утро, — он махнул на меня рукой, — чем бы это ни было.

Я стиснула зубы и выгнулась дугой. Я не доставлю ему удовольствия своим вниманием. Это была моя утренняя рутина, и я не собиралась позволять ему ее портить.