Краглы воспылали и сами прокрались и посмотрели, и еще раз воспылали, от желания приобщиться и получить знания, как строить такое, а может даже и заполучить себе собственный комбайн. Они слышали слова о дружбе и союзе народов, начали думать, как бы им в него попасть, даже готовить посольство, но тут пришли новости о военном походе мордахов, хрокагов и ламассов.

Краглы упали духом, но не до конца, раз уж небесам было неугодно кровопролитие, и начали совещаться, пришли к тому, что Лошадкин наблюдал сейчас. Подготовить дары и сказать, что они готовы дружить и забыть прошлые обиды, но в то же время, перегородить реку и выставить войско, даже несколько, чтобы показать свою силу союзу народов. Чтобы с ними вообще начали разговаривать, а не принялись истреблять сразу за все прошлые обиды.

Как это соотносилось со словами про отсутствие кровопролития? Лошадкин решил не уточнять.

— Если вы готовы вступить в союз и забыть прошлое, то мы примем вас, - сказал он просто.

Краглы подпрыгнули на месте, заставив землю содрогнуться.

— Но, если вы своими делами покажете обратное, - рука Лошадкина сжалась в кулак, словно уже давила в нем всех краглов и птерахов.

Валун опять выступил вперед и заорал на всю степь:

— Приглашаем посланника небес с его женами и вождей народов с их приближенными к нам в горы на пир!

Первой реакцией Лошадкина была вспышка подозрительности и паранойи - ловушка! Собрались толпой, увидели, что им не победить и заговорили о второй части, ловушке под видом пира. Завалить внутри гор, допустим, и никакая техника и оружие не спасут.

— Пир? - переспросил Лошадкин.

Форск, Сардар и Олилея тоже преисполнились подозрений, но молчали, признавая за ним право говорить и решать за всех.

— По случаю вступления краглов в общий союз!

— Они пытаются спастись от наказания и в то же время получить доступ ко всему, что мы построили, - шепнул Гозье. - Соглашайся!

— А вы за меня отомстите?

— Ты правда думаешь, что они вас там отравят и завалят?

— Мои мысли настолько очевидны?

— Сама ситуация располагает к подозрительности, это первое, что приходит в голову. Но подумай, пир в нынешние дни не самое простое дело, они должны были начать готовить все заранее, а это значит...

— Что они изначально собирались сдаться, только вбили себе в каменные головы насчет демонстрации силы.

По всем рассказам, краглы никогда не отличались изощренной дипломатией, коварством и обманами. Они просто объявили все горы своими и били мордахов и хрокагов за попытки что-то добыть в горах и за прошлые столкновения. Иногда заключали союзы, но в основном просто сидели, закрывшись у себя.

В сущности, они могли бы поступить так и сейчас, закрыться и не выходить.

— Перед лицом свидетелей и гор мы принесем клятвы мира и дружбы!

— Я верю вам, - ответил Лошадкин и посещу пир, - но сразу скажу, что для всех остальных - посещение пира дело добровольное. Согласитесь вы или откажетесь, между нами, ничего не изменится, и никто не укорит вас за подозрительность, потому что она легко объяснима.

Форск кивнул задумчиво, Сардар явно пребывал в сомнениях.

— Примите клятвы за ламассов, повелитель! - воскликнула Олилея и нырнула в воду.

Понтонный мост на надутых шкурах и якорях - камнях, закрепленных ламассами, уже установили и отряды Огара затопали по бревнам. В центре двигались лучники, явно готовясь разить птерахов, кружащих над головами и готовящихся кидать камни. В голове Михаила невольно замелькали картинки того, что будет, если вручить птицелюдям самодельные бомбы и нагрузить ими же дирижабли союза.

Взрывы, кровь, трупы, но в то же время средство устрашения практически кого угодно, победа малой кровью и включение ошеломленных врагов в союз дружбы. Хотя нет, другие земляне верно указывали, что даже с тремя народами, союз вышел рыхлым, требовал обработки, укрепления, перековки, сотен ударов в кузнице по руде, чтобы получить нормальное железо, если не сталь. Еще два народа сделают все совсем рыхлым, но в то же время с ними выходил довольно автономный регион. Укрепить, поработать, слить народы и создать тем самым основание для будущего прогресса и расширения, с замком экспедиции в центре.

А в замке он, барон Робинзон!

— Не вступать в битву, - повел рукой Лошадкин.

Огар уже командовал, Валун и Ущелье замахали руками, раздался мощный скрежещущий звук, будто камни перетирало в дробилке. Птерахи дернулись и вдруг собрались в несколько стай и умчались, словно испугались звуков и дирижаблей с шарами.

— Объявить о будущем союзе и приглашении на пир, - взмахнул рукой Лошадкин.

Как он и ожидал, Форск тоже отказался, а вот Сардар не отступил, наоборот, словно предвкушал визит в подгорные глубины. Жены Лошадкина, как ни странно, все выразили желание посетить пир, и Михаил не стал их отговаривать.

На организацию и сборы потребовалось некоторое время, напряжение в армии спадало, обошлось без войны. Но в то же время, слышались и разочарованные возгласы, мол, ну как же так, столько плыли сюда, и что, все впустую? Некоторым подобным умникам отвешивали пинков или подзатыльников, объясняли, что случись драка с краглами, многие легли бы в землю, воевать горные коротышки умели. Зато теперь, когда они сами пошли в союз, у всех будет хорошее оружие, а может и броня!

Краглы дополнительно помогли разрядить обстановку, начали выкатывать свою еду и выпивку наружу.

— Зима уже приближается, - заметил Лошадкин.

— У нас есть запасы, посланец, - ответил Валун, - и ради такого дня - не жалко! Уверен, что все вернется сторицей, как только...

— Что?

— Мы не воины, мы хотим строить, ковать и просто жить. Нам не хватает собственной еды, поэтому мы делаем набеги, - ответил Валун. - Как только мы вступим в союз, мы получим еду других народов, взамен дадим то, что умеем сами. Мы сможем строить и добывать повсюду, не только в наших горах, и сможем наконец не бояться обвалов и вымирания. Ради такого нам не жалко потратить часть своих запасов, все краглы уверены, что новые друзья не оставят их в беде!

Звучало опять же подозрительно, словно они отдавали последнее, чтобы затем начать ныть, но Лошадкин не стал спешить с такими обвинениями. Да, слишком гладко все выходит, подумал он, в этом все дело. Привыкли ждать подвохов и каверз, ударов в спину и подстав, а вот остальные земляне - не очень, поэтому они спокойнее отнеслись к сдаче краглов.

— Хорошо, ведите нас.

— Должен сказать, посланец небес, что это не главная наша пещера, та далеко, в сердце гор.

— Я понимаю, - кивнул Лошадкин, - и убранство пещеры - неважно, главное - ваши намерения.

Валун ударил себя в грудь и звук действительно оказался таким, словно камнем били в камень. Открылись ворота, искусно замаскированные под склон, среди мордахов и хрокагов раздавались тихие проклятия, кто-то взывал к богам, иные совершали охранные жесты.

Лошадкин ожидал тесных коридоров, размерами с самих краглов и в чем-то не ошибся. Его макушка почти упиралась в потолок, но именно что почти. Все было обтесано, выступы убраны, но Лошадкин все же усилил сканирование манопой, чтобы не разбиться.

— Бывает, нужно передвинуть что-то большое, рядовые краглы ходят с инструментами, поэтому мы сделали потолки выше, - пояснил Валун в ответ на вопрос. - Просим прощения, посланец небес, за эти неудобства, в центральном дворце мы расширим туннели и пещеры.

— Не надо, - отмахнулся Лошадкин, - лишь бы помещались.

На стенах горело подобие ламп, Михаил присмотрелся и увидел, что это нечто вроде светящегося мха. Манопа помогала, но вот остальным живым света не хватало, Пранта вцепилась ему в руку, разве что когти не выпустила. Стоило бы предложить вынести пир наружу, на свежий воздух, подумал Лошадкин, но, с другой стороны, если краглы не питали дурных намерений, то могло выйти оскорбление.