— Вы очень странная, Лиза… — впервые назвал он меня по имени.

— И не говорите! Ведьма, как было написано в доносе Кабылиных. Мне уже пора на обед.

— Останьтесь. Поедим вместе. Признаться, не помню, чтобы когда-нибудь вёл такую странную, но познавательную философскую беседу. Не хочется её прерывать.

— Не сегодня, Илья Андреевич. Оба распалились в споре и можем поссориться. Необходимо обоим немного остыть.

— И опять вы правы… До завтра, Елизавета Васильевна.

Следующим утром князь Елецкий навестил меня, не дождавшись конца завтрака.

— Приятного аппетита, Елизавета Васильевна! — бодро, с порога проговорил он. — Как вы относитесь к конным прогулкам?

— Если запрягают не меня, то хорошо. И вам, кстати, доброе.

— Тогда жду вас через полчаса в своём кабинете.

— Илья Андреевич, а как же остальные пациентки? Им тоже стоит уделить внимание.

— У вас особый случай, и должен его изучить более пристально.

— Кажется, вы немного лукавите.

— Но вы же не отказываетесь?

— Естественно, нет.

— Тогда с нетерпением жду.

Прогулка началась неожиданно. Я-то думала, что сядем во что-то типа брички и будем наматывать круги по окрестностям, но оказалось, что меня ждёт осёдланная гнедая лошадь.

— Это… Это что? — показала я на неё пальцем, заранее страшась ответа.

— Замечательное и очень спокойное создание. Кличут Принцессой. Вам не нравится? — осторожно спросил Елецкий.

— Очень. Красивая. Но, как понимаю, вы мне предлагаете залезть на неё.

— Именно. Что-то не так?

— Дело в том, что я абсолютно не умею ездить верхом.

— Странно. Думал, что в ваших краях подобное естественно.

— Если бы думали, то спросили. Я же упаду и сверну себе шею.

— Извините, — искренне покаялся он. — Сейчас прикажу, чтобы запрягли двуколку.

— А знаете… — решилась я. — Не надо. Всегда мечтала проскакать верхом по полям. Чтобы ветер в лицо и волосы назад! Это же несложно освоить?

— Да как сказать. Управлять любой может. Тут ничего особенного. Но вот держать равновесие и почувствовать коня под собой намного труднее. Вы не просто руководите животным: нужно дать понять, прочувствовать, что в вашем тандеме вы главная. Иначе готовьтесь к сюрпризам.

— Но вы же только что сказали, что Принцесса — спокойная лошадка.

— Это не значит, что не имеет характера. Лошади очень умные и свободолюбивые животные, несмотря на то, что постоянно ходят в узде. Мы приучили их, но вытравить природную натуру из них невозможно. Неопытных наездников чувствуют сразу и сами пытаются ими управлять. Справитесь с большим сильным зверем под собой — начнёт уважать. Нет: просто скинет и к себе может больше не подпустить.

— Люблю вызовы и не вижу больших сложностей. Помогите забраться на это прекрасное создание. Уверена, что мы с Принцессой быстро поладим.

— Подумайте как следует.

— Уже. Помогите.

Минут пятнадцать ушло на то, чтобы залезть и правильно расположиться в дурацком дамском седле, свесив ноги на одну сторону. Всё это время Принцесса внимательно наблюдала за мной. Мне показалось, или в её взгляде было полно ехидства? Очень плохой признак. Я уже пожалела, что ввязалась в эту авантюру, но отступать некуда. Сдаваться не в моих правилах. Тем более на глазах у симпатичного мужчины.

Как и ожидалось, пакости от этой четвероногой гадины не заставили себя долго ждать. Лишь только мы тронулись, Принцесса, несмотря на мои приказы, пошла совсем в другую сторону. Метров через пятьдесят остановилась и стала обгладывать зелёный кустик.

— Но! Но! Пошла! — пыталась я отвлечь её от этого занятия, но лошадь даже глазом не повела.

Неподалёку стоит Елецкий и, зараза, улыбается во всё лицо, глядя на мой позор. Его конь белой масти, кажется, тоже. Аккуратнее, Лизонька! Делаем прямую спинку и вид, что всё идёт по плану. Не хватало, чтобы ещё заржали эти оба… Как кони. Наконец Принцесса решила, что вдоволь полакомилась, и соизволила начать движение.

Естественно, опять не туда, куда я хотела. Постепенно она набирала ход, а я с замиранием сердца ощущала, как подпрыгиваю в седле и неумолимо приближаюсь к тому моменту, когда рухну вниз. Божечки! Я же и так высоты боюсь! А тут ещё на приличной скорости падать придётся. Ну, не на совсем приличной, но и этого мне хватило, чтобы сильно запаниковать. Ещё немного и начну орать благим матом!

Легко и непринуждённо догнавший нас князь показался мне ангелом-избавителем. Поравнявшись, он слегка наклонился и взял Принцессу под уздцы. Лошадь сразу же остановилась как вкопанная. Это несправедливо и очень обидно! Я столько времени дёргала за поводья — и никакого эффекта, а тут четвероногая терорристка послушалась чуть ли не мысленного приказа Елецкого.

— Всё в порядке? — взволнованно спросил он, явно не притворяясь в своих чувствах. — Вы не пострадали?

— Уязвлённое самолюбие считается?

— Вам нечего стыдиться. С новичками всегда нечто подобное происходит.

— И с вами было?

— Не помню, если честно. Впервые был посажен в седло в очень юном возрасте. Но, несмотря на небольшое фиаско, у вас есть определённые задатки.

— Неприкрытая лесть. Не надо утешать меня.

— И в мыслях не было. Во-первых, вы хоть и норовили завалиться в сторону, но долго не позволяли себе упасть. Во-вторых, до сих пор сидите в седле и спорите со мной, хотя большинство начинающих наездников уже давно бы стояли на земле.

— И вы спокойно ждали, когда я распластаюсь на траве со свёрнутой шеей?

— Отнюдь. Вы, наверное, не заметили, что я всего лишь на полкорпуса был позади вас. В нужный момент обязательно бы пришёл на помощь. Что, в принципе, и сделал.

— Спасибо. Хотя сейчас больше не благодарить хочется, а ругаться очень нехорошими словами. Я же из деревни и выражений от мужиков всяких нахваталась.

— Ругайтесь.

— Не буду. Поехали дальше… Только не уезжайте далеко.

— Не привыкли проигрывать?

— Не привыкла отступать.

Далее прогулка продолжилась в спокойном ритме. Эта вредная Принцесса вела себя образцово-показательно, словно не пыталась вымотать мне нервы всего лишь несколько минут назад. Но я-то помню и расслабляться не намерена. Вначале Елецкий давал мне наставления, как правильно держать спину в седле, подстраивать под ритм лошади своё тело и всякие нюансы по управлению гадским животным.

Потом неожиданно резко перешёл на другую тему.

— Вы знаете, Елизавета Васильевна, я много думал о нашем вчерашнем споре. Почти всю ночь не спал, так как ваши слова задели за живое. Не поверите, но даже мысленно продолжил диалог.

— Поэтому еле дождались утра, чтобы не забыть то, что придумали в ответ?

— В проницательности вам не откажешь. Грешен. Каюсь.

— И какие же доводы готовы мне предъявить?

— О! Их очень много было! Жаль, что почти все из них разбивались, словно волны о скалу, как только я вспоминал ваш вчерашний трюк с картами. Согласен, что всё может быть намного сложнее, даже когда ты уверен в собственном мнении. Кстати, карточный трюк чем-то перекликается с сегодняшней вашей “джигитовкой”. Вы были абсолютно уверены, что лошадью управлять легко, и не воспринимали мои слова о скрытых сложностях.

— Не напоминайте. Хорошо, что больше никто не видел этого позорища, — вздохнула я, мысленно поблагодарив отсталость этого времени, ещё не придумавшего смартфоны и соцсети. — Но раз вы явились спозаранку, значит, имеете что сказать.

— Единственное. Может, я и неправ. Может, иду не той дорогой, но кто-то её пройти должен. Мы учимся на своих и чужих ошибках, отвергаем ложные пути в поисках единственной дороги к Истине. Если я не создам свой аппарат, то буду до конца дней жалеть об этом, упрекая себя в трусости и слабоволии.

Вы думаете, мне не страшно, что он не заработает? Очень! Столько лет жизни, получается, потратил на химеру. Но, быть может, из моей неудачи вырастет новое открытие у другого естествоиспытателя, врача или механика. Пусть не сегодня, а лет через сто. Поймите, Елизавета Васильевна, что мне противно проживать свою жизнь без цели. Моя: помощь людям. Идти к своей цели без уверенности в собственной правоте — это… Не знаю, как донести до вас мысль.