— Это сколько же энергония уйдет? - появилась Алена. - А потом его не хватит на гипермаяк!

— А ты его уже сделала?

— Будем так разбрасываться - не сделаю!

— Залив не остановит кровопролитие, - вздохнул Маниш, - Сара, я понимаю, что ваша позиция "не вмешиваемся" получила весомое подкрепление, но, если мы выроем залив, боюсь, это только быстрее и сильнее сблизит обе стороны.

— Три стороны, если считать живущих в воде, - добавил Лошадкин.

— Вот уж сомневаюсь, что обитателей глубин волнует вопрос волос на сухопутных, - парировал Маниш. - Я бы скорее сказал, что мы им тогда ближе, чем наши пациенты. Пленники. Подопытные.

— Подчиненные, - добавил Михаил со смешком и задумался, какие еще слова на букву "П" тут подойдут. - Поклонники. Паства.

— А что они думают об Огаре? - поинтересовался Гозье.

— Считают его вдвойне предателем, тело которого изменили демоны, - ответил Алекс.

Огар прорычал что-то обиженно, а Лошадкин решил, что это объясняет реакцию местных. Если они считали Огара своим - собакой? Свиньей? - то да, такое было бы обидно, но.

— А почему никто не попытался продаться нам? - поинтересовался Лошадкин.

— Скорее всего, подобные предложения поступали в самом начале, когда я еще не накопил достаточной базы их языков, - отозвался Алекс. - Предположительно, отсутствие реакции на предложения привело к обиде и ощущению предательства, а также повышенной агрессивности в наш адрес.

— Весело, - вздохнул Лошадкин, тоже опираясь локтями на стол.

Вот поэтому и не следует говорить за едой о работе, подумал он, будет испорчено и то, и другое.

— Но все это лишь предположения, - повторил Алекс.

— Да, надо расспросить их самих! - поднялся Гозье.

Может, даже сменить облик, подумал Лошадкин. Послать "мохнатого" Алекса, или самим изготовить костюмы под местных, например. В то же время его не покидало ощущение странной пустоты этих действий, словно они за процессом потеряли цель.

Еще Лошадкин думал о том, что все это и правда очень похоже на Башню, только без игровых дополнений. Стоит задача отстроить - что? Цивилизацию, решил он, вот племена, вот их надо сколотить вместе или поддержать собак против свиней, допустим, и есть только вот местные. Их надо развить или перевозить обломок корабля куда-то, непонятно куда, например на остров, но там экспедиция окажется в изоляции. Опираться на местных и вести разведку другого места, где окажется лучше?

— О чем ты думаешь? - раздался голос Огара.

Лошадкин вынырнул из раздумий и обнаружил, что Огар сидит напротив, огромный и волосатый, не хуже местных. Вот кто стал бы настоящим лидером для местных, привычно подумал Михаил.

— О помощи местным и насколько она им нужна.

— Возможно, что она больше нужна нам, чем им? - вдруг спросил Огар.

— Что?

— Я смотрю на них и оба моих сердца обливаются кровью, как говорят у людей, - ответил он, прикладывая могучую волосатую ручищу куда-то в середину грудной клетки.

Лошадкину стало интересно, как говорят у Огара на родине, но он промолчал.

— Это же дети, просто драчливые дети, мои сородичи были такими же... да во-многом и остались, не буду скрывать горькую правду, - продолжал Огар. - Мы много и долго убивали друг друга, меряясь мощью рук и длиной волос, и некому было нас остановить. Возможно, прилети кто-то, мы бы быстрее прошли этот кровавый период и сейчас были бы не так кровожадны.

Лошадкин посмотрел вопросительно.

— Дети не всегда способны остановиться сами, и им нужны взрослые, - вздохнул Огар, в лицо Лошадкину ударило теплой волной. - Способные остановить, развести в стороны, пристыдить, дать одуматься.

— А дети — это молодые цивилизации?

— Да, - еще раз вздохнул Огар. - Кровь, кровь, много крови, пока не поумнеют.

— Так и было на Земле.

— Я изучал историю Земли, и у вас пролилось намного меньше крови, - ответил Огар, затем почесался, подвигал губами и добавил. - Япония и семьсот лет непрерывной феодальной войны друг с другом, только усильте все в несколько раз и распространите на всю планету, вот что творилось у нас. И Япония не остановилась сама, только давление извне вынудило их объединиться и закрыться, дабы противостоять внешней угрозе.

— У вас случилось то же самое?

— Не совсем, - вздохи Огара становились все сильнее. - Мы вышли в космос, но не ушли за пределы своей системы. Мы поумнели, но кровь все равно льется, только теперь планета на планету. Я сбежал, по правде говоря, по меркам моего народа я трус, дезертир, предатель.

— Но ты же сбежал не просто так?

— Да, чтобы научиться и помочь сбежать другим, тем, кто не хочет лить кровь и воевать, ведь наша кровожадность никуда не делась. Иногда молодежь вроде меня нанимают инопланетяне, чтобы воевать, и мало кто возвращается, но те, кто вернулся, приносят с собой новые способы убивать. Мы вроде и идем вперед, развиваемся, но я боюсь, что вскоре просто поубиваем друг друга окончательно, благодаря современному оружию. И я сбежал, чтобы потом вернуться и вывезти, кого смогу, а может основать базу и построить еще кораблей для вывоза, не знаю. Я решил, что нам потребуется изменить свою новую планету под нас и поэтому занялся также и изучением терраформирования и записался в эту экспедицию.

Огар замолчал, глядя куда-то вдаль, словно увидел там в море нечто очень интересное.

— Кто-то сказал бы, что я хочу помочь здесь, так как не могу помочь там и будет прав. Я много изучал психологию, пытаясь переложить ее на своих сородичей и убедился, что я просто трус.

— Что?

— О да, могучие мышцы, высокий рост, волосатость, во мне видят свирепую обезьяну, - понимающе искривил толстые губы Огар. - Поняв это, я долго смеялся - наверное, над самим собой и своей трусостью.

— На Земле переросли такие мелочи, - возразил Лошадкин, - как внешний вид.

— Но все ли? - возразил Огар. - Уж ты, Михаил, должен знать, как тяжело на первых порах в новом мире.

Лошадкин не ответил.

— Я может и не заговорил бы об этом, но ты упомянул помощь. Я хочу помочь, но боюсь сделать все не так.

— Мы тоже тут не слишком специалисты в помощи таким цивилизациям, - Лошадкин подергал головой, словно разминая шею, - знаешь ли.

— Но я хотел бы помочь, - повторил Огар, - и скажу, что они поймут только силу. Не массовые убийства, но силу, об этом говорилось неоднократно в прошедшие дни, но я вижу, что никто не готов взять на себя ответственность.

— И ты не готов, - укорил его Лошадкин.

— И я не готов, - Огар посмотрел на него пристально. - А вот ты, с другой стороны.

— Я?

— Разве не ты первым ринулся к комбайну, не остановил их побоище?

Лошадкин задумался и первым делом мысленно признал, что ему тоже не хочется брать ответственность.

— Мордахи, вот так они сами себя называют, - трехмерное изображение псоглавца медленно крутилось в воздухе. - Произносится с таким легким нажимом на букву "р".

Словно пытаетесь рычать и передразнивать собаку, подумал Лошадкин. Другие занимались своими делами, но даже через сеть ощущалось, что они подумали примерно о том же.

— Они кочевники, привольно бродящие по этим степям и пасущие скот, а также издавна враждующие с хрокагами, обитателями лесов, - рядом с псоглавцем появилось трехмерное изображение свинолюда.

И опять Лошадкин первым делом подумал, что их имя содержит в себе нечто схожее с "хрю", после чего мысленно вздохнул. Далеко ему было до толерантности жителей новой Земли, ох и далеко. С другой стороны, одна из причин, почему Огар обратился именно к нему с предложением предстоящей операции.

— А также краглы, обитатели гор на востоке. Судя по описаниям, они очень похожи на смесь горных карликов и гномов из мифологии Земли. Присутствуют упоминания о ламассах - жителях воды, и птерахах, тоже живущих в горах, но на вершинах, - продолжал рассказывать Алекс.