Там еще оставалось немного.
— Спасибо, — произнес он, а затем неуклюже взял воду левой рукой.
Правая лежала у незнакомца на коленях, и ею он не шевелил. Чернота на лице тоже оказалась не просто грязью: кто-то избил этого человека до синевы.
— Тебе нужна помощь? — спросила я. — Я могу отвести тебя в Косель. Может, мы даже успеем до темноты…
Это выглядело ужасным, необоснованным оптимизмом. Одна бы я успела, но не с грузом в виде другого человека. Он был взрослым мужчиной, пусть даже худым и невысоким.
— Не надо! — испугался незнакомец.
— Что?
— Я не пойду в Косель!
— Почему? Ты же не собираешься оставаться здесь?
— Да!
Он закашлялся, и в груди у него забулькало.
— Ты не из наших… Я бы знал… Кто ты тогда? — спросил он, когда кашель отпустил.
Мужчина устало прикрыл глаза.
— Эйна. Я странствующая торговка, но сейчас пришла как раз из Коселя. Я там остановилась…
— А… А я Грэз, помощник мастера. Из Коселя…
Больше он ничего не сказал. Я давно ни о ком-то не заботилась, но этому человеку мне захотелось помочь, ведь кроме меня это все равно бы никто не сделал. Мы были совершенно одни на много стрел вокруг.
— Вставай, Грэз! Цыпленка ты не высидишь, и тебе нужна помощь.
— Нет, — глупо заупрямился он. — Ты иди… Опасно оставаться… тут… Иди, уважаемая…
Голос у него стал совсем слабым, а паузы между словами с каждым разом увеличивались. Повреждения на его теле были не только внешними — я с самого начала это подозревала.
— Почему опасно?
Вокруг все казалось мирным.
— Дух… Местные в эту сторону не ходят… Зачем тебя-то понесло…
Дух? Сильные духи могли навредить людям одним присутствием, но бывали и по-настоящему зловредные создания. Изгнанием этих существ должны были заниматься маги, только вдали от больших городов благородные не всегда торопились выполнять свои обязанности.
— Это он тебя так? Тогда тем более нельзя здесь оставаться…
Грэз подался ко мне и схватил за подол.
— Нет! Не говори никому про меня! — глаза человека лихорадочно блестели на бесформенном, как оплывшая свеча, лице. — Он прибьет меня!
— Кто?
— Уходи! Давай скорее… А я тут отлежусь…
Он снова закашлялся. Этот человек обманывал или только меня, или нас обоих. Любой, кто бы его увидел, сказал бы, что Грэзу требовался лекарь. Нужен вот прямо сейчас, немедленно, пока не стало поздно.
Я поставила фляжку рядом с его бедром. Человек не пошевелился, и лишь проследил за моей рукой взглядом. Не стоило помогать людям, которые этого не хотели. Я вот зареклась.
— Оставлю тебе воды… Удачи, Грэз, помощник мастера!
В Косель я вернулась на закате. На постоялом дворе было тепло и светло, а на кухне нашлись остатки аппетитного грибного рагу. Я не должна была думать о встрече с глупцом, желавшим найти смерть или в пасти духа, или от холода. Но я думала.
— Скажи, уважаемая, — обратилась я хозяйке, — ты знаешь человека по имени Грэз? Он ваш должен быть.
Владелица постоялого двора смерила меня серьезным взглядом.
— Знаю, допустим. Ты Райла наслушалась, дочка?
Райла? Райлека, возможно? Я вспомнила, что так звали парня в колодке, которого я видела на площади. Вот почему имя Грэза показалось мне знакомым. Точно! Его упоминал тот вор.
— Слышала, да… Ну так что у них случилось? И налей, хозяйка, мне вон того, будь добра!
Я попросила самое дорогое вино, поэтому женщина подобрела. Такие напитки мне были не по средствам (не после внезапной хвори Белоножки), но я была готова заплатить за любопытство. Хозяйка подсела ко мне, и мы разговорились…
Жил в городе уважаемый мастер. Он был опытен в выделке кож, считался лучшим в своем деле, но прославился не только умением. У мастера был крутой нрав: учеников он держал в строгости, лишнего не платил, но и от себя не отпускал, чтобы не потерять умелых работников. Новость о том, что дочка мастера сбежала с помощником своего уважаемого всей округой родителя, потрясла Косель, как первая весенняя гроза. Захватив с собой второго ученика, оскорбленный отец бросился в погоню. Имелось подозрение, что именно бедняга Грэз помогал приятелю организовать побег.
К вечеру мастер вернулся вместе с беглецами. Дочка отправилась домой, а ее возлюбленного повели на площадь. Кожевенник, каким бы он ни был уважаемым человеком, не мог запретить двум молодым людям жениться, зато он мог обвинить беглого ученика в краже. Что и было проделано…
— Глупо было брать деньги, — сказала я.
— Может, они и не брали. Кому теперь докажешь…
Хозяйка раскраснелась от вина и стала говорливой.
— А что второй ученик?
— Так он не появлялся больше. Чего ему сюда возвращаться?
Мастер сказал, что прогнал провинившегося помощника. Райлек обвинял бывшего хозяина в убийстве друга, но большинство косельцев встало на сторону ремесленника, а не его ученика. Вступление в брак вопреки воле родителей в Эннаве не приветствовалось.
— Нелепая история, — сказала я.
— Глупые дети, — подвела итог хозяйка. — Ох, если бы моя Лейса такое выкинула!
— Тогда что?
— То я бы ей здравого смысла в голову вколотила! — запальчиво произнесла женщина.
Наш разговор был весьма своевременно прерван ее мужем.
— Ты что расселась! — закричал он, размахивая полотенцем. — Вставай, жена! Напиться удумала?
За окном окончательно стемнело, но ко мне сон не шел. Я лежала поверх неразобранной постели в уличной юбке и теплой кофте. Где-то там умирал человек.
Я не могла чувствовать тонкие энергии подобно магам, но мое обостренное многолетней практикой колдовства чутье твердило, что Грэз уже умирал, когда мы с ним прощались. Утром под навесом будет лежать его тело.
Меня это не касалось. Я предложила помощь, но она была отвергнута. Помощник мастера сам выбрал свою судьбу — сейчас мы оба давно могли отдыхать в тепле…
Конюх уже собирался ко сну. Пришлось вытаскивать его из постели, и ворота перед моей повозкой открывал зевающий человек в ночной сорочке. На меня он смотрел огромными глазами.
— Ненормальная! Ночью спать нужно, а не по дорогам ездить… Торговка, ишь ты! — ворчал он. — Про духа слышала хоть? Эх…
На мое счастье, ночь была ясной. На небо заглянула луна, и во множестве высыпали звезды, поэтому светильник, свисающий с крыши фургона на цепочках, даже не пришлось зажигать. Пастушья тропинка, по которой я шла днем, и без него была хорошо видна.
— Потерпи, милая, — уговаривала я Белоножку.
Бедная кобыла едва плелась. Щадя ее ногу, я не подгоняла старую лошадку, и дорога заняла немногим меньше времени, чем если бы я шла на своих двоих. И все же три здоровые ноги моей верной Белоножки, приближали нас к цели. Впереди в лунном свете показался навес — мы не заблудились.
Меня совсем не пугал дух, который якобы обитал где-то поблизости. Я даже не спросила про него на постоялом дворе — шанс повстречаться с наделенным волей проявлением магии был совсем невелик. Духи очень редко приближались к жилью людей.
Грэз спал. Он не пошевелился, когда моя повозка заехала под навес.
— Эй, Грэз! — позвала. — Ты живой?
Он не ответил. Только около его рта пузырилась черная кровь.
Спрыгнув на землю, я бросилась к умирающему. Грэз еще дышал, но я физически чувствовала, как из его существа вытекает жизнь. Я появилась почти вовремя: как раз, чтобы застать его еще живым и проводить за грань неведомого, но поздно для всего остального.
— Что же ты! Я что напрасно ехала? — зашептала я. — Не умирай, слышишь?
Если бы только уговоры могли помочь… Помочь могло колдовство, к которому я дала слово не прибегать больше никогда.
Человек, чья голова лежала у меня на коленях, снова начал страшно булькать. В нем было жизни на считанные минуты. Мы ни за что не успеем в Косель. А если бы и успели, то там ему не помогут.
Мне оставалось смириться с его смертью на моих руках или… Все ведь складывалось одно к одному! И дух этот, и нужная жертва имелась под рукой, и ослабевшая Белоножка едва держалась на ногах. Жизнь лошади, конечно, не приравнивалась к человеческой, но ее хватит, чтобы срастить Грэзу ребра, и он сможет добраться до лекаря.
