Мне не хотелось бояться, я ощущала спокойствие, но в поле зрения показались пороги. Только тогда я запаниковала. Я не хочу окончить свою жизнь так. Однако безжалостное течение несло меня вперёд, швыряя о камни, всё ускоряясь и ускоряясь. За мгновение до того, как мой лоб встретился с порогом, я моргнула и вновь оказалась в Архиве.

— Во имя всех святых, что за фигня? — спросила я себя. — Почему я всегда оказываюсь именно здесь?

«Потому, что в тебе нет смирения. Ты боишься узнать истину. Ты ленишься и не хочешь учиться. Ты не можешь обуздать свои способности. Ты даже не знаешь, кто ты на самом деле. Ты думаешь, что это игра, но лето короткое, и зима уже близко. Ты должна повзрослеть».

Голоса переливались разноцветьем, я слышала музыку Alizbar’s Harp, и мне казалось, будто бы источник звука находится прямо в моей голове, хотя разумом я понимала, что это звучание мне моего мозга. Я огляделась по сторонам, попытавшись найти источник звука, но меня окружали лишь книжные полки, пронзающие облака, теряющиеся где-то на головокружительной высоте. Я провела кончиками пальцев по пыльным фолиантам, и, как ни странно, успокоилась. Появилось ощущение, что я вернулась домой.

Внезапно Сердце Айур на шее начало звенеть и легонько вибрировать. В моём бессознательном зажёгся мерцающий красный огонек. Нечто чуждое этому месту шло за мной, оно чуяло мой мокрый после ручья запах, оно охотилось на меня. Я еле подавила вырывающийся из груди протяжный крик, сдавленно захрипела, и помчалась прочь, не разбирая дороги.

Что бы это ни было, оно начало нагонять меня, передвигаясь длинными прыжками и издавая громоподобный рёв. Я бежала, стремясь увеличить расстояние между нами. Но всё бесполезно. Оно приближалось ко мне, а его жуткий рык эхом отражался между полок, теряясь в облачной вышине. В голове неистово играла Clubbed to Death, сознание залило кровавым отблеском.

Я чуяла злость и ненависть этого существа, пока оно приближалось ко мне; я обернулась, и увидела горящие жёлтым глаза зверя, которые смотрели прямо на меня. В сумраке его тёмное тело оставалось невидимым, но даже этого колоссального, расплывчатого силуэта оказалось достаточно, чтобы до жути напугать меня.

Последней моей мыслью было: «Куда подевался Рю? Всё ли с ним в порядке?», — и затем это существо прыгнуло на меня.

Я не отреагировала вовремя, и существо сбило меня с ног. Я пребольно ударилась головой, и ощутила, как под затылком растекается нечто тёплое и мокрое. Похоже, я заработала себе сотрясение мозга. Однако отвлекаться некогда. Надо мной нависла клыкастая морда, ряды зубов располагались как у акулы, уходя глубоко в глотку твари. Из открытой пасти существа капала серая слизь, которая напомнила мне байку о нанороботах, однако эта слизь прожгла мне платье, и теперь капала на кожу, обжигая её. Я невольно зашипела от боли. Кислота вместо слюны? Я смотрела в глаза своей смерти, ярко-жёлтые, янтарные, как уличные фонари с лампами накаливания. Это мимолетное воспоминание ошарашило меня не меньше, чем разверстая пасть твари. Монстр продолжал рычать на меня, но теперь я слышала в его рыке слова неизвестного мне языка. Резкого, гортанного. Тут же возникла моя синестезия, и я ощутила, что существо ощущается жёлтым, звучащим подобно саксофону. Я помотала головой, показывая, что не понимаю его, а потом зашипела от боли, и все слова зверя слились в нечленораздельный рокот. Я пыталась отползти от длинных когтей монстра, но он повернул львиную голову ко мне, наклонился и лизнул в щёку. Кожу обожгло, как будто на меня капнули раскалённой медью. Я заорала, а тварь ухмыльнулась. Она играет со мной, как кошка с мышью. Все мы знаем, чем заканчиваются подобные игры.

Между тем, огромный зверь отошёл в сторону, будто предлагая мне сбежать. За его спиной распахнулись два огромных золотистых крыла. Жёлтый на спине плавно переходил в лилово-изумрудные перья корпуса. Каждая из четырёх лап зверя оканчивалась длинными когтями. По бокам хлестал салатно-зелёный хвост, который завершался змеиной головой. Изо рта змеи сочился чёрный яд.

Я немного напрягла память, и вспомнила древнегреческую мифологию, поняла, что передо мной химера. По античной легенде, химеру породили великан Тифон и дракайна Ехидна, женщина со змеиным телом. Вроде бы нагиня, а вроде бы и нет. То, что я это вспомнила, нисколько меня не порадовало. И я решила бежать. Мне нужно найти какое-нибудь оружие.

Я бросилась в первый попавшийся боковой проход. Зацепилась рукой за полку, уронила несколько пыльных книг (да что за библиотекарь обитает здесь, почему он не ухаживает за книгами?!). Книги лежали как растерзанные, обложками кверху. Я вспомнила ворох растрепанных, порванных книг, лежащих на ламинате, к которым подбиралась волна, чтобы, единожды лизнув их, смыть все символы, которые придумал человек, чтобы сделать себя бессмертным. Но река времени растворит всех нас, когда придёт наш черёд…

Когда химера увидела, что я уронила книги, она завизжала, как раненый зверь, и бросилась в погоню за мной. Я тоже закричала, больше от неожиданности, и начала петлять между проходами книжного лабиринта, которые извивались, как прихотливые змеи. Я бежала мимо стеклянной стены, внутри которой плавали электрические скаты и манты, танцевали дельфины, рассекали воды китовые акулы и мелкие рыбы-попугаи. Внутри этого гигантского аквариума медленно вращались туго затянутые свитки, заключенные в бутылки всех форм и размеров, перевязанные водорослями, лентами, пеньковыми верёвками, джутом. Я поняла, что это все утерянные послания, которые в отчаянии отправляют в океан попавшие в кораблекрушение.

Я бежала до извергающегося вулкана, в небесах над которым горели огненные письмена. Выбежала на лесную поляну, на которой разглядела геоглифы и петроглифы. Чем-то похоже на более сложный Стоунхендж. Я не успевала удивляться увиденному, потому что меня настигала химера.

Раздался торжествующий вопль, и химера снова сбила меня с ног. Я покатилась между стеллажами, сшибая увесистые талмуды, которые больно падали сверху. Отмахивалась от них руками, ногами, пыталась прикрыть хотя бы голову — но тщетно. Заработала себе кучу синяков, множество порезов, царапины по всему телу и напрочь отшибленный череп. Химера наклонила ко мне львиную морду, широко раскрыла пасть, приготовилась отгрызть мне голову.

И вдруг раздался отчаянный вопль:

— Используй Сердце Айур!

Слабыми пальцами я потянулась к артефакту на шее, крепко сжала десятки серебристых колец. Сквозь мою ладонь протянулись световые нити, разгораясь нестерпимым жаром. В тот момент, когда я ощутила, как лопается кожа на руках, в сознании всплыло слово: «Кинг!».

— Кинг! — крикнула я наудачу.

Лёгкий морозный вихрь тронул химеру, которая начала постепенно замерзать, костенеть, а затем превратилась в безопасную ледяную статую. Прямо как терминатор под жидким азотом. И распахнутые крылья, и разинутая пасть, замершая в миллиметре от меня змея — всё это больше не представляло для меня никакой опасности. Я попыталась отодвинуться, но почувствовала, что одна из прядей моих волос примёрзла к языку химеры.

Полыхнул язычок пламени, и волосы не просто оттаяли, а сгорели в драконьем огне. Вот только тонзуры на голове мне и не хватало! Уйду в монастырь (причем в мужской), и ну вас всех нафиг.

— Ты что творишь! — закричала я. — Какого дьявола ты вообще…

Я возмущённо вскочила на ноги. Неосторожно оперлась о книжную полку, и ещё несколько книг грохнулось на меня.

— Так вот какова твоя благодарность за спасение! — Рю представлял собой воплощённое негодование.

Его чёрная чешуя переливалась в ярких лучах заката, красивые блики от угольеого до ониксового, шоколадного и ярко-голубого перебегали по его шкурке. Багровые лепестки света опустились на его морду, обращённую ко мне. Он пришёл как раз вовремя, чтобы меня спасти. Постойте-ка… я что, только что использовала Айур?!

— Рот закрой, а то муха залетит.