Порывы ветра больно ударяли по плечам, взмывая вверх волосы и заставляя дрожать. Они стали куда ожесточеннее, холоднее, словно подгоняя к входу в деревню, в этот раз абсолютно точно препятствуя нашему возвращению. Великие небеса над нами покрылись темными дворцами из облаков, среди которых, по-прежнему, блистали молнии, что освещали небеса, почти обнажая ту голубую явь, что погибла под темным натиском злостных туч, собой заполонивших абсолютно все, что могли. В какой-то момент, в очередной раз прогремел отзвук громового рога, что пропел необычайно близко. Я могла поклясться, что ощущала его прямо над нами, и этого звука, такого сокрушительного и жестокого, хватило сполна, чтобы я ощутила в полной мере то, что называлось трепетом. Тело застыло, не в силах противиться страху, руки дрогнули и тут же резко опустились к торсу, сердце было готово вырваться наружу, но в какой-то момент, застыло, будто бы принимая собственную судьбу и в тоже время, пытаясь найти в себе силы противиться ей. В ушах стоял шум и вой, я не слышала ни стука собственного сердца, ни голоса Гвин, ни мыслей, которые вмиг исчезли. Оставшись оглушенной на несколько секунд, я пыталась не упасть, хотя ноги подгибались, отчего-то испытав тот же ужас, что постиг все остальное тело, сейчас пытающееся прийти в себя. С трудом выждав, когда оглушительный гул стихнет, я почувствовала, как на плечи начали падать первые капельки воды, что впитывались в белесые бинты, неприятно обжигая своим мерзлым холодном оголенную, разгоряченную кожу. Я была одновременно рада дождю, опасаясь возвращению солнца, и в тоже время опасалась, что всю деревню попросту смоет. Сейчас… Это было куда опаснее, чем то, что я могла сгореть под лучами яркого света. Буря не собиралась утихать, на воде не образовывались пузырьки, раскаты грома утихали, словно выполнив свою работу и сейчас, уходя на покой. А это значило лишь то, что нужно действовать быстро, но мне было слишком невыносимо попросту отказаться от исследований этого места. Я была обязана узнать все, что было в этой деревне раньше и что разрушило ее, знания превыше всего, и в том числе безопасности… поэтому нужно спешить, пока здесь осталось еще хоть что-то, достойное того, чтобы быть исследованным.
- Нам нужно разделиться, Гвин. - Мне было тяжело произносить эти слова, но раз я здесь, раз она все же оказалась здесь, то следует не цепляться за это, осторожничая и оберегая друг друга, а выложиться на полную, чтобы сделать все как можно быстрее, получив максимально возможную выгоду и собрав данные, которые вскоре могут оказаться утерянными. Собрать всю возможную информацию, узнать, что же именно произошло с жителями, возможно, найти подсказки касательно того, что нас ждет внутри башни. Воображение рисовало мне возможность найти новые артефакты, старинное оружие, одежды, оставленные здесь. В подобных местах, могли храниться те достояния, что скрывались от людского глаза целыми столетиями, и которые ныне, имеют особую ценность. Но в тоже время, всегда был риск обнаружить всего лишь давно сгнившие и разбитые вещи, оставленные обычными селянами, не имеющего ничего общего с культурной историей и родом Вир. - Нужно осмотреть местность, если дождь будет усиливаться, встретимся около башни, хорошо?
- Ты уверена, что это безопасно? Здесь может бродить всякая нечисть… Возможно, даже демоны. - В голосе девушки не было никаких претензий, лишь вопрос, действительно ее волнующий. Я с трудом смогла услышать, что именно она сказала, ветер нещадно рвал на клочья летящие по ветру слова, словно пытаясь собой заполнить мое сознание без остатка. Гвин прикрывалась от дождя с помощью накидки, мне повезло меньшее, я просто смирилась с холодными ручьями, что струились по спине и волосам, но хотя бы, вода не попадала за шею. Это была единственная причина, почему я отказалась от предложения Гвин отдать мне плащ. Ей это было нужнее, а я... Дождь был неприятен, но под одеждой я чувствовала себя достаточно спокойно, чтобы не обращать на него внимание. Все же, это просто вода.
- Из-за дождя… здесь может все размыть. Мы можем найти какие-то подсказки или то, ради чего нас сюда привели. - Оглядываясь вокруг, я пыталась понять, действительно ли я ощущала на себе чей-то взгляд, или это просто больные игры моего собственного разума, который находился в том состоянии, когда окончательно потерял границу между явью и небылью. Здесь было так много теней, так много отблесков тусклого света, которые скрывались за развалинами деревни и странными колоннами, уже видневшимися мне. - Я обещаю тебе, Гвин, что не буду ничего брать или пытаться восстановить, как было с тем гербом, но осмотреть это место просто обязана. Ты ведь... Понимаешь, насколько это важно...
- Хорошо, просто… будь внимательна, Лиз, возможно, здесь будут еще волки. - Я не понимала, с чего Гвин сделала столь пророческий вывод, но догадывалась, что из-за герба Вир. Это был единственный род, который в равной мере почитал этих животных, и ненавидел. Единственные, кто в основу своего рода, положили невероятную связь между служением и ненависти к служению. До сих пор, вы не найдете ордена более израненного, иссеченного, чем Волкодавы, чьи тела больше походили на сшитые из разных кусков ткани полотна. Не исключено, что здесь мы сможем найти их останки… а где Волкодавы, там и их верные волки, возможно, подчиненные воле неизвестного служителя, что засел в башне. - Не рискуй… я… люблю тебя, сестра. - Гвин обняла меня, прижимая к себе, после чего, опасливо отступила, словно не зная, насколько правильно это было. Ее дыхание дрогнуло, прерывисто вздрагивая, она улыбнулась мне, после чего, отошла, начиная стремительно удаляться в сторону искореженных домов, почти что переходя на бег.
- Я тебя тоже… Гвин... - Ветер унес мой голос, спрятал слова и не дал девушке услышать меня. Но я была уверена, что Гвин и без того знала о том, что несмотря ни на что, я ей отвечу тем же. Это было не так сложно предугадать, но… я никогда не говорила ей этого, отчего-то стесняясь подобных фраз, ожидая, что они будут восприняты не так, как слабость, которую я презирала. Подобным очень легко манипулировать, в игре аристократов, подобное было словно мишень, в которую с удовольствием пускали едкие стрелы издевок или шантажа… и не было ничего удивительного, что я так и не смогла ни разу сказать этого Гвин, ведь привыкла, что не могу быть оторвана от статуса Рихтер. Но во мне теплилась надежда, что девушка и сама все понимает, ведь после двух лет… это было слишком очевидно, чтобы пытаться говорить или сомневаться в правдивости этих чувств.
Слова горячо отзывались в душе, вернув в него то летнее тепло, что в одночасье оказалось утрачено с того момента, как Гвин стала одержима, оно оказалось потеряно за воем ветра, громовой поступью и мелкими стрелами дождя, но теперь, вернулось, приятно согревая скрытое за маской лицо. Я сжала руки, в течение нескольких секунд не в силах оторвать свой взгляд от девичьей фигуры, что удалялась от меня, так стремительно, что уже вскоре, полностью пропала из виду, оставив меня наедине с собой и своими мыслями. Но я не чувствовала одиночества, не ощущала больше своей вины за то, что происходит, и больше не хотела ощущать ее. Она вернула мне потерянный энтузиазм, вызванный не только жаждой знаний, а ощущением простого приключения, которое пусть неизменно пытается рухнуть во все большую тьму, став настоящим кошмаром, но продолжает давать мне все новые поводы для изучения и мыслей. Развернувшись, я сделала глубокий вдох, призывая себя просто сосредоточиться на скорой работе, что мне предстояла в этом месте. Теперь, я должна была сделать очень многое и я не могла позволить себе терять время, особенно, когда из-за этого Гвин согласилась разделиться, возможно, вновь следуя моей воле. Нужно было собраться с мыслями и продолжать движение, ведь дождь уже начался, уничтожая первые слови грязи, и с каждой секундой безумная стихия становилась все сильнее... А значит времени почти не осталось.
