- Да… наверное, да… - Я не могла дать точный ответ, не веря, что можно быть готовой к убийству. Для Гвин, наверное, это было чем-то рядовым, она жила этим... Но для меня, слишком внезапно. - Да. Готова. - отбросив всякую мысль и эмоции, я уверенно кивнула. Чем больше я мешкаюсь, тем выше шанс, что сюда придут новые, я понимала это, искренне веря, что смогу не допустить этого.

- Спасибо, что ты рядом. Надеюсь, Близнецы окажутся на нашей стороне.

Я не знала, смогу ли сотворить то, на что уже согласилась. Впервые в жизни, я столкнулась с проблемой, решение которой зависело исключительно от меня самой, от моей уверенности, силы и воле. До этого… все было вырвано из власти моих рук, поставлено в разряд невыполнимых и даже невозможных испытаний, которые я оказалась вынуждена терпеть, не имея никаких путей решения. Я не была в силах одолеть проклятье и не могла никак избавиться от кошмаров, что преследовали меня не отступая ни на шаг ни перед святыми молитвами, ни перед лекарствами. Сейчас же, ситуация была для меня необыкновенной… наши с ней жизни, жизни многих гостей, собственной семьи и даже простых слуг зависели лишь от того, смогу ли я ударить, окажусь ли достаточно хладнокровна, чтобы убить человека, которого не знаю, но который представляет угрозу для всего, что было мне дорого и что я хотела сохранить. И когда я поняла… что от этого удара, зависит вся жизнь, стало так легко, как не было никогда прежде.

Это слово было озарение, спустившиеся с неба, одарившее меня до этого дня неизвестными мыслями, такими воздушными и в тоже время необыкновенно зрелыми. Нет пути назад, и я не могла отступить, а значит и потерять все, была способна лишь от того, что сама ошибусь, струшу или вовсе отступлю. Я наконец почувствовала власть, что всегда была от меня где-то вдалеке. Силу и желание изменить ход собственной судьбы, наконец вырваться из той однотипной клетки, в которой я существовала, и вот он, первый шаг. Переступить через саму себя, забыв о милосердии, страхе и оставить в стороне собственную сущность. Нужно всего-лишь надеть на себя новую маску, которая позволит мне не бояться крови. Ведь я уже делала так, пытаясь спастись от кошмаров, храня в себе тот страх, что испытывала. Сейчас ничего не поменялось… нужно спрятать в себе весь трепет, отбросить мысли, сосредоточиться на том единственном, что нужно сделать. На убийстве и на собственном оружие, призванном очистить наше имение от чужаков, спасти невинных. Руки, до того боязно дрожащие и вот-вот готовые уронить оружие, с которым до этого дня, мне не давали даже ходить, сжали деревянную рукоятку так сильно, что костяшки пальцев побелели, готовые вот-вот оставить отпечатки на дереве. Вот он, шанс все изменить, и вот инструмент, призванный воплотить в жизнь жажду разрушить былое. Дыхание выровнялось, приняв неизбежное… и наступил покой, неведомый мне ранее. Я словно… словно впервые оказалась на своем месте, пазл в душе щелкнул, найдя свой первый фрагмент, вставший на нужную позицию и подаривший силы оставить тот детский страх, который являлся первой преградой для чего-то большего. Даже Гвин заметила то, как резко моя неуверенность переросла в стальную, неутомимую уверенность и готовность принять любой исход, не беспокоясь о последствиях того греха, что мне предстоит совершить. Ведь исход зависит только лишь от моего удара, и я… не могла подвести окружающих, ведь все, что требовалось, это сделать одно движение, после чего, не останавливаться в своей злости, доведя план до конца. И пока его вздох, не окажется последним, я буду бить, несмотря ни на что.

- Куда мне следует нанести удар? - Остекленевшие глаза отражали огоньки факелов и кровь, что порой капала с краев столов и тумбочек. Они убили моих слуг, ворвались в дом, который являлся моим по праву рождения, разве тут могут быть сомнения в правильности? Его смерть, бесспорно, благой поступок… который точно одобрят Близнецы. Кровь за кровь, так пусть же кровь этого юноши, примет к себе Мириан, и Сивил отпоет его душу, пораженную ересью и грехом. Слова сами пришли в сознание, вновь показав, что это Их воля, их желание и убийство, продиктованное Близнецами… не станет для меня преступлением. - Я не могу допустить, чтобы ты пострадала.

- Я… - Кажется, мой настрой на секунду сбил ее. Отвлекшись, она выглянула из-за стойки, чтобы посмотреть, где юноша, но судя по ее взгляду, она не смогла найти его около мешков. Нервно озираясь, Гвин привстала с пола, пытаясь понять, куда юноша мог деться. Мое же сердце вмиг замерло, если его нет в той части комнаты, значит…

- Гвин! - Я заметила как дрогнули свечи за ее спиной, после чего показался силуэт, держащий в руке длинный клинок, гарда которого была украшена изображением иголок ели. Схватив девушку за руку, я потянула за собой, выбегая в центр кухни, успевая как раз вовремя для того, чтобы увидеть как силуэт налетчика появляется за тумбочкой, где мы скрывались. На секунду, у меня в глазах потемнело, руки повисли а в сознании наступила звенящая тишина, прерываемая лишь бешеным стуком крови, но сделав вздох, я смогла отогнать тьму, берясь за нож и ощущая, как огонь из камина обдает спину приятным, колющим жаром. Я не сдамся только из-за того, что все пошло не по плану… нужно просто поменять его, пока и нас еще было для этого время. В тоже время, Гвин схватилась за свое оружие, возвращая себе самоконтроль. Выйдя чуть вперед, она пристально смотрела, как юноша пинком опрокидывает тумбочку, перешагивая через нее. Его взгляд не был спокоен, казалось, что ситуация раздражала юношу и даже несколько пугала, возможно, он не ожидал увидеть тут детей, и тем более, не мог подумать что мы будем иметь при себе оружие. Неспешно и аккуратная шагая через опрокинутые блюда, он двигался к нам, держа меч в руке, но не наставляя на нас его лезвия. Вторая рука абсолютно безвольно болталась из стороны в сторону, явно не видя в нас опасности, которая могла быть достойна его внимания. Возможно, он был магом, но я предпочитала думать, что это просто… неверие в то, что две девочки могут что-то ему сделать. Ярость на секунду вспыхнула во мне так ярко, как не горело даже пламя. Я покажу ему, что значит вламываться к Рихтерам… и какую цену придется заплатить за это.

- Тебе нужно сделать вид, что убегаешь… я отвлеку его. - Прошептала мне Гвин, кивая на оставшиеся позади тумбочки. Я замешкалась, видя, как в глазах юноши идет беспокойная, сбивающая меня с толку борьба. Что-то мешало ему просто напасть на нас… он не хотел своими руками убивать детей, он страшился этого, а значит мы имели преимущество, которое нужно было реализовать не в бегстве, а в нападении. Более того, план Гвин означал то, что она рискует ради наших жизней, но я не могла принять этой жертвы. Она не будет страдать и биться, пока я отступаю лишь для того, чтобы ударить в спину. Это и мой бой тоже, я хочу встретить судьбу лицом к лицу. - Лиз, прошу тебя.

- Нет, нападаем, он растерян, все пошло не по плану… нужно действовать. Доверься мне, хорошо? - Юноша начал что-то кричать на неизвестном мне языке, жестикулируя свободной рукой, и указывая мечом из стороны в сторону, при этом, абсолютно не держа какой-либо обороны, даже я понимала это, глядя как беззащитно его сердце и торс. Гвин тоже замерла, словно видя тоже самое что и я, она должна была видеть, скорее всего, Годрик множество раз сражался при ней. Мы затихли, напрягаясь всем телом, что, казалось, расслабило юношу, заставив того успокоиться, даже сделав шаг на встречу, но при этом, держа клинок лезвием к полу. Роковая ошибка, шепот, подаривший мне слова молитвы, вновь зазвенел средь мыслей, призывая к незамедлительной, беспощадной атаке. Сердце заболело от ожидания, а руки свело, но я не выронила клинок. Нужно подождать Гвин… я не умею сражаться, не в моих силах бросаться вперед. Нужно сдерживать их Волю, направляя ее туда, где она будет полезна.

- Хорошо, тогда я попытаюсь атаковать его справа, а ты слева, если что… бей куда видишь, только не слишком глубоко, чтобы нож не застрял. На счет три. Раз… два… три. - Мы одновременно бросились вперед, заставляя юношу сделать шаг назад, но все же, он был воином, потому заученные во время обучения рефлексы дали знать о себе. Его клинок взметнулся на встречу Гвин, но та, к моему счастью, сумела подставить под удар юноши свой кухонный нож, который только чудом смог задержать его, не дав разорвать детское плечо и поставить под вопрос успех всего сражения. Послышался ужасающий скрежет, охвативший душу и тело парализующим, проникновенным холодом, что на секунду, полностью заглушил все звуки вокруг. На землю посыпались искры, в ноже Гвин осталась глубокая насечка, уходящая в сталь на несколько сантиметров, почти что разбив лезвие надвое. Сама Гвин заскользила по крови, вот-вот норовя упасть на спину, но оперевшись о поваленную мебель смогла устоять, готовясь к его ответному удару, которого уже не последовало.