- Это ж надо, что за несправедливость на свете деится!? – бормотал он, подбадривая себя и оглядываясь по сторонам, торопясь покинуть рынок.

Здание местной управы было тут же, на рыночной площади, аккурат рядом со главным храмом Сен-Симона, поэтому Пьер очень надеялся на то, что его отсутствие будет не слишком заметным – выслушивать очередные нотации от родича он бы не хотел.

Зайдя в полумрак огромного холла, бедный крестьянин ощутил тот священный трепет, который должен быть у каждого ответственного гражданина, торопливо снял шляпу и медленно побрёл по длинному коридору, в котором стояли люди, просто молча или же о чём-то переговариваясь друг с другом. Тут же шустрыми рыбками бегали мелкие клерки, важно проходили серьёзные господа в хороших костюмах. И к кому тут обращаться, было решительно непонятно.

Тогда крестьянин решил поделиться своей бедой с тем, с кем мог – с таким же беднягой, который грустно стоял в коридоре и подпирал собою стенку.

- Беззаконие, говоришь, госпожа творит? – задумчиво протянул мужик, почесав буйную шевелюру. – Так это в жандармерию, поди?

Другой гражданин, одетый в новую рубаху, засомневался:

- Можно и так, конечно… только раньше же поместье было в ведение управы? Стало быть, и купила госпожа его только тут. Так чего же ты сомневаешься тогда? Это тебе в кадастровый департамент надобно, там её прояснят, уж будь покоен!

Пьер поблагодарил умного человека и отправился на поиски того самого… департамента, стало быть. Очередь в кабинет была не чрезмерная, так что уже через несколько часов он мог попасть за заветную дверь, где его непременно выслушают и скажут, что обязательно накажут и саму госпожу, и её наглых домочадцев, и ту корову, которая выставила его идиотом перед всем посёлком. При этом крестьянин старался не думать о том, что сейчас его отсутствие на рынке, скорее всего, заметят.

Впрочем, все волнения от того, что Клод снова будет ворчать, заменились переживаниями от того, сможет ли сам Пьер чётко и по делу пояснить господину Сентри Поль причину своего визита. От волнения у него даже вспотели ладони и лоб, когда он нерешительно потянул на себя ручку на двери кабинета такого важного чиновника городской управы.

Впрочем, сам господин Сентри оказался приятным молодым человеком, он сидел за столом в крошечном кабинетике и чертил что-то на листах бумаги, лежащим перед ним. Казалось, он был погружён в собственные мысли и не обратил большого внимания на приход нового посетителя. Но Пьер не был бы тем, кем он есть сейчас, если бы он так просто сдавался. Поэтому он упрямо стал жаловаться на самоуправство новой хозяйки имения, сообщая, что госпожа Вален Тина несправедлива к ним, простым людям.

- … токмо одной надёжей томимы мы – получить защиту от происков и бесчинства всяческого, от нашего государства, да хранит Её Величество сам Всемилостивейший! – обстоятельно докладывал пострадавший, когда заметил, что господин Сентри Поль прямо уселся в кресле и стал слушать его внимательно, отбросив своё занятие. - Вот так вот, господин! Сирот обогрела, накормила… дело это богоугодное, ничего не скажу… но мы-то как же? Требую справедливости!

Чиновник задумался на мгновение, после чего встал, обошёл стол и приблизился к посетителю.

- Кому ещё про бесчинства те рассказывал? – получив отрицательный кивок головой, торопливо продолжил: - И не говори! Толку от жалоб твоих всё одно не будет! Ишь, чего удумал! На хозяйку поместья жаловаться! И потом – сам же и виноватый окажешься! В усадьбе был? Был! На собственность госпожи, корову эту, замахивался? Вот то-то же! А если бы порча имущества была? Как бы не было тебе хуже с той жалобы-то! Подумаешь, беда какая! Ну, захотелось ей лошадёнку твою с телегой забрать себе в возмещение ущерба. Так что ты давай обратно, и не шуми боле по пустякам…

Крестьянин только растерянно хлопал глазами, мучительно думая о том, что под таким углом он проблему не рассматривал. Чиновник подталкивал его к выходу, приговаривая о том, что будет гораздо лучше, если все сделают вид, что ничего особенного не произошло.

- Это вам всем повезло ещё, - сказал клерк напоследок, мучительно улыбаясь, - что госпожа Вален оказалась милой и незлобивой женщиной.

Глава 31

После ухода этого крестьянина, господин Сентри Поль выдохнул и незаметно вытер вспотевшие ладони о брюки. Это надо же, так разнервничаться! Конечно, сам факт того, что эта несравненная женщина может навестить управу, сам по себе крайне волнителен, а если она ещё и узнает о его непосредственном участии в… ну, скажем так… да, если разобраться, то ничего особенного и не было…

Господин Поль задумчиво покачался с пятки на носок, размышляя о том, насколько всё оказалось запущено в той дыре, куда он со своими коллегами так удачно сплавил эту ненормальную женщину. Судя по тому, что рассказал этот сиволапый крестьянин, картина, представшая её взору, была весьма удручающей – полностью разорённое поместье, да и ещё и эти дети, что повисли камнем на её шее. Выгнать-то она их права не имела! Мужчина подошёл к своему столу и вытащил несколько документов, подумал немного и перепрятал их в более надёжное место – среди старых отчётов и указов за прошлые года. После чего слегка приободрился и несмело улыбнулся – баба всегда остаётся бабой… вместо того, чтобы требовать отчёта, отчего управа не выделяла все годы «без хозяйственного владения землёй» денег на содержания поместья, она решила сама поднимать его из руин.

Между тем, деньги были, управа регулярно выделяла средства на содержание своей собственности, и господин Поль какое-то время страдал идеалистическими взглядами на жизнь, живя по заповедям Всемилостивейшего… сейчас-то, конечно же, он просто списывал эти странности на свой возраст и малый жизненный опыт. Однако, местный казначей, мимо которого и проходили все суммы управы, в приватном разговоре поведал молодому человеку всю ошибочность его точки зрения. Таким образом, казначей выделял средства для поместья Гийом, а Сентри Поль, как глава земельного комитета, «реализовывал» их до последней монеты, своевременно представляя отчёты то о новой крыше в усадьбе, то об обновлении построек или устройстве нового сада. Правда, приходилось жертвовать небольшие суммы разным людям. На то, чтобы закрывались глаза, что некогда богатое поместье перестало приносить доход, на то, как живут дети-сироты, а также на многие другие нюансы. Конечно же, совсем дураками чиновники не были, и в случае возникновения щекотливой ситуации всегда могли свалить вину на местного старосту, у которого у самого рыльце было в пушку… то ли его на контрабанде тогда они поймали, то ли на браконьерстве, а может, в должностном подлоге? Одним словом, неважно… в качестве козла отпущения он подходил идеально…

Впрочем, было очевидно, что долго это продолжаться не может – рано или поздно, но на эти земли кто-нибудь да позарится, и у нового владельца могут быть обоснованные претензии по поводу состояния поместья. Именно поэтому было так необходимо вовремя избавиться от обузы, предложив его… да вот хотя бы этой деятельной даме.

Господин Сентри Поль вздохнул и огорчённо покачал головой – ну, отчего эти бабы такие беспокойные? Всего им мало, так и норовят всё сделать по-своему. Вот и эта туда же! Нет, чтобы сидеть дома и делать то, что глава семьи велит, так нет же… пожалуй, если эта дамочка будет слишком уж им досаждать, то можно написать тревожное письмо её пасынку с просьбой разобраться и отреагировать должным образом.

- Кто там ещё? Заходите! – крикнул Сентри Поль и уселся за свой стол, поморщившись – эта дурная баба со своими нововведениями изрядно добавила им работы и многие просители уже знали, куда они идут и зачем.

***

Я долго смотрела на получившийся продукт. По запаху и внешнему виду рыбы палтус мало отличался от привычной мне скумбрии горячего копчения. Да и по вкусу, я думаю, не хуже… впрочем, сейчас это мы проверим. Эмпирическим, так сказать, путём.