Парни растаяли, переключились на неё. И замечательно! Пусть оставят местных в покое! Хоть на время!

***

- Хорошо построили город! Похоже на то, что было за Барьером, но современно и комфортно! Молодцы... Так нашим, наверняка, легче привыкать,- отстранённо думала Кора, когда шла по мощёной современными материалами дорожке среди леса.

Даже не так. Шли они по Лесу. Тому самому Лесу, что тянулся до самого Мёртвого города. Поселение для людей из-за Барьера построили не слишком далеко от тех мест, где люди жили раньше, рассудив, что так им будет проще адаптироваться.

Дома располагались в Лесу. Объединялись в группы со всей необходимой инфраструктурой. По сути, люди селились так, как привыкли жить - посёлками. И пока не разъезжались, хоть и имели право на жильё там, где пожелают, и на щедрую компенсацию, как жертвы геноцида.

Уже сейчас, меньше чем через год после упразднения Барьера, стало понятно, что посёлок этот из временного станет, похоже, постоянным пристанищем для многих. Для большинства людей пожилого и среднего возраста. Они не смогут и не захотят интегрироваться в "то", суматошное общество. Дети и молодежь разъедутся, конечно, учиться и искать себя в новом будоражащем воображение мире. Будут возвращаться в гости. А старики станут ждать их. Как ждала Марфа свою Ра.

И дождалась. Теперь вела её за руку к себе в гости. Как маленькую. И она руку не отнимала. Бедная её девочка! Настрадалась! Недаром расплакалась при всех. Чего с ней никогда не бывало. Довели!..

Марфа злилась сейчас, увидев Кору такую бледную и замученную, как злилась на "учёных", которые подкатывали к ней, чтобы выведать что-то о Ра. Она тогда прикидывалась бабкой в глубоком маразме. И как-нибудь особенно фигурно и обидно коверкала их имена и вопросы.

Каково было их изумление однажды, когда во время такой беседы к бабушке пришли волонтёры и она не просто сумела поддержать с ними осмысленную беседу, а ещё и была остроумной и весёлой.

"Те" обиделись и даже попытались высказать претензии. Марфа бросила прикидываться и заявила им:

- Обидно вам, голубчики?.. Ну, не знаю... Что по вашему обидней: чтобы я вас игнорировала вот так или послала по-простонародному?

- За что?- состроил оскорблённую рожу "учёный".

- За что?- вспыхнула бабка, как порох.- За то, что издеваетесь над моей внучкой уже больше, чем пол года! Что, думаете? Старая? Высвищу вам всё? Прочь идите отсюда! И не ходите больше! Никто вам ни слова больше не скажет!

Ушли. Не навсегда, конечно. А потом и навсегда. По одной простой причине: местные им, в прямом смысле, не сказали ни слова. Даже ультиматум: "или вы тут больше не появляетесь, или мы, жертвы геноцида, подаём на вас заявление в ЗС за притеснение", передал им волонтёр.

Люди Ранга кляли на разные лады и дикарей, и безумную бабку, а сделать ничего не могли. Так и остались без информации. Девчонка молчала. Парень прикидывался дураком так же достоверно, как результаты его тестов говорили, что он гений. Нёрс не знали ничего. Тестестероновым чудовищам, которых местные называли гориллами, верить нельзя потому, что они несли откровенный бред и вразнобой...

- Жизнь - боль,- сказал бы им профессор Глан и посмеялся бы обидно над их потугами...

***

Парни так гоготали и шумели неподалёку от домика Марфы, что ещё один молодой человек вышел посмотреть, чего это все всполошились. Тот, кого никому и в голову не пришло позвать.

Увидел толпу. Остановился. И собрался было уже вернуться в дом, когда Кора сама пошла к нему навстречу.

Подошла. И молчит. Он тоже молчал.

Видеть её было больно. Ей, наверное, досталось хуже, чем остальным. Чем ему. Такой бледной он видел её только тогда, в первый раз, с белилами Мел на лице. Теперь бледность была естественной. И пугала настолько, что он едва не брякнул: "Ты здорова?". Спохватился. Слышит же, что здорова. Только истощена до предела. Бедная!..

Что она там увидела у него в лице, непонятно, но вздрогнула и выдавила из себя:

- Привет.

Алекс улыбнулся:

- Привет.

Вспомнил, как он всматривался в неё, когда она вернулась от Хоррора. Поздоровались тогда так же. И он сразу же начал давить на неё... Наверное, она тоже вспомнила это. Поморщилась. Словно стряхнула с себя то воспоминание. И хрипло прошептала:

- Мы выдержали, Золотой.

Он улыбнулся кривой, тоже болезненной улыбкой:

- Это было нелегко.

Она снова вздрогнула:

- Я знаю, что тебя тоже ломали...

Он скривился:

- Я привычный, Не Мелочь. Наверное, поэтому мне всё далось легче.

- Не ври,- коротко отрубила она.

- Не буду,- согласился он.

Замолчали. Ра выглядела сейчас такой жалкой, что ему просто ужасно хотелось обнять её. До свербежа в пальцах. Конечно, она не позволит, а он не обнимет. И смотрят все...

Он всё равно не выдержал и взял в свои её судорожно сжатую в кулак холодную руку. Чуть пожал, стараясь передать своё тепло и уверенность. Прошептал:

- Это пройдёт. Мне стало легче. Не сразу, конечно. Потерпи, ладно?..

Она кивнула и высвободила руку. Он понял. Коротко попрощался:

- Хорошего дня. Заходите, если что...

И пошёл в дом.

Перси вернулась к своим. Парни выглядели немного сбитыми с толку. Словно их обманули в лучших ожиданиях. Что и озвучил один из младших парней. Чуть дурашливо, чтобы скрыть смущение:

- И всё? Никаких обнимашек и поцелуев?

Грин одёрнул его:

- Помолчи!М

Марфа подтолкнула Перси к соседнему дому:

- Тут я живу. Я специально Алексу дом держала, чтобы ему было куда вернуться.

Кора снова кивнула. Благодарно пожала руку старушки и пошла за ней в дом.

***

Они отлично провели тот день и вечер с Марфой и парнями. Когда стемнело, пришла Милли, села тихонько в уголке. Не мешала и не пыталась влиться в компанию.

Марфа целеустремлённо старалась впихнуть в Кору свои деликатесы. Упрямо, как она умела. У неё в доме всегда водилась вкусная снедь, это знает каждый. Когда поняла, что всё: в девочку больше не влезет, то начала паковать ей еду с собой. Доктора Смит накормили тоже.

Время возвращаться. Но Милли не торопила. Парни разошлись не на шутку. Шумели и смеялись так, что расслышать что-то в этом гаме, было сложно... Перси чем дальше, тем тяжелее давалось веселье: она отвыкла от шума и просто от общения за девять месяцев...

Видел кто-то, как она вышла из дома или нет, кто знает?.. Но не мешали и не спрашивали... А она выбралась в довольно холодную зимнюю ночь, нашла глухой закуток во дворе Марфы, оперлась руками о стену сарая, или чего там, и глубоко задышала, стараясь загнать панику назад.

- Это пройдёт, Ра.

Алекс был, наверное, у себя во дворе. А теперь легко перемахнул низенький заборчик, в два шага дошёл до неё, обнял со спины, как стояла.

Ей бы испугаться или возмутиться... А она почувствовала, что ей стало теплее. Прислонилась к нему спиной. А потом и вовсе развернулась лицом. Рядом с ним было так тепло... Он понимал всё... Губы его иронично и насмешливо кривились от этого понимания о себе самом и о ней.

Зачем она потянулась к нему, хотя точно ничего такого не хотела? Вообще, и с ним особенно? Согревалась? Хотела почувствовать себя живой после того ужаса, что длился девять месяцев? Хотела сбросить чудовищное напряжение из-за постоянного самоконтроля?..

Почувствовала... Сбросила... Звёзды рассыпа́лись и дробились у неё в глазах как тогда, когда уходишь в гиперпространство, когда он оторвался от неё. Прохрипел:

- Я не железный!..

Кора поняла и согласилась... Просто обняла его за талию. Он тоже обнимал её и утешал. Что он говорил, она не запомнила. А вот тон, мягкий, такой тёплый и ласковый, да. И последние слова:

- Прощай, Не Мелочь.

- Прощай, Золотой.

Прошло пол года.