— Столько слов, — на выдохе произнесла она. — Я будто вымываю речной песок в поисках крупиц золота.

— А у тебя столько тайн, княжна. Я словно блуждаю в терновом лесу с адскими гончими на хвосте.

— Терновый лес? — лениво переспросила Айрин, растирая по лодыжке мазь.

— Терновый лес, — в тон ей откликнулся маг, прослеживая взглядом движения ее пальцев. — Чуть выше еще синяк, удели ему внимание тоже.

Айрин глубоко погрузила пальцы в узкое горлышко, чтобы собрать остатки маслянистой мази со дна. На бледной коже, которой не касалось солнце, уже проступало уродливое фиолетовое пятно.

— Значит, второй круг Преисподней. Не слишком мелко для тебя?

— А ты бы предпочла ледяное озеро для тебе подобных?

Она замерла с протянутой к бинтам рукой. Ледяное озеро для предателей и клятвопреступников. Чем она успела предать его? Ах, да…

— Догадалась? Прошлой ночью Медовия поведала мне о вашем соглашении. Понравилось быть шпионкой?

— Советнице стало настолько скучно с тобой, что она решила покрысятничать?

Рунар дернул сдерживающие его ленты с такой силой, что заскрипела кровать.

— Освободи меня сейчас же!

— Только не говори, что поверил ей. Не разочаровывай. Полагаю, она жутко бесилась от того, что ничего не выиграла с нашей сделки. И я все еще жду ответ на свой вопрос: зачем, дьявол раздери, тебе человеческая кровь?

Маг с проклятьями уткнулся лицом в жесткую подушку.

— Развяжи мне руки, или я сделаю это сам.

— Не сделаешь. Твои раны еще не зажили, — она спустила подол и села подле мага, принимаясь за перевязку. — Я дам тебе время подумать, а пока расскажу, почему не кидаюсь на тебя с обвинениями в попытке убийства. Я предвидела подобный ход, и яд показался мне самым вероятным решением доказательства твоей лояльности. По словам Шумея, шарибский Император жаждет опалы Придворного мага, и вся фееричная история с похищением и спектаклем на площади нужна была лишь для подтверждения акта твоей измены. Так что я использовала руну, которая защитила меня и помогла остаться в сознании. Разве я не хороша?

— Хороша, — сквозь зубы прошипел Рунар.

Он лежал неподвижно под ее руками, безропотно снося бесцеремонные прикосновения. В особенно пострадавших местах повязки пропитались кровью и прилипли — их пришлось размачивать. Прежде Айрин доводилось видеть действие исцеляющих рун на синяках и порезах, однако, она была поражена, насколько быстро затянулись рваные раны.

Значит, духи не зря кромсали ее духовное тело.

Айрин ножом разрезала ленты для волос, не утруждаясь развязыванием узлов. Рунар настороженно проследил за ее манипуляциями, после чего с легкой гримасой развернулся на спину.

Отметины на ребрах и животе выглядели хуже, потому что прежде на них не получилось наложить полноценной повязки, чем Айрин занялась сейчас. Стоило ей коснуться его обнаженной груди, как он шумно выдохнул и отвел взгляд.

— Могу я оставить тайну с кровью напоследок?

— Как угодно, — она неторопливо втирала мазь, сознательно игнорируя беспокойное ерзанье пациента. — Мне интересно, зачем ты поцеловал меня тогда в комнате и в коридоре. Тебе не хватает фрейлин?

— Потому что хотел, — негромко ответил Рунар. — А еще мне казалось, ты тоже этого хотела.

— Когда кажется, надо помолиться.

Все это время он будто искал нечто важное в ее лице, а после последних слов, окаменел и откинулся на подушку.

— Осторожнее.

— Потерпишь. Я жду.

В ответ он поднял над головой правую руку, рассматривая клеймо на тыльной стороне ладони.

— На рудниках я потерял почти все магические способности из-за Магических оков. Чтобы получить место Придворного мага, мне пришлось много работать над собой, упражняться и пользоваться артефактами, потому что хоть у меня получилось восстановить прежний уровень мастерства, долго держать резерв я больше не в силах. Оковы повредили часть энергетических узлов на правой руке, поэтому мне пришлось стать левшой. В магическом смысле я калека. Кровь в тайнике я покупаю на Черном рынке, где маги могут сдать ее за отличную сумму. Она помогает восполнить резерв на какое-то время.

— Это омерзительно.

— Знаешь, что еще омерзительно? Посылать людей на смерть, чтобы набить золотом кошелек или удачно выскочить замуж.

— Так поступали испокон веков, разве нет? Тебе, наверняка, не было дела до правосудия, пока беда не коснулась тебя лично. Кстати, я поняла секрет королевской колоды.

— Руны?

— Руны. Артефакт из тех времен, когда этими землями еще правил Эскальт.

Ей стоило рассказать и о находке в кабинете Советницы, только ее мысли, зацепившись за бурную реакцию Эдгара, вновь поплыли в совершенно ином направлении. Айрин настолько живо представила себе несколько сцен, что, не дорисовав очередную руну, бездумно скользнула ладонью ниже, чем следовало, от чего Рунар вскинулся и сбросил ее руку.

— Кажется, дело в том неизвестном зелье, — сообщила она прежде, чем маг разразился очередной пустопорожней тирадой. — Удивительно, что с ним не справилась руна Вергрит. Какое ненавязчивое воздействие! Я бы даже не заметила подвоха.

— Ты выпила какое-то неизвестное зелье⁈

Наконец, она поведала ему обо всем, что пережила за эту длинную ночь. Рунар сел на постели, оказавшись чересчур близко, и это обстоятельство не взволновало Айрин так, как должно было.

— Канделябром по голове? Во имя короля, ты страшная женщина.

— Что делать с Мериэл? Почему король не выгнал ее избранника взашей?

Его губы сжались в тонкую линию.

— Я еще не сказал ему.

— Почему⁈ Что ты опять задумал?

— Подумал, что из этой информации можно будет извлечь больше выгоды в нужный момент.

— Знаешь, что, умник, — она ткнула пальцем ему в грудь, — ты доиграешься до того, что твои секреты нас обоих подведут под монастырь.

— В женском не так уж плохо. Там красивые виды.

Айрин запрокинула голову к потолку, сдерживая желание вновь пустить в ход канделябр.

— Ты отвратителен.

— Твоя воля достойна восхищения. Мало, кто способен самостоятельно освободиться от любовных чар. Судя по твоему описанию, это нечто совершенно новое и сделанное на заказ.

— Я не сказала, что освободилась, — поправила его Айрин. — Просто меня учили ставить разум выше чувств.

Некоторое время Рунар задумчиво изучал ее отстраненное выражение лица, затем заправил за ухо топорщившуюся черную прядку и не отнял руки, задержавшись кончиками пальцев на ее щеке.

— Позволь мне кое-что проверить? Так я смогу примерно прикинуть класс необходимого противоядия.

Она без колебаний кивнула и добавила:

— Мне не нравится любить Эдгара. Он мне, как младший братик. Это дико.

— Только не кусай меня, пожалуйста.

— Посмотрим, как себя проявишь.

— Как же с тобой сложно!

— Зато не скучно.

Рунар коснулся ее губ в невинном трепетном поцелуе, который, как небо и земля, отличался от предыдущих: в нем не было отчаянной поспешности, как в первом, или яростной властности, как во втором. Айрин потянулась навстречу и тут же наткнулась на глухую стену. Разум заполнили образы кронпринца, и от этого полное нежности прикосновение стало ей вдруг противным.

В ту же секунду она оттолкнула от себя мага и взвилась на ноги. Любая мысль о близости с кем-то, кроме Эдгара, причиняла ей физический дискомфорт. Не стесняясь в выражениях, Айрин вывалила это на крайне раздосадованного Рунара.

— Магнолия, значит. Не уверен, что смогу приготовить антидот в одиночку. Придется наведаться к Виценту.

— Кого Медовия собралась травить?

Прежде чем ответить, маг выдержал паузу.

— Подумай. Должна же быть от твоей разумности практическая польза.

Айрин фыркнула и ненадолго вышла в лабораторию, затем вернулась с подушкой и покрывалом.

— Считаешь, она все это время подливала зелье королеве? Чтобы та вышла замуж за Реджинальда и любила его одного? Но почему Катриса до сих пор помнит своего первого мужа, как его? Эйнар Лютый?