— Беги лучше к Тиду, — велела я. — Глянь, что с ним!

Вилис кивнул, а я поспешила к сараю, стараясь не расплескать по пути воду. Пламя стало выше, и одно ведро ничего не смогло с им сделать.

Я возвращалась обратно, когда навстречу мне выбежали мальчишки. Тид едва не плакал.

— Я уснул, — затараторил он. — Прости, я заснул! Я взял погрызть орешки, чтобы не спать, но все равно…

— Потом, — перебила его я. — Выливайте и бегите к соседям. Пусть нам помогут.

До возвращения детей мне удалось принести к пламени еще два ведра… Когда мальчишки пришли одни, я осознала тяжесть нашего положения. «Белая ласточка» лишь с одной стороны примыкала к другому заведению… К каменной стене другого заведения. В приюте странников боялись пожаров, поэтому деревянные постройки старались не лепить друг к другу. Это ведь был не зажатый стенами город — места у нас хватало.

— Тушите! — велела я мальчишкам, не слушая их объяснений. — Бегом!

Я рассчитывала, что втроем у нас дело пойдет быстрее, но мы упустили время. Огонь разгорелся, и вскоре весь внешний склад оказался охвачен пламенем. Вода тоже заканчивалась.

— Выходи! Сгоришь! — услышала я, когда возвращалась во двор в очередной (я не знала в который) раз.

У меня болели сбитые ноги и оттянутые ведром руки, но крик Вила придал сил… Во дворе я обнаружила мальчишку, который отчаянно прыгал и размахивал руками — оказалось, что пожар уже сумел забраться внутрь «Ласточки». Я встряхнула ученика, схватив за плечи.

— Где Тидел?

Вилис мотнул головой в сторону сарая со стойлами, откуда шел дым.

— Почему ты его не остановил?

Мальчишка зашипел сквозь зубы, а вид у него стал виноватым.

Здание конюшни только что загорелось, однако внутри было полно сена, соломы и старого навоза, который никто и не думал вывозить после ареста Грэза и Лидса. В лицо мне дунуло жаром, но я сумела разглядеть маленькую фигурку Тидела, возившегося с засовом. Я моргнула, мальчик справился, и ставшая бешеной Пит вырвалась на волю. На пути к безопасности она чуть не снесла нас с Тидом — я вот едва успела увернуться.

— Выбегай! — крикнула я, и мальчишка, наконец, обратил на меня внимание.

Тид побежал к выходу, перепрыгнув через брошенные на пути вилы и тачку. Сердце у меня обмирало. Если он запнется…

— Негодник! — сказала я, обнимая его.

— Мне надо было спасти Пит, — произнес Тидел и закашлялся.

Я постучала ребенка по спине, а затем огляделась. С тушением мы опоздали… Только после этого я догадалась осмотреть Тида.

— Вил! — воскликнула я. — Вил! Неси воды!

— Так почти не осталось…

Глаза у моего ученика были огромными, а голос испуганным.

— Немного нужно.

Вилис охнул, когда заметил покрытые волдырями ладони Тидела. А ведь у меня не было при себе ничего заживляющего.

Прошел час. Мальчики сидели по бокам от меня, и вместе мы смотрели, как укрощает огонь приглашенный управой маг. Не мы одни смотрели. Стоило появиться благородному, как соседи заметили нашу беду.

Рыжеволосый маг без страха вошел на объятый огнем двор. Он развел руки стороны, а затем поднял их вверх, вытянулся и сам стал напоминать огонек. Красно-желтый плащ усиливал сходство.

— Выпендрежник, — зло сказал Вилис. — Нарочно вырядился!

— Ага, — согласился Тид. — Нарочно!

Огонь колебался в странном ритме в такт заклинанию, становясь все меньше и меньше. Пожар в руках мага напоминал послушное животное, а не дикую стихию. Там, где пламя гасло, оставались черные головешки, а когда пропадали огоньки поблизости, то обугленное дерево сливалось с темной вокруг. Ночь еще не закончилась…

Наступившее утро не принесло радости. Стойла «Белой ласточки» оказались уничтожены полностью, как и хозяйственные постройки, зато двухэтажный жилой домик почти не пострадал. Стало ли это результатом счастливой случайности или умыслом, я не знала. Хотелось верить, что неизвестный поджигатель постарался никого не убить.

Зато о ремонте фургона можно было больше не переживать.

Я отправила мальчишек на поиски всего сколько-нибудь ценного, а сама осталась бродить по разрушенному двору. Столько труда было вложено в это место! Грэз купил почти разорившуюся конюшню и всего за два года превратил ее в маленькое, но процветающее заведение. В бытность странствующей торговкой я часто возвращалась в Кинар и видела, как менялась «Ласточка»…

— Тид? — спросила я. — Ну что ты? Очень больно?

Вместо того чтобы собирать вещи, мальчишка рыдал в углу за остатками сарая. Тидел был сыном женщины, работавшей когда-то в «Ласточке», и весьма состоятельного кинарца, который владел конюшней до Грэза. Мальчик родился здесь и здесь же прожил всю жизнь… Грэз рассказывал, что после смерти матери, Тид остался на попечении у предыдущего управляющего — отцу ребенок был не нужен.

Тидел осторожно, с помощью запястий вытер глаз и отрицательно затряс головой. Его руки я смазала маслом, а затем нетуго забинтовала. Мальчик пока не мог ими пользоваться.

— Как откроют ворота, я схожу в высокий город, — сказала я, садясь рядом. — Там у меня найдется, из чего сделать для тебя мазь.

— Мне не больно, тетушка… Просто… «Ласточка»…

Я погладила его по трясущимся плечам.

— Не о чем тут плакать, Тид. Никто не умер, а значит, все у нас хорошо… Плохо бывает, когда кто-то умирает, а все остальное мы переживем.

Мальчишка зарыдал сильнее. Я больше не пыталась его утешить и просто продолжила гладить Тида плечам и спине.

— Что теперь? — спросил он, когда немного успокоился. — Где нам жить?

Я сама только что думала об этом.

— Мы всегда можем поселиться где-нибудь в глуши. Я стану лечить людей травами, а ты будешь пасти овечек.

— А Вил?

— А Вил будет ходить повесив нос и жаловаться, как скучно ему живется.

Тидел, наконец, улыбнулся. Слабенько и неуверенно, но все-таки улыбнулся.

— Это да… Он будет… Ты, правда, хочешь в глушь, тетушка?

— Нет, Тидел, я совсем этого не хочу, но… А давай не будем загадывать, что будет? От судьбы мы все равно не уйдем.

Он уставился на меня покрасневшими глазами.

— От судьбы?

— Если она захочет, чтобы ты что-то сделал, то ты скорее расшибешься, а не откажешься… Вот я, например, чувствую, что мы вряд ли уедем из Кинара, — ответила я, глядя на обгоревший остов фургона.

Он служил мне верой и правдой столько лет, что мы стали почти друзьями. Кто мог предвидеть, что конец нашего товарищества окажется именно таким?

— Беги, Тид. Если можешь, собери вещи, которые еще уцелели, или попроси Вила, если тебе больно. Потом мы поищем место, где сможем позавтракать.

Он кивнул, вытирая лицо полой рубашки, а я услышала, как во дворе кто-то громко спросил:

— Эй! Хозяева?

Голос был властным, и мы с Тиделом переглянулись. Я поднялась, проверила юбку на наличие сажи, а затем выбралась на открытое место. Во дворе находились три «зеленые куртки».

— Травница Эйна из «Белой ласточки»? — спросил старший.

— Верно. Это я.

Тидел следил за нежданными гостями из-за моей спины, а Вилис выглянул в окошко со второго этажа. Туда огонь не добрался: разве что наружная лестница обрушилась, но для ловкого мальчишки это не стало препятствием.

— Нам поручено сопроводить тебя в высокий город. Ты готова идти с нами?

— Э… Да, — я вначале растерялась, но быстро собралась с мыслями, — я только умоюсь. Это недолго.

Плохо было, что после такого потрясения мальчишки оставались одни. Я вложила в карман Тида двойной терлик, чтобы они с Вилом могли где-нибудь помыться и сытно поесть.

— Встретимся у дяди Бесета. Будьте там, хорошо?

— Угу, тетушка… Возвращайся скорее только, пожалуйста…

— Конечно, Тид… А ты не вешай нос. Все образуется!

Я махнула рукой Вилису и направилась за стражниками, уже догадываясь, к кому они меня вели…

Утро лорда Кернела проходило в рабочем кабинете, который вряд ли предназначался для приема гостей. Я впервые оказалась в этом месте, поэтому осторожно осматривалась. Тут имелось одно единственное кресло, принадлежавшее хозяину, а секретер скрывался под пухлыми стопками каких-то — наверняка важных — бумаг. Необычный для благородных домов Эннавы узор в виде паутины повторялся на всей мебели и был единственным, за что цеплялся глаз. Комната казалась пустой и безликой, в отличие от маленькой гостиной внизу.