В свете отношений мага и Советницы история со шпионажем казалась Айрин шитой даже не белыми нитками, а корабельными канатами.

— Мы договорились? — мурлыкнула женщина, привлекая к себе внимание. Айрин напустила на себя глуповатый вид и с жаром закивала. — Хорошо. Последний вопрос, дорогая, ты соблюдаешь обеты Всевидящего? Я ни разу не видела тебя в часовне.

Айрин бы с радостью проигнорировала тему, но игнорировать леди Медовию было также непросто, как весеннюю бурю, особенно сейчас: белоснежную фигуру на фоне кроваво-красной обивки кресла.

— Архимейстер выгнал меня из-за сплетен о моем происхождении и назвал нечистой еретичкой. Я молюсь в своей комнате на рассвете, — это было чистой правдой, хотя Айрин не была ярой святошей, тут сказывалось влияние бабушки, а потому решила дожать, здраво рассудив, что лишняя трепка еще ни одному старому дураку не навредила. — Леди Медовия, Всевидящий же простит меня за отсутствие алтаря и его образа? Я бы не посмела брать что-то из часовни, а выходить в город…

И вновь величественный взмах кисти заставил ее заткнуться. Подобное обращение порядком осточертело. Айрин все сильнее хотелось ударить каждого, позволившего себе злоупотреблять этим жестом. Но вместо непозволительных возмущений она зашлась кашлем.

— Я поговорю с ним, девочка. А теперь ступай и не забудь навестить лекаря!

Айрин поспешно закивала, задом пятясь из кабинета. Ее ждали горы новых книг, бесконечные утомительные уроки и заморский учитель танцев. Она чувствовала себя вполне сносно, а потому не собиралась тратить ни время лекаря, ни свое собственное.

В тот же вечер маг потащил ученицу в зимний сад, где безраздельно царствовала принцесса Роза, маленькая владычица королевского зверинца. Айрин доводилось бывать там, на уроках, но ей никогда не позволялось углубляться в зеленый лабиринт, довольствуясь небольшим клочком оранжереи с чудесным широким прудиком, в котором плавали разноцветные рыбки. В глубине сада обитали страшные монстры: крупные дикие кошки, экзотические птицы и жуткие на вид жуки размером с мужскую ладонь. Однажды Айрин заметила диковатого лысого павлина, из хвоста которого выдернули не меньше дюжины перьев. Оставшиеся были подозрительно похожи на те, что выпадали из веера принцессы Мериэл в их последнюю встречу. И все эти твари ластились к младшей принцессе, до безумия влюбленной в своих подопечных.

Айрин не горела желанием знакомиться с ними поближе, но у ее наставника было иное мнение. Он провел ее к клумбам с лекарственными травами, отделенными от остального сада хрупкими на вид дверями с прозрачными вставками из минералов, и устроил экзамен по ботанике. Как назло, мысли были заняты дьявольскими процентами, и на вопрос о свойствах эрвы шерстистой и корня аира она мялась и мямлила что-то про успокоительные настои.

— Плохо! — потеряв терпение, отрезал Рунар. — Я прошу тебя назвать особенности, а не прописные истины. Что с тобой сегодня?

— Беспокоюсь из-за прибытия шарибских гостей, — соврала она, с тоской разглядывая ехидно шелестящую на слабом сквозняке эрву. — Я слышала, что придворным магам надо показать магическое представление и…

— Очень мило, что ты печешься обо мне, чудовище, но я бы предпочел получить от тебя ответ на вопрос, а не пустые переживания.

Она поерзала на скамейке и устало подперла ладонью щеку. Рунар жестко прокомментировал ее ленивый характер, но, не дождавшись реакции, озадаченно склонил голову.

— Тебя это не касается, так что не трать эмоции. На приветственных приемах гостей традиционно развлекают магическими фокусами. Хотя, с течением времени это превратилось в подобие магического состязания. В любом случае, это сугубо моя личная проблема.

— Вы поэтому уходите по вечерам? — в лоб спросила Айрин, заранее зная правду. — Тренируетесь по приказу короля, чтобы все прошло лучше, чем в прошлый раз?

Разумеется, его тайные отлучки не были связаны с магическим состязанием, иначе он не возвращался бы полным сил. В данный момент она намеренно провоцировала Рунара, осознавая, что он не станет наказывать ее в непосредственной близости от младшей принцессы, мутной тенью маячившей снаружи теплицы.

Маг сложил руки на груди, взирая на нее сверху вниз. У него на языке вертелась пара нелестных фраз, которые он оставил при себе и присел рядом, после чего низко склонился к ученице.

К запаху лекарственных трав примешалась терпкая древесная нотка его парфюма. Айрин без труда различила кориандр и тончайший привкус ванили. Шарибские ароматические масла стоили около двадцати серебряных за крохотный флакончик, и за все время их с магом знакомства она услышала, по меньшей мере, четыре разных аромата. И не жалко ему денег?

— Дорогая моя, я, кажется, говорил тебе, что следует думать, прежде чем открывать рот.

В теплице стояла душная жаркая влажность, от чего Айрин стало тяжело дышать. Больше всего ей хотелось выяснить все на чистоту: про Лутара Олимандера, дело барона Мориста, приказ Медовии, связь Рунара с работорговлей и Черный рынок. Вместо этого она приняла невинный, чуть глуповатый вид.

— Но все об этом говорят!

— Не стоит повторять за всеми, — ласково, как несмышленому ребенку, пояснил Рунар, легко стукнув ее по носу пальцем, обтянутым тканью перчатки. — Иначе можно попасть в беду, особенно такой глупышке, как ты.

— Я уверена, что вы поразите всех! — она добавила в голос подобострастных ноток, после чего приоткрыла губы в невинной смущенной улыбке и опустила ресницы.

Молчание затягивалось. Айрин внутренне напряглась и коротко взглянула на мага. Будто ждавший именно этого Рунар подался вперед с выражением триумфа на лице и схватил ее за плечо, предотвратив попытку к бегству.

— Наконец-то! Признаюсь, ты была весьма хороша, я не сразу заподозрил подвох. — Она тщетно дернулась, но маг удержал ее на месте. — Тише, чудовище, мы всего лишь поговорим по душам.

От этого тона по ее телу побежали мурашки и вернулись тревожные мысли о казнях северных колдунов.

За прозрачной стеной проскользнул вытянутый звериный силуэт, за которым проследовал еще один, принадлежавший принцессе.

— Я не хочу причинять тебе боль, поэтому рассчитываю на честность, — обнадежил ее Рунар, мельком проследив за движением снаружи. — Не будем привлекать лишнего внимания, так что веди себя тихо. — Айрин послушно кивнула. — Умница. Ты родом с севера, не отрицай. Те люди, что приходили к тебе, не твоя семья. Вы меня знатно повеселили, спектакль вышел занимательный, однако, халтурный! Магия передается по наследству, могли бы хоть артефакт взять для отвода глаз. Легенда тоже шита белыми нитками: сельское образование не позволило бы тебе так быстро осваивать и применять новые знания. Крестьяне с трудом считают большие числа, а ты перевернула половину замка, добравшись аж до Инглота, чтобы прибрать к рукам сложнейшие труды по мировой торговле. Также ты с потрясающим упорством перерыла весь мой кабинет, включая личные бумаги, но ни контрабандные накладные, ни королевские приказы тебя не заинтересовали. Вместо этого ты упорно лезешь в политику. Думала, я забыл про ваше с Фани феерическое ограбление архива? Она сдала тебя мне, стоило чуть ее припугнуть. С какой целью ты пробралась в замок и попыталась втереться в доверие королевской семье? Кто тебе приказал?

Когда последний вопрос повис в воздухе, воцарилась пугающая тишина. Слышно было, как журчит выложенный разноцветными камешками ручеек, в котором росли подводные лекарственные растения.

Дрожащей рукой Айрин хотела отпихнуть Рунара, его близость и испытующий взгляд, полный зловещего магического сияния, едва не доводили ее до истерики. Придворный маг перехватил ее узкое запястье и отвел в сторону, предупреждая возможные заклятья.

— Никто не приказывал мне, — глухо сказала она, выискивая на его лице хоть каплю милосердия, но наткнулась на непроницаемую ледяную стену. Как в темнице перед судом. Айрин будто бы вернулась в тот день, и от ужаса у нее закружилась голова. — Я никогда не хотела быть здесь. Не надеялась стать вашей ученицей или навредить кому-либо магией. Меня обучала бабушка… Ингеборга. В юности она служила камеристкой у знатной дамы, которая дала ей образование. Мне не было и года, когда я оказалась в Дубовом Перевале. Ни я, ни моя семья не знаем имени женщины, которая в метель оставила меня на пороге.