— Еще немножко, — бормочу я, — так не честно. Ты не дал мне нормально поспать ночью.

— Вставай, Груш, — Глеб чмокает меня в губы. — Я тебе сегодня дам выходной. Только заедем к врачу и закину тебя домой.

— Мне нельзя выходной, — внезапно просыпается ответственность, — сегодня Захар выходит на работу.

— Без тебя справимся. Тем более, мне кажется, что он будет рад увидеть тебя на денек позже, — усмехается Глеб.

— Врач? — внезапно доходит до меня. — Со мной все в порядке. Какой такой врач?

— Женский врач, — спокойно отвечает Князев, — пусть проверит, что все в порядке.

— Я не хочу, — ною я, — почему ты мной командуешь?

— Ты сама хотела со мной встречаться, — усмехается Глеб, — все, мышка, теперь будешь жить по моим правилам. И начнем с врача.

Князев нависает и доминирует, вжимается в меня своим стояком. По телу пробегает дрожь возбуждения. Он снова меня хочет, какой-то сексуальный маньяк. Разве можно столько заниматься сексом? Самое ужасное, что я тоже не против. Оказывается, все эти годы внутри меня скрывалась какая-то похотливая самка. Теперь Князев выпустил ее на волю. И они нашли взаимопонимание и вполне довольны друг другом.

— Тогда я в душ, — хрипло сообщаю я, выбираясь из-под большого тела.

Выезжаем сразу после завтрака.

— Куда мы едем? — уточняю я в машине.

— В поликлинику управделами президента, там работает подруга мамы, — флегматично сообщает Князев.

— Это не совсем удобно, — беспокойно ерзаю на кресле, — а если она расскажет твоей маме?

— Нет, это врачебная тайна, она не будет рассказывать, — не совсем уверенно заверяет Глеб. Мне сильно кажется, что он уверен в обратном. В том, что эта знакомая обо всем доложит его маме, но хочет меня успокоить и все отрицает, — она очень хороший врач, к ней кремлевские тетки ходят.

Вздыхаю и пытаюсь расслабиться. Князев дал понять, что с его решениями спорить бесполезно. Поэтому сейчас просто нужно принять неизбежное. Кажется, Глеб понимает мое обреченное умонастроение и подбадривающе стискивает мою коленку ладонью.

Валентина Петровна оказывается живой подвижной женщиной зрелого возраста. Ее волосы окрашены в рыжий цвет, отчего она кажется совершенным энерджайзером.

Она расцеловывается с Глебом, по-матерински треплет его по щеке и выставляет из кабинета.

После осмотра Валентина Петровна предлагает сделать мне противозачаточный укол на месяц. Первый порыв — посоветоваться с Глебом. Тут же понимаю, что идиотский порыв. Князев четко дал мне понять, что серьезных отношений не будет. Романы у него на пару месяцев. Даже думать не надо. Соглашаюсь на укол.

Когда я покидаю кабинет, Глеб просит меня подождать и заходит к подружке своей матери. С ужасом представляю, как они сейчас обсуждают мое женское здоровье. От всего этого немного потряхивает. Точно ли я готова к такому типу отношений?

— Зачем ты туда заходил? — набрасываюсь на Князева, как только он выходит.

— Хотел убедиться, что все в порядке, — пожимает плечом мужчина и обнимает меня за талию. Идем по коридору к лифту.

— Я сама могла все рассказать, — с упреком выговариваю я.

— Ничего страшного не случилось, Груша. Я твой мужчина. Хочу все о тебе знать.

Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Все уже случилось, какой смысл теперь раздувать эту тему. Просто в следующий раз, когда у Князева возникнет желание отвезти меня на осмотр, я просто откажусь.

— Собери вещи на первое время, — предлагает Глеб в машине, — я вечером за тобой заеду.

— Ты предлагаешь жить вместе? — вздергиваю бровь.

— Ну, не жить, — смущается Князев, — но ночевать ты же у меня будешь. Пусть будет какой-то минимальный набор вещей.

Буравлю взглядом профиль Глеба, который упорно смотрит на дорогу. У меня возникает сто вопросов, которые не могу себя заставить задать. Не могу не моделировать ситуацию, что через пару месяцев мы расстанемся. Я отправлюсь с этими вещами на выход. Душераздирающая картинка. Без вещей было бы куда проще. Но озвучить все это не решаюсь. Это как запрограммировать события. А каждая девочка всегда надеется, что с ней все будет иначе. Я тоже надеюсь.

В итоге, просто отворачиваюсь, так ничего и не возразив. Расслабленно откидываюсь на спинку кресла и наслаждаюсь лучами солнца. К черту все здравомыслие. Хочу просто радоваться каждой нашей совместной минуте. К чему их тратить на выяснение отношений, если с немалой долей вероятности этих минут ограниченный лимит.

Глеб Князев

Оставляю Грушу досыпать в своей квартире и еду в офис. Чувствую невероятный душевный подъем. Еще лучше было бы, если бы Ракитина прогуливала работу у меня дома. А совсем шикарно было бы ее уволить и запереть в моей квартире. Посмеиваюсь над этой последней мыслью. Привык себя считать почти европейским человеком, но, видимо, сегодня кровь дает о себе знать.

Возле кабинета пересекаюсь с взбудораженной Макаровой. Неужели сейчас получу по шее за соблазнение мышки?

— Ты что-то хотела, Ань? — миролюбиво интересуюсь я.

— У нас ЧП, Глеб. Еще Груша не пришла и не берет трубку.

— Я дал ей выходной, — открываю дверь кабинета и пропускаю Макарову перед собой.

— Понятно, — напряженно выдает Аня, — очень не вовремя. У нас кто-то удалил таблицу скриптов.

— Это проблема? — непонимающе уточняю я. — Обратись к айтишникам.

— Таблицу уже восстановили из бэкапа, — отмахивается Макарова, — но они отказываются выяснять, кто ее удалил. Говорят, что нет времени копаться в логах.

Падаю в рабочее кресло и нервно поправляю галстук.

— Так много кандидатов? — скептически вздергиваю бровь. — Допуск только у отдела скриптов и менеджмента, как я понимаю.

— В том-то и дело, что нет, — отрицает Анна, — перед акцией доступ открыли для всего колл-центра и рекламного отдела.

— Мне кажется, не стоит требовать никакого расследования, Аня, — осторожно замечаю я, — Вера в пятницу работала последний день. Совершенно очевидно, кто мог это сделать.

— У меня тоже была эта мысль, но презумпция невиновности требует подтверждения догадок, — жмет плечом Макарова.

Рабочий телефон мелодично пиликает.

— Глебчик, зайди ко мне, — слышу голос генерального.

— Хорошо, — кладу трубку, — Ань, не нужно никаких подтверждений. По-моему, все очевидно. Главное, что все восстановили. Остальное не важно. Попроси Машу, пусть покажет Захару все инструкции. Груша будет только завтра. Прости, мне сейчас нужно к Волкову.

— Окей, Глеб. Если ты так считаешь, то ладно, — Анна недовольно поджимает губы, но покорно идет на выход.

Пересекаю несколько опен-спейсов и попадаю в офис Волкова. Две блондинистые секретарши в приемной гостеприимно улыбаются и сообщают, что меня уже ждут.

У Сергея самый большой кабинет в компании и единственный, который не имеет стеклянной стены.

Захожу в помещение и не вижу генерального на рабочем месте. Рассеянно скольжу взглядом по большому конференц-столу и поворачиваюсь к зоне отдыха. Бинго.

Волков восседает в кожаном кресле около дизайнерского журнального столика.

— Иди сюда, Глебчик, — призывает меня генеральный.

Подхожу и приземляюсь во второе кресло. Поглядываю на кожаный диван. Всегда завидовал наличию последнего предмета интерьера в кабинете Волкова.

Сразу за мной вплывает одна из нимф Сергея. Выгружает на столик кофе и десерты. Я никогда не злоупотреблял услугами своей ассистентки. Заказываю напитки только тогда, когда откровенный аврал. В остальное время предпочитаю прогуляться до офисной кухни.

Сергей же всегда был сибаритом. Его дедушка принадлежал к партноменклатуре. Даже в советское время у Волковых в доме была прислуга.

— Просто хотел тебе сообщить, что мама договорилась с Федоровой о съемке в нашем ролике, — мы на пару с Сергеем провожаем взглядами длинные ноги его секретарши. Не могу удержаться и представляю в красках блондинку, распростертую на кожаном диване.