Только здесь моё место, а в остальном доме я лишняя...
Глава 4. Ради свободы
Сара Тарковская
Захожу в гардеробную, встаю перед огромным зеркалом во всю стену и начинаю неспешно, по пуговке расстёгивать чёрное форменное платье. Понимаю, что у меня осталось мало времени для уборки всего особняка, но не могу отказать себе в удовольствии освежиться после долгого дня. Занятия в академии, дорога домой и тяжёлый разговор с тётушкой — всё это оставило свой след на моём настроении и самочувствии.
Пока раздеваюсь, пристально смотрю на себя в зеркало и пытаюсь найти изъяны, о которых твердят женщины нашей семьи. Но в упор их не вижу!
Мне кажется, я выгляжу довольно милой. Да, я милая. Может быть, даже красивая... но это спорное утверждение. Как говорит один из Высших магистров, специализирующийся на философских науках — «красота в глазах смотрящего». Я с ним полностью согласна. Для кого-то красивая, для кого-то нет.
Длинные каштановые волосы, от природы закручивающиеся аккуратной волной. Серые глаза в обрамление густых чёрных ресниц, прямой чуть вздёрнутый нос, пухлые губы, ярко выраженные скулы и появляющиеся ямочки на щеках, когда счастливо улыбаюсь. Жаль, что я делаю это очень редко...
Стягиваю платье и остаюсь лишь в нижнем белье. Кручусь, придирчиво разглядывая своё тело.
Невысокий рост, хрупкая, но в то же время стройная фигура. Тонкая талия, плоский живот, округлые бёдра и... довольно объёмная грудь, которая на фоне моей худобы выглядит ярко и... сексуально. При взгляде на неё мои щёки заливаются стыдливым румянцем. Никто и никогда не видел меня обнажённой... даже думать об этом неловко и стыдно.
Ой!
Вынимаю заколку из волос, они тут же рассыпаются по плечам и укладываются красивыми волнами. Бельё я не снимаю, бегу в ванную подальше от зеркала и уже там избавляюсь от последней одежды.
Быстро принимаю душ, помня, что время начинает поджимать.
Чтобы ускориться, волосы и тело сушу кристаллом с магией воздуха.
Собираю незамысловатую причёску, надеваю рабочую одежду и беру необходимый инвентарь, что хранится у меня в комнате уже несколько лет. Потому что уборкой я занимаюсь каждые выходные по настоятельному велению герцогини Тарковской.
***
— Вот скажи, ко-му ты нуж-на, Сар-р-ра?! — Алисинья задаёт вопрос, но по факту ответ на него ей не требуется.
Последние слова произносит по слогам, чётко выговаривая каждую букву, чтобы смысл сказанного до меня наверняка дошёл. А он дошёл. И уже давно.
— Никому...
Совершенно не понимаю, из-за чего тётушка так взъелась? Она никогда не пылала ко мне большой любовью, с этим и не поспоришь. Больше игнорировала. Но стоило мне однажды заикнуться про планы на будущее и учёбу в академии, она в корне поменяла своё отношение. Если раньше Алисинья меня не замечала, то сейчас презирает и, кажется, даже ненавидит...
— Никакой академии! — Визжит разъярённая женщина, при этом её бледно-голубые глаза пылают гневом, — займись лучше уборкой! Будет мало, займёшься ещё и готовкой. В воспитательных целях! Глядишь, и пристроим к кому-нибудь... — эти слова уже звучат как угроза или предупреждение.
Становится страшно. Довольная произведённым эффектом, герцогиня ядовито усмехается, будто заранее знает, какая участь мне уготовлена и что все мои попытки её избежать обречены на провал.
Но несмотря на громкие и долгие возмущения тётушки, своё право на обучение в академии я отстояла. Дядюшка Влас поспособствовал. Дал разрешение. Чем он руководствовался, не знаю. Я настолько была рада исполнению своей заветной мечты, что об этом даже не задумывалась.
***
До пятнадцати лет все девочки проходят домашнее обучение — ежедневные занятия с приглашёнными учителями. Помимо основных наук, можно выбрать дополнительные. В своё время я набрала себе столько, что еле справлялась с нагрузкой... но таки справилась. Ради своей свободы...
По достижении пятнадцатилетия можно пойти учиться дальше, но это уже необязательно.
Я успешно сдала вступительные экзамены и поступила в общую академию на три года. Этот год уже последний.
Затем идёт Высшая академия магии с обучением длительностью в пять лет. В моих планах поступить туда, чтобы избавиться от опеки Власа и наконец-то вдохнуть полной грудью.
В нашей Империи только женщина с образованием может позволить себе жить самостоятельно... в ином случае за ней должен числиться мужчина: отец, опекун или муж. Отца у меня нет, а замуж я не стремлюсь.
***
Последние три года, когда я приезжаю домой на выходные или каникулы, стараюсь вести себя неприметно. Сидеть тихо, как мышка и не высовываться. Не перечу, не пререкаюсь. Выполняю всю, даже самую грязную работу, которая и близко не соответствует моему положению...
— Но кого это волнует?!
Никого. Для своей семьи — единственных близких родственников — я лишь обуза. Сирота, сваливавшаяся на голову в придачу к высокому титулу и процветающему герцогству.
Ненужная.
Не знаю, что за условие было в завещании моего отца, но оно точно было. По крайней мере, мне так кажется... и лишь благодаря ему, меня не отдали на воспитание в другую семью или сиротский приют. Ещё в детстве я слышала скандальные разговоры Алисиньи и Власа. Тётушка настаивала, что от меня следует избавиться и как можно скорее, на что герцог всегда отвечал односложно — нельзя.
Глава 5. Дом вверх дном!
Сара Тарковская
Дом вверх дном! Такого переполоха я, кажется, никогда не видела!
Что же там за гости такие, что ради них все стоят на головах? Причём не только в переносном, но и в самом прямом значении этих слов. Абсолютно все без исключения. Вон Маркуша, наша служанка, так изворачивается, подшивая шторы, что и правда будто на голове стоит...
Каждый житель особняка занят тщательной подготовкой к сегодняшнему вечеру.
Герцогиня Тарковская ходит с важным видом, подперев руки в боки, рычит, раздаёт указания и пристально следит за их исполнениями.
— Не дайте, Великие, кто-нибудь оплошает и не справится со своими обязанностями!
Слуги снуют туда-сюда: кто-то меняет полотенца и скатерти, стирает ковры и поливает цветы, кто-то занимается ремонтом обивки мебели, кто-то подкрашивает пол, стены и даже потолок. На улице разнорабочие приводят в порядок придомовую территорию, садовники ухаживают за садом, подрезая кустарники живой изгороди, а повара на кухне готовят грандиозный и, наверняка, очень вкусный ужин.
И только мои двоюродные сёстры беззаботно бегают из комнаты в комнату. О чём-то заговорщицки перешёптываются, визжат, хихикают и мечтательно вздыхают, хватаясь за грудь в области сердца.
— Интересно, что это с ними?
Девочки примеряют новые красивые наряды, выбирая то самое платье, чтобы выглядеть сногсшибательно. Уверена, что так оно и будет... для них всегда всё самое лучшее... Подбирают украшения и обувь. Делают всё то, что должны делать молодые леди уважаемой семьи.
Я даже мельком заметила приглашённых специалистов для создания макияжей и причёсок, проскользнувших в крыло, где живут Дарьяна и Камилла. Уверена, что тётушка и об этом позаботилась... всё для любимых дочерей — истинных наследниц этого дома.
Если посмотреть со стороны, то все были при деле согласно своему статусу. Все, кроме меня, естественно! В моём случае статус «не определён» — лишняя единица.
И к слугам отнести нельзя, и леди назвать язык не повернётся.
***
Уборка протекает довольно привычно. Мне, как всегда, выделили самые большие помещения в особняке — гостиную, столовую и несколько длинных коридоров. Вооружившись метёлкой для смахивания пыли, я пританцовываю и пою любимые песни.
