— Я тоже был рад повидаться, — саркастично отозвался мальфар, расплываясь в прилюбезнейшей улыбке. Я ткнула его локтем в бок, чтобы не дулся.

— Не держи зла, — подхватила скиталица. — Меня ведь тоже можно понять. Я пропустила все важные этапы взросления своей дочери и перешла сразу к знакомству с зятем. Признаю, меня немного занесло. — Тут уже мы с Шейном не выдержали и синхронно фыркнули; предводительница пустынников поспешила оправдаться: — Должна же я была проверить, кому вверяю дочь. Если бы вы не телепортировались, мои люди помогли бы вам. Но, как вижу, вы справились и сами.

Колкие и язвительные замечания уже вертелись на кончике языка, но тут снаружи что-то громыхнуло и бабахнуло. Мы с Шейном как по команде подскочили и кинулись к двери.

— Там Фару, — бросаясь за нами, предупредила скиталица.

Не знаю, кто именно был этим «Фару», но, когда мы вышли на улицу, встретили двух пустынников, активно сражающихся с марой. Мулатка, которая отдала команду напасть воинам в нашу прошлую встречу, и молодой парнишка лет восемнадцати от силы. И вот что интересно — юный пустынник был мальфаром. Золотистые вспышки, чередуясь со сложными магическими плетениями, неустанно летели в нечисть. Как такое возможно? До совершеннолетия магический дар не раскрывается должным образом. Да, Шейн в свои восемнадцать умудрился совершить прыжок, а я кое-как активировала кристалл телепортации, но это и близко не стояло с тем, что вытворял этот малец.

— О, уже можно познакомиться? — заметив наше появление, оживился пустынник. Он запустил напоследок янтарный диск в сторону мары и, передав инициативу боя своей компаньонке, двинулся к нам целеустремленной эпатажной походкой, не забывая при этом активно двигать плечами. Не хватало только героичной музыки фоном для пущей эпичности.

Парень остановился в двух метрах от нас. Грудь выпячена, плечи расправлены — орёл, не иначе. И смотрит ведь как. Точно сканирует нашу магическую и физическую подготовку и результат его вот совсем не устраивает.

— Не сейчас, Эрик, — качнула головой моя гипотетическая мама. — Возвращайся к Фару.

— Да блин, — скис юноша. Ссутулив плечи и свесив руки перед собой, он обиженно поплёлся обратно. Причём демонстративно шоркая ногами.

Новые яростные атаки обрушились на нежить. Казалось, пустынник намеревался раскрошить каждую косточку ходячего скелета.

— Хватит! С ней так не справиться, — не выдержал зрелища Шейн. — Я помогу. — Он спрыгнул с порожка и уверенным шагом направился к парнишке, на ходу собирая вокруг своего запястья уже знакомый браслет из искрящихся рун. Я не сдержала улыбку, любуясь им. И вдруг заметила, что не я одна это делаю. Эта самая Фару с любопытством поглядывала на обнажённый торс приближающегося мужчины, пробуждая во мне чувство ревности.

«А вот не нужно было распарывать его футболку, и никто бы не глазел», — заметил ехидный голосок в голове.

— Не видел ещё монстра, способного выжить без башки, — огрызнулся выходец из Диких земель, закручивая новый сверкающий диск и целясь в голову мары. Попадание по цели обещало быть неминуемым, если бы в последний момент Шейн не сбил его заклинание своим.

— Этот монстр раньше тоже был человеком и был кому-то дорог, — сердито произнёс Анварен, поравнявшись с парнем. Глаза мальца на мгновение расширились от удивления, но тот быстро взял себя в руки. Нахмурил брови и дерзко вздёрнул подбородок. — Это не существо из Пустоши. Я покажу как надо.

— Слышал, тебе вчера первоклассно надрали задницу, — кривя губы в усмешке, проговорил Эрик. Лицо мальфара (того, что мой) приняло хмурую и далеко не дружелюбную гримасу, но малец не проникся. — Ну, давай, старпёр, покажи, что умеешь.

— Да что это за пацан? — вспыхнул Шейн, с возмущением оборачиваясь к главе скитальцев, пожалуй, больше требуя повлиять на распоясавшегося ребёнка, нежели получить ответ.

— Смотри, как чудно они поладили, — прокомментировала пустынница, легонько пихнув меня локтем. — Думаю, они справятся здесь сами. — Хитро улыбаясь и оставляя реплику мужчины без внимания, чародейка развернулась к двери в хижину. — Вернёмся в дом, нам есть что обсудить.

Обсудить и вправду было что. Мы расположились напротив камина, и скиталица приступила к рассказу, делясь своей историей с самого начала. Циановые глаза неотрывно следили за гипнотическими плясками пламени в очаге, погружающими чародейку всё глубже в воспоминания. Она больше не ходила вокруг да около, пересказывая всё, что казалось ей важным. Не старалась смягчить углы, обнажая острую правду без прикрас.

Так я узнала, что гонение чародеев началось ещё за десятки лет до моего рождения. Мои бабушка и дедушка оказались в числе первых жертв. После этой страшной трагедии мама и её младший брат Брэм росли в разных приёмных семьях, однако связь друг с другом не потеряли. Уже тогда они уяснили простую истину: хочешь выжить — умей скрываться. Это стало их девизом, отложившимся на подкорке. О каком-либо противостоянии и мысли не было. Да и что могли сделать двое перепуганных, не умеющих никому доверять приёмыша?

В общем, так и жили они тихонько, выдавая себя за ведьму и ведьмака, специализирующихся на проклятиях да лечебной магии. Пока однажды на пороге хижины не появилось семейство Анваренов с умирающим мальчиком на руках. Тогда-то перед мамой и встал выбор: спасать свою жизнь или чужую. Уже в тот момент она понимала, что как только проклятие перейдёт с мальчика на озеро у её лекарского домика, магию чародея засекут. Ей придётся бросить своего мужа и только-только родившуюся дочь и бежать. Но поступить иначе чародейка не смогла. Теперь она сама была мамой и мысли о гибели даже чужого ребёнка доставляли невыносимую боль.

Женщина судорожно сглотнула, силясь сдержать подступившие слёзы, но ничего не вышло. Влага, накопившаяся в её глазах, прорвалась и потекла вниз по щекам. Стало понятно, почему она так усердно оттягивала и обходила эту часть истории. Должно быть, решение оставить свою семью было самым сложным и катастрофичным в её жизни.

Мой внутренний защитный барьер рухнул, сдаваясь и принимая реальность. Это моя мама. Моя мама. Осознание этого заставило расплакаться с ней в унисон. Ещё какое-то время мы по очереди пытались успокоить друг друга, пока наконец эмоции не стихли. Взяв себя в руки, мама продолжила рассказ.

Подвергать жизнь единственного ребёнка опасности — точно как и обрекать его на вечные бега — она не желала. Закончив с проклятием, она сразу же поспешила к Виктору. Сумбурно обрисовала ситуацию и взяла с него обещание, что он увезёт дочь из Мальфгарда. Той же ночью мама ушла, так и не признавшись, что переезд состоится без неё. Она бежала в Дикие земли, где силы ведьм и их поисковой артефакт были слабы.

Так её и нашла предводительница скитальцев, забрав в свой прайд и сделав в дальнейшем преемницей. Со временем мама заняла её место, научилась выживать среди монстров и освоила магию чародеев на должном уровне. Это она так скромно обозвала своё мастерство, но я-то видела, насколько великолепна её магия в бою.

— Неужели ты никогда не сожалела, что не ушла с нами? — виновато покусывая губы спросила я. — Или что не забрала меня с собой в Пустошь?

— Гхм-м, — мама кивнула, улыбаясь одними глазами, будто бы ожидала подобного вопроса. — Понимаешь ли, милая, жизнь ведь она какая… ты не можешь знать, как всё сложится наперёд. К ней не прилагается инструкций. Сначала тебе кажется, что ты поступаешь верно, ведь твои помыслы чисты, а затем, спустя время, понимаешь, где и как можно было поступить иначе. Пожалела ли я, что проявила малодушие? Безусловно. Но я не стану утверждать, что в противном случае мы смогли бы вести с тобой хоть какие-то беседы.

Несколько мгновений мы молча слушали потрескивание дров и приглушённую грызню с улицы. Судя по стихшим магическим взрывам с марой было покончено, и теперь Шейн с Эриком взялись друг за друга. Вот что они не поделили на этот раз? Как дети малые, ей-богу.