Кровь на секунду вспыхнула, опаляя мои руки и тело Гвин, которая болезненно застонала, выгнулась, распахнула алые от крови глаза, застонала и начала беспокойно ощупывать себя, прежде чем вновь закрыть глаза, окончательно ложась на пень и умолкая. Разум очистился, голоса утихли, жажда крови сошла на нет, оставшись лишь в глухом биении сердца. Но лучше мне не стало, я тщетно пыталась подняться, но дрожь оказалась сильнее, заставляя каждый раз сползать обратно. Оглядываясь по сторонам, я пыталась что-то увидеть, пока наконец, не разглядела еле видную фигуру, стоящую прямо около леса, молчаливым судьей созерцая меня. Его облик терялся среди теней, и он сам был тенью, в которой терялся. Демон, пришедший ко мне, чтобы положить конец страданиям и жизни. Я призвала его своей яростью, злостью, которая вырывалась из меня в момент отчаяния. Именно так я решила изначально, не увидя того, что скрывалось под рябью тьмы и моих глаз, но когда сущность расправила крылья, я узрела всю силу и великолепие, что сопутствовало небесной страже Близнецов. Ангел, истинный вестник Близнецов, молчаливый вершитель, что не знает сна, слабости, пороков или мыслей. Совершенный воитель, с Их благословением на клинке и устах, истинное оружие, воплощенное в облик, созданный по их подобию. Я видела, как колышутся его перья, такие объемные, размерам с мою руку, такие алые, от крови, что казалось, заглядывая в них, я могла слышать молитвы, произнесенные во имя Его воли, видеть последние секунды жизни тех, кто умирал во имя Ангела Возмездия, с молитвой на устах бросаясь в последний бой. Оперение ангела достигало размахом нескольких метров, каждое отдельное перо словно жило своей собственной жизнью, не переставая двигаться в хаотичном направлении, создавая ощущения непрекращающейся жизни. Каменные взгляд ангела не выражал ни единой эмоции, я могла поклясться, что он выглядел так, словно сошел с фресок, которые восхваляли святых воинов. Нет никаких чувств, нет никаких сомнений, идеальное создание для исполнения Их воли. И прекраснейший, из воинов на земле, способный на то, что было неподвластно ни смертным, ни демонам.

Его крылья впитали остатки крови, очистив нас от горькой слизи, ползущей по коже и продолжая пытаться завладеть телами, уже неподвластными проклятью и воле неизвестного. Медленно развернувшись, он оттолкнулся от земли, вмиг скрываясь в пространстве, оставляя после себя только лишь несколько опавших крыльев, оставшихся на земле небольшими ростками каких-то цветов. Я же так и осталась лежать около пня, не переставая дрожать, но пытаясь понять, что же произошло... Гнев отступил, я была спокойна, как никогда, не испытывая больше боли или страха. Постепенно, организм тоже стал успокаиваться, приходя в себя, но к сожалению, излечиться в мгновение не был способен.

Раны на руках болезненно кровоточили, Мириан не избавлял от боли, он давал тебе силу взамен на пролитую кровь. И то было пожалуй справедливо... Сжав руки в кулаки, я сделала тяжелый вздох, успокаивая себя. У нас были дела… и я закончу их, как бы плохо и больно я не чувствовала себя. Нет времени на отдых, нужно разбить лагерь и дождаться, пока Гвин очнется, позаботившись о девушке, что была достойна всей опеки, которую я была способна отдать ей. На секунду, я поняла, что так и не проверила, жива ли она… быстро положив пальцы ей на вены руки, я смогла услышала биение… четкое, ровное, здоровое. Она просто спит, или находится без сознания ия… все было хорошо. Я могла заняться делами. Пока что, еще могла...

В первую очередь, я аккуратно опустила тело Гвин на мягкий мох, укрытый моим плащом, облактив головой об пень, чтобы в случае чего, она не начала задыхаться. После чего, заглянула в ее брошенную неподалеку сумку, находя там бинты и одну из зажигалок. Перевязав себе руки, я аккуратно взялась за кинжал, отходя на несколько метров и начиная срезать себе наиболее сухие и ломкие ветки с тех болезненных кустов, что здесь росли. Когда мне попадались сухие камни, я брала их тоже, готовясь соорудить кострище где можно будет наконец погреться после холодной крови. Вечно оглядываясь на Гвин, я не позволяла подойти к ней даже мелким зверькам, прогоняя всех с упорством, которое возможно, было излишне. Когда у меня был хворост и множество камней, я выбрала сухое место с плотной землей, начав из камней сооружать круг. Когда все было готово, я набросала внутрь веток, начиная щелкать зажигалкой, пытаясь высечь железом искру из кремния, пока наконец, робкий огонь не начал сжирать ветки, одновременно разнося дым и аромат, что приятно взбодрил в этом промозглом месте, куда не добирался даже свет солнца, скрывшейся под мрачными и перистыми тучами. Когда с нашим костром было покончено, я наконец смогла разложить вещи, рядом появились двое гарпунов, а Гвин оказалась укрыта вторым плащом, который лежал в ее сумке. Выдохнув, я наконец позволила себе оглядеться, рассматривая то, куда нас привел след.

Неподалеку от нашей стоянки, было озеро, а рядом с ним, давным-давно покинутая деревня. Место, о котором говорил Тэдд, должно быть находится на другом стороне озера, но герб привел нас именно сюда, к этой деревне, в центре которой, как печальный памятник былого, осталась стоять полуразрушенная башня, над которой грязной, рваной тряпкой, лежал павший без ветра флаг, с гербом рода Вир. Среди неровных камней порос темно-зеленый мох, все дома вокруг оказались грубо заколочены досками, либо лежали в руинах, постепенно утопая в болоте. До деревни было рукой подать, просто спустится по поросшей тропе… а значит, нужно просто дождаться пробуждения Гвин, после чего можно будет отправится изучать. Взяв из сумки сверток с хлебом, я отломила себе кусок, чуть зажарив его на огне. После чего, закрыв глаза и вкушая его, принялась ждать Гвин. Мне удалось спасти ее, эта мысль согревала куда сильнее, чем бушующий в кострище огонь, а теперь, она просто отдыхает... и несмотря на все, я исправила свою ошибку. Сам Ангел Мариана посетил меня, возможно, случайно попавшийся на глаза, но куда больше мне нравилось думать, что таким образом, ангел попросту показал, что рядом. И что мои молитвы не напрасны, что несмотря на многое... Искренние эмоции доходят до небес, и порой, они откликаются на них, принося долгожданное избавление. А значит... То, что происходило, было их волей, и я намеревалась вновь доказать им, что достойна того, что небеса готовили мне. А пока, на зубах хрустела корка хлеба... Рядом спала Гвин, а я просто глядела, как умирают деревья, весело треща и играя языками пламени.

Огонь потрескивал среди ломких ветвей деревьев, освещая мое бледное, усталое лицо, глядящее на него и порой помешивая ветки с помощью наконечника пилума, который уже покрылся пеплом и остатками угля, выглядящими как до странного красивые узоры. Постоянно проверяя пульс Гвин, я ожидала, пока та наконец очнется, откроет глаза, скажет хоть одно слово, но девушка так и не просыпалась… оставаясь в блаженной дреме, тихо вздыхая и порой двигаясь из стороны в сторону. Прошло около часа с того момента, как меня покинул ангел, но ничего до сих пор не изменилось, росло только беспокойство, пожирающее изнутри и всячески терзающее остальное тело. Мои руки ломило, ноги затекли, даже несмотря на то, что я много ходила вокруг, в ушах нередко возникал звон. Когда я не глядела на огонь, в неудачных попытках молиться, будучи во многом истощенной тем срывом, а во многом просто духовно выпотрошенной, я пристально изучала заброшенную деревню, что раскинулась чуть ниже нас… Пытаясь понять, кто там мог остаться, и почему искал помощи вот так, я приходила к самым смелым и безумным теориям, которые порой доходили до крайности. Но все же, на разумные размышления мне тоже хватало времени, поэтому я перебирала не только странные и пугающие теории, но и попросту различные факты, которые могли помочь мне понять, что же именно происходит там, внизу, и почему "это" вообще происходит. Дом Вир не были магами, они презирали неизвестные силы, причисляя их к демоничествам, в своей жизни полагаясь только на искусство владение оружием, ярость и страх, внушаемый врагам. Их молитвы отличались от любых других, будучи адской смесью из воя, стонов, безумного смеха и ритуального пожирания вражеской плоти, прямо во время боя, впиваясь клыками в свежее, вспоротое клинками мясо, выпивая кровь и раскусывая кости, оставляя после себя изуродованные трупы и разоренные, выжженные земли, что порой не могли оправиться от той жестокости, с которой им пришлось столкнуться. Один лишь вой Волкодавов внушал в сердца врагов страх, обрекая целые армии бежать, лишь бы не попасться в их лапы. Отступая к городам и селам, они делали лишь хуже, ведь ужас наводимый родом Вир и их воинами заставлял склониться перед Империей очень многих… порой, Волкодавы входили в защищенные целыми армиями города не встречая никакого сопротивления. Жители сами открывали им ворота, часто приносили Волкодавам тела убитых стражников, наместников, священников и порой даже своих же собственных старост, если орден Вир шел через деревни. Но если Волкодавы Виров получили приказ на уничтожение, то им было плевать, никто не мог заслужить в их глазах жалости. Во время бойни зачастую не выживал никто, а преследование беглецов могло тянутся месяцами, лишь для того, чтобы в точности исполнить приказ. Безумие последователей Мирина было столько укоренившимся, таким неотрывным от самой сути, что орден пришлось отозвать с юга, отправив на вечные сражения с мятежниками и демонами на севере. Именно там, они получили желанную веками свободу. Демоны стали для них достойными врагами, жестокость столкнулась с такой же жестокостью, мятежники были стерты с лица земли, любые очаги восстаний затухли под волнами крови, деревни опустели, а те, кто оставался в живых, уже не знали никакого сопротивления, будучи готовыми к любым приказам. Ныне, основная армия Волкодавов сосредоточена около обители Архитектора Войн, оторванная от дворцовых интриг, жара южной войны и ненужных прелюдий перед боями. Но холод действительно смог остудить их пыл, а теснейший в истории союз с Архитектором Войны, что находился в своем собственном северном дворце, Горниле, постепенно помогал Вирам углубляться в своих познаниях и совершенствоваться не только в боевом искусстве. Я даже слышала шепот некоторых аристократов, что подобно тому, как Легион надежды служит Протектору Величия, избраннику Сивила и главе культа Чаши, так Волкодавы и Виры готовятся вступить на службу к Архитектору, а глава рода займёт роль наследника этой должности, перечеркнув многовековые традиции. Но как бу не менялась родовая политика, чтобы не происходило с Волкодавами, тот ужас, что они творили на юге, еще долго будет преследовать Виров и их верный орден, даже несмотря на то, что многие из них постепенно обуздывают свою ярость. Вырезая деревни, города, Волкодавы оставили вымершими те земли, на которые Империя претендовала, из-за чего еще хуже стали отношения с Императором, а их самое ужасное творение, огромная свалка трупов, насмешливо названная Южной благодатью, распласталась на километры земли и уходила вглубь на сотни метров, заполненных гниющими, разорванными трупами, собранными со всего юга, среди которых, мечтая только о благодатной смерти, на карьерах работали десятки тысяч рабов. Говорят, что на трех стальных столбах, что стоят среди мертвечины и которые подпирают собой потолки пещер, висят распятыми двое наместников и одна из Сестер юга, убиенные прошлым главой Виров, Харидом Опьяненным, получившим свое прозвище далеко не из-за алкоголя. На окровавленной истории рода Вир, Харрид получил свое почетное место, во время одного из набегов уничтожив целый город, имея отряд из двадцати Волкодавов, и разумеется потеряв их всех, но при этом, сравняв с землей город и крепость. Обнаружили Харрида с шестью стрелами, прошедшими насквозь через его предплечья, бока и голени, и оставшимися в свежей плоти. Его отыскали прорвавшиеся следом Чтецы о смерти, на горе трупов, лакающим кровь с раскроенных черепов, используя их вместо кубков. Но в центральной части Империи, в землях Лордов, Виры не ставили форпостов уже очень, очень давно… это здание могло стоять здесь с самого основания Империи… учитывая, насколько старинным был девиз на гербе, что мы нашли неподалеку. Но не может быть, чтобы отец не знал о нем, а если бы Тиер был осведомлен о подобном, то уже в скором времени, здесь бы были представители Виров и их рабы. Избранники Ангела крови очень имели ревностное отношение к собственной истории и своим реликвиям, многие из которых оказались потеряны во время великой смуты, а потому без исключения любое здание, что имело хотя бы косвенную связь с их родом, они неустанно изучали. Что же произошло здесь… мне было непонятно. Из-за расстояния, я не могла рассмотреть, насколько современная геральдика у знамени, ведь с веками, гербы меняются лишь в деталях, а спускаться сейчас не могла. Гвин… Я молилась, чтобы она очнулась в скорейшем времени. Но, к сожалению, неприятности нашли меня значительно раньше…