— Мы же договорились, никаких свидетелей! Надевай на девку магический ошейник, загружайте остальных и отчаливайте уже, пока мейстер не передумал иметь с вами дело.

Айрин нахмурилась: «Глава Аулукса покрывает работорговлю?»

Непроизвольно она подалась вперед, тогда волшебник сотворил на ладони огонь.

— Стой! Кто ты есть?

Она окинула взглядом пристань: подкупных стражников, преступников, работорговцев и самих несчастных рабов.

— Я пламя.

Руна Фуркрат проявилась на боку одной из бочек черта за чертой.

Взрывная волна ударила Айрин в грудь и швырнула в воду. Шарибская каравелла вспыхнула как спичка и разлетелась в щепки.

Волшебник успел прикрыться щитом, но все равно сильно обгорел и едва мог шевелиться.

Айрин выбралась на берег и, пошатываясь, прошла мимо, к тому месту, которое накрыла гибридным руническим щитом.

Огонь не тронул рабов. Но все, до единого, оказались мертвы: рабские ошейники пронзили их шеи зачарованными шипами.

По пустым улицам на пристань спешили конные и пешие стражники.

Айрин с трудом оторвала взгляд от мертвого ребенка, затем вернулась к волшебнику. Жизнь покидала его. Айрин могла уйти, продлив его мучения, или же подарить быструю смерть.

«Ты это заслужил», — хотелось крикнуть ей. — «Такова расплата за грехи».

Вместо этого, она призвала Экъяль и заморозила его сердце.

Тут же на нее накатила ужасная слабость. Айрин уперлась руками в колени и едва не задохнулась от приступа кашля. Сплюнув вязкую слюну пополам с кровью, княжна поплелась в узкий проулок, пока ее не поймали.

Желающие войти в Верхний город выстроились вдоль дороги. Среди них были, в основном, торговцы и ремесленники, а также посыльные и рабочие. Все они облачились в чистые и опрятные одежды; телеги и повозки блестели начищенными ободами колес, а товары накрывались от солнца полотном. Гонцов и кареты с отличительными знаками пропускали вне очереди: они проносились мимо в облаках пыли и не задерживались на досмотре.

Ворота поражали великолепием и давящей аурой неприступности. Когда Айрин под налетом иллюзии миновала стражу и ступила под своды, то оказалась перед подъемным мостом. То, что она изначально приняла за сложную архитектуру, на самом деле представляло из себя двойную стену. Первая, высокая, но тонкая, скрывала от посторонних глаз широкий глубокий ров с гремящей на дне рекой. Подъемный мост поддерживался сразу двумя парами тяжелых цепей и упирался во вторую стену, намного выше и толще предыдущей. Из-под свода ворот торчали зубья поднятой решетки, от которых на земле виднелся ряд глубоких выбоин. В узких бойницах мелькали огоньки. Здесь было сыро и влажно, а еще пахло плесенью, водорослями и железом. После яркой улицы мрак почти ослеплял, если бы не факелы по бокам.

Пока Айрин шла по мосту, она считала шаги и думала о том, что Аулукс без труда пережил бы десяток войн. А еще о том, что — «пятьдесят восемь шагов» — она привела Рунара в капкан.

Войдя в Верхний город, она растерянно осмотрелась и обратила внимание на тройку солдат, облаченных в кожаные доспехи и мантии. При них не было оружия, даже коротких мечей. Двое следили за осмотром крытой повозки лудильщика, а третий не спускал глаз с вереницы пеших.

Когда их взгляды встретились, Айрин бросило в холодный пот. Мужчина окружил себя магической пеленой, распознававшей магию и злой умысел. Именно с помощью этого заклинания Рунар опознал ее в первую встречу. На груди мага сверкал герб герцога Горгада, ее похитителя. Заподозрив неладное, он двинулся к княжне.

Она непроизвольно попятилась, задев женщину позади себя. Та недовольно пихнула ее вперед, прямо навстречу магу.

— Чего встала посреди дороги? Ты…

Айрин оттолкнула ее и бросилась назад, на мост, но тут же врезалась в щит. Заключенная в магическую клетку, она не придумала ничего лучше блокировавшей чары руны и, вырвавшись на свободу, приняла атакующую стойку. Иллюзии рун зависли между ней и стражей.

— Не подходите!

Простые люди кинулись в рассыпную, оставив ее в одиночестве посреди подъемного моста. Решетка на первых воротах со скрипом и грохотом упала, отрезав путь к отступлению.

Маг поднял руки в примирительном жесте.

— Мы ждали вас, княжна, — он приветливо склонил голову в намеке на поклон и приказал страже: — Отставить. Убрать оружие, — после чего вновь обратился к Айрин. — Вы, наверняка, устали после непростой дороги. Позвольте сопроводить вас к герцогу Горгаду! Мы не причиним вам вреда.

Она действительно смертельно устала. Каждое заклинание отдавалось болью на вдохе и выдохе. Сзади и спереди путь преграждал гарнизон Аулукса и каменные стены, а под ногами бушевал стремительный поток.

Ее руки плетьми повисли вдоль тела.

Разумеется, маг сразу понял, что она не в состоянии сражаться, поэтому не побоялся подойти ближе.

Он и еще двое проводили ее в подоспевшую карету и предложили сладкого вина якобы для поддержания сил. Едва Айрин пригубила его, как ощутила жжение руны на предплечье.

«Вряд ли яд, скорее, снотворное. Вергрит справится в два счета», — решила она и сделала большой глоток. Вино обожгло крепостью и ударило в голову. Через пару минут Айрин провалилась в благословенный сон.

Очнулась она также быстро, но уже с Магическими оковами на запястьях. Двое магов сидели напротив и негромко беседовали о ней. Айрин выровняла дыхание, чтобы не выдать себя, и прислушалась.

— Нам несказанно повезло, что ее резерв был на нуле после бойни на пристани. Разрушь она мост, мейстер освежевал бы нас на месте.

— Есть еще двое ворот.

— Эти центральные.

— Ничего бы он не сделал. Он готов герцогу зад лизать, пока тот покрывает его дела.

— Мне не нравится затея с северянкой.

— Все идет хорошо. Армия принца уже вошла в Барамат. Там ее хорошенько проредят, и до сюда дойдет, в лучшем случае, треть.

— А если он запросит подкрепление? Земли лорда Фаргора в неделе пути от нас. А Придворный маг…

— Ты достал своими «если»! Фаргор себя запятнал, а с шарибским порохом мы уничтожим их в два счета, Придворный маг не успеет со служанки слезть.

Айрин сжала зубы, сдерживая злость.

— Тогда на кой нам живая северянка?

— Не знаю я! Приказ есть приказ. Подъезжаем.

Вскоре карета покачнулась и остановилась.

Айрин приготовилась к тому, что ее выволокут за ноги или перетащат на носилки, но тот мужчина, что не сомневался в плане герцога, довольно аккуратно взял ее на руки и без усилий понес куда-то. Айрин не рисковала открывать глаза даже на секунду.

Все, что она чувствовала, это припекающее осеннее солнце, влажные порывы ветра, шорох гравия и терпкий запах шарибского масла, исходивший от мужчины.

— Не тяжело? В твоем-то возрасте, — раздался насмешливый голос того, кто разговаривал с ней на мосту.

Возможно, он приехал на лошади или правил каретой.

Мужчина фыркнул над ухом Айрин.

— Да уж полегче твоей сестрицы.

— Кто угодно легче его сестрицы, — хохотнул третий.

Каблуки застучали по камню: маг поднимался по лестнице. Вскоре после этого уличная теплая влажность сменилась прохладой и полумраком поместья.

Их окружили приглушенные встревоженные голоса. Получив распоряжения, маг отнес Айрин в одну из комнат.

Прежде, чем опустить на кровать, он склонился к ее виску и прошептал:

— У меня за пазухой чернильный карандаш.

Айрин вздрогнула.

Он низко нагнулся, позволяя ей незаметно забраться к себе в карман, затем как ни в чем небывало вышел вон в сопровождении незнакомцев.

Выждав немного, Айрин приоткрыла глаза и, убедившись, что осталась в одиночестве, взялась за Оковы.

Аскетичная обстановка комнаты ничего ей не поведала. Разве что, вид из окна дал понять, что поместье герцога Горгада находилось у подножия горы и возвышалось над остальным городом.

Аулукс простирался едва ли не до горизонта. Синяя полоска моря виднелась вдалеке, а внутренние стены казались циркульным росчерком на пестром полотне.