Тот упрямо повторил свой ответ, затем еще и еще, пока Реджинальд не выдохся.

— Отнесите его обратно в подземелья. И передайте Виценту, пусть не смеет его исцелять!

Король выхватил у бледного слуги кубок и вышел, громко стуча каблуками. Рунар этого не слышал. У него перед глазами стояла белая пелена, а в ушах шумела кровь.

«Похоже на шум океана», — невпопад подумалось ему.

Едва Айрин выпила зелье, руна «Вергрит», нейтрализующая яды, на предплечье потеплела. Девушка до последнего цеплялась за Рунара, прожигавшего ее взглядом, полным непоколебимой решимости и горького сожаления, и в конце концов сдалась. К счастью, в темноте ее не поджидали голодные призраки — та оказалась уютной и умиротворяющей. Айрин освободилась от гула собственных мыслей и потустороннего эха, нашептывающего ей о долге на певучем эскальтском языке.

Забвение продлилось недолго. Первыми вернулись духи: Вергрит озвучил цену, его голос походил на шорох мертвых листьев в осеннем лесу. Быстрое исцеление стоило ей совсем крошечной части души.

Следующим Айрин различила режущий баритон короля и почувствовала, как Рунар накрыл ее одеялом. От мага веяло гарью и свежим потом.

— Сколько драмы! Через пару часов она очнется. Это всего лишь снотворное, его по моему приказу сварил Вицент.

— Снотворное?

Айрин крепко смежила веки и сцепила зубы, чтобы не выдать себя.

Она слышала, как звякнул настоящий флакон, стукнувшись о кольца Медовии, как от предательства взбеленился Реджинальд. Она проклинала Вицента за искренность, хотя умом понимала, что лекарь всего лишь исполнял приказ. Она неподвижно лежала, когда Рунара уводили прочь, и открыла глаза только, когда в комнате воцарилась гробовая тишина.

Осмотревшись, Айрин потерла лицо руками в тщетной попытке привести мысли в порядок, затем смела и выбросила осколки. Вергрит успокоилась, освободив колдунью от сторонних чар. Наваждение окончательно отступило, и ему на смену пришел страх.

Словно в полусне Айрин вернулась на скамью и обеими руками обняла подушку.

В этой позе ее застал Эдгар, неожиданно появившийся из-за прибитого к стене гобелена.

— Всевышний милосердный, Айрин, ты в порядке?

Принц бросился к ней, по пути споткнувшись о сундук с ингредиентами для зелий. Позади него во чреве тайного хода маячила Роза.

Айрин вскочила ему навстречу.

— Рунара увели в пыточные!

Она скомкано пересказала то, что ей удалось подслушать, и показала руну, которую принц удостоил лишь беглым взглядом. В отличие от брата, позабытая Роза не упустила ни одной детали, по-прежнему наблюдая за ними из тени открытого секретного прохода.

— Отец, наверняка, в ярости, — Эдгар потер подбородок, на котором пробивался заметный темный пушок. — В последнее время он будто не в себе. Недавно чуть не поднял руку на Мери, когда она ляпнула про нежелание выходить замуж.

Айрин, напротив, не удивилась: не стоило рассчитывать, что короля обрадует новость о запретном романе старшей дочери. Единственное, чего она не понимала, почему пажа Эдгара до сих пор не удалили из дворца.

— Слушай меня, Айрин: я постараюсь поговорить с отцом. Надеюсь, мне удастся смягчить его гнев. Наказание мы уже не остановим.

— Поначалу он показался мне мудрым, — разочарованно скривилась девушка и тут же виновато оправдалась: — не подумай плохого, народ боготворит его и я конечно, тоже, но…

— Не продолжай, — перебил принц, отводя взгляд. — Бывает, думаешь, что знаешь человека, а потом оказывается, что он беспощадный убийца.

— Не говори так о своем отце, — Айрин ободряюще приобняла его за плечи. — Еще ничего не доказано.

Эдгар оглянулся на терпеливо ожидавшую его младшую сестру и зашептал на ухо Айрин:

— Я хорошенько поразмыслил над тем, что мне рассказал Рунар. В его доводах есть смысл. Моя мать… — он умолк, собираясь с силами, — не оправилась до сих пор. Я не могу представить, какую боль ей пришлось перенести, а цареубийцы спокойно разгуливают по ее дворцу!

— Не делай глупостей. Обещаю, мы со всем разберемся, и я наложу на них самую страшную руну из всех, которые знаю.

Эдгар упрямо покачал головой:

— Они должны ответить за свои поступки перед судом, как того требует Рейненбернский закон.

— Эдгар, время! — напомнила Роза.

— Помогу, чем смогу, удачи! — принц торопливо чмокнул девушку в лоб.

Та удержала его за ворот камзола.

— Шумею помогает лорд Кольбари, они вели тайную переписку.

Эдгар серьезно кивнул и скрылся во тьме в след за сестрой.

Как только за ними закрылась потайная дверь, Айрин подскочила к стене и ошупала ее сначала руками, затем магией и ощутила знакомый отклик Оффан.

На одном из кирпичей, испещренных трещинами и зазубринами, притаилась крохотная руна, вырезанная опытным каменщиком.

Вот и причина, по которой Рунар за годы службы не нашел в подземельях тайных проходов.

Оставалось понять, как рейненбернцы без капли эскальтской крови открывали рунические замки.

Оставив новую загадку на потом, Айрин зарылась в сундуки в поисках того, что могло помочь Рунару. Распахнув створки стеллажа с зельями, она оторопела: маг натаскал ее на всевозможные яды, в том числе, любовные, но почти не уделил внимания исцеляющим настойкам, и именно в данный момент пробел ощущался особенно остро. Айрин нерешительно потопталась, разглядывая богатый арсенал, с помощью которого можно было отправить на тот свет полсотни человек, затем вспомнила про руны.

Двери лаборатории распахнулись, впуская двоих стражников, несущих на плечах окровавленного Рунара.

— Куда его положить, госпожа?

Она немедленно отвела их в комнатку, спрятанную за старой картой.

— Король запретил лекарю вмешиваться, — виновато сказал один из стражников, когда они положили рычащего от боли мага на живот. — Помогите ему, вы же благословенная колдунья!

— Благословенная?

— Так вас называет народ, госпожа, — с поклоном ответили мужчины и оставили ее в одиночестве.

— Айрин… — процедил Рунар сквозь зубы, сминая в кулаках одеяло.

От единственного взгляда на его изуродованную спину у нее внутри все похолодело.

— Пожалуйста, прости, но я не знаю другого способа облегчить твою боль!

Она наколдовала над его макушкой руну Мекаль и тихо приказала: «спи».

Рунар тотчас растянулся на кровати и задышал ровнее.

Добившись результата, Айрин рассеяла руну разума, но маг не проснулся. Чтобы он случайно не навредил себе во сне, шелковыми лентами для волос она привязала его запястья к решетчатой спинке кровати.

После этого Айрин бросилась к выходу из лабораторий, однако, на полпути свернула к потайному ходу. Не хотелось вновь гневить короля неисполнением прямого приказа.

Оффан с готовностью откликнулась на ее зов, распахнув перед ней черный зев тайного коридора. От затхлости и влажности запершило в горле. Девушка зажгла на ладони огонек.

На стенах висели пустующие кольца для факелов, потолок уходил на немыслимую высоту, а путь в обе стороны казался бесконечным. Камень покрывал влажный мох и противная белесая плесень. Проход не превышал двух шагов в ширину, и Айрин крепко прижимала к себе руки, чтобы не испачкать ненароком казенное шарибское платье.

Быстрым шагом она пробиралась вперед, считая лестницы и повороты. Чем выше она поднималась, тем суше становился путь, а ненавистную плесень сменили обрывки невесомой паутины. Когда Айрин встретился первый потушенный факел, она сообразила, что этим проходом пользовалась Теневая стража.

«Мог ли основатель Теневой стражи, брат Камередиуса, создать или присвоить себе артефакт, подчиняющий дух Оффан? Например, во время облав?» — размышляла она.

Выход оказался помечен меловой меткой.

С помощью все той же руны дверь приоткрылась вовнутрь с отчетливым скрежетом. Айрин высунулась, проверяя обстановку и уперлась носом в неподъемную тую, какие украшали коридорные ниши на первом и втором этажах. За густо сплетенными ветками ни прохода, ни наблюдателя разглядеть было невозможно, разве что присматриваться специально.