Несколько раз государство пыталось реорганизовать налог. В 1636 году проводится перепись населения Стамбула. Задачей было выявление и возвращение на родину сельскохозяйственных рабочих, которых не хватало для работы в деревне. Чтобы облегчить ту же сельскую местность и учесть переживаемые экономические трудности, для физических лиц вводились налоговые отсрочки. Чтобы пополнить казну, государство работало с провинциальными агентами над улучшением сбора налогов и взысканием задолженностей. Для наращивания резервов было необходимо найти новые источники дохода.

1. Исключительные подати, взимаемые по случаю военных кампаний (avarız-ı divaniye), становятся регулярными. Эти сборы отличались от квотных налогов, индивидуальные ставки которых определялись сводами законов (канун-наме) и фиксировались по принципу неизменности ne varietur, и представляли собой скорее распределенные налоги, бывшие фиксированными для всей области; установленная сумма являлась результатом договоренности между представителями центрального правительства и местным населением.

2. Тимар сохраняется или вводится на новых территориях[228]. По оценкам специалистов, на Кипре сразу после завоевания острова в этом режиме эксплуатируется около 70 % пахотных земель – крестьяне освобождены от рабства, в котором их держали венецианцы. При этом применение тимара развивалось. Прежде концессии были временными, некоторые из них признавались пригодными к передаче от держателя надела к сыну. Тимар приносит в казну все меньше и меньше, в связи с чем постепенно заменяется аффермажем (арендой), или уступкой (ильтизам; iltizam) государственных доходов (мукатаа; mukataa) отдельным лицам (мюлтезимы; mültezim). Сроки выплаты коротки (от года до трех лет). Мюлтезимы выплачивали обещанные суммы частями в соответствии с солнечным аграрным календарем, начинающимся с марта. Рынок аренды являлся конкурентным. Вернемся к примеру Кипра, там ильтизам становится основным способом сбора налоговых отчислений в конце XVI века. В некоторых регионах империи (в частности, европейских) фермерские налоги касаются широкого круга доходов: налоги на мельницы, свечные фабрики, невольничьи рынки, мясные лавки, конные рынки, рыбные магазины, рисовые поля. Система выгодна государству: казначейство могло пересмотреть ранее существовавший контракт, а обложенные налогом земледельцы снабжали имперскую армию. Аренда поддерживала развитие экономической деятельности и обеспечивала состояние местной знати, фермы использовались в качестве спекулятивного капитала и источника инвестиций в различные виды деятельности.

3. Наконец, в Анатолии и Румелии государство расширяет систему фиксированных налогов (maktu), которая до сих пор относилась к узким и ограниченным группам населения, оно назначает единовременную сумму какой-то общине, и последняя распределяет ее по своему усмотрению, при условии общей выплаты установленной суммы. Эта тенденция еще больше усиливается в последующий период, система распределения налогов по деревням или кварталам в основном зависит от небольшой группы налогоплательщиков, более зажиточных, чем остальные, и несущих солидарную ответственность. Однако, несмотря на эти налоговые корректировки, доходы, получаемые в конце XVII века, остаются недостаточными, в то время как империя снова вовлекается в войны вдали от Эдирне и Стамбула. Были приняты соответствующие меры: отменены налоговые льготы, которыми пользовались благотворительные фонды; усилена конфискация имущества попавших в опалу сановников – в XVIII веке такая практика становится систематической; визирям вменяется в обязанность финансировать наем войск. И главное, в 1695 году была введена система пожизненной аренды (маликане; malikane), которую можно передавать и отчуждать. Это сделано для того, чтобы побудить владельцев этих ферм увеличивать урожайность в долгосрочной перспективе, облегчив при этом налоговое бремя райи. Не говоря уже о выгоде для государства располагать для каждой аренды значительной первоначальной невозмещаемой суммой (muaccele), подкрепленной доходом от ежегодных платежей (müeccele). Вместо поручителя-мусульманина (kefil) платежеспособность претендента удостоверял банкир (sarraf). Менялы и ростовщики имели исключительное право ссужать деньги, внесенные в качестве аванса приобретателем аффермажа. Именно они стали главными агентами соединения денежно-кредитной и фискальной политики.

Крупные провинциальные переписи отходят в прошлое в конце XVI века и вновь приобретают значение в связи с завоеванием Крита и Подолии и после возвращения Мореи в 1715 году. Тем не менее существуют точные сведения об организации провинций. В списке, составленном в 1609 году, выделяются 32 эялета (генерал-губернаторства); 24 из них разделены на 279 санджаков (областей); 19 эялетов образуют европейскую и анатолийскую Турцию, 13 – арабские провинции[229]. Административная карта постоянно меняется, эта особенность сохранится до конца империи. Реорганизация проводилась из соображений административной эффективности, военных целей или процедур назначения агентов, ждавших своего поста. Возьмем в качестве примера Сирию (Биляд-аш-Шам). Здесь Хама и Хомс образуют сначала один (1527), а затем два санджака (1568). В 1578 году они были присоединены к эялетам Алеппо и Триполи соответственно. Однако несколько раз санджак Хомса присоединяется к генерал-губернаторству Дамаск, тогда как на западе санджак Сидона (Сайда) временно отделяют от него в 1614 году, окончательно отделяют после 1660 года; затем, уже в следующем столетии, они стали отдельным генерал-губернаторством[230].

В Анатолии и на Балканах сокращение тимара и распространение аффермажа способствовало ослаблению центральной власти и появлению новых сил. Султан раздал крупные тимары (зеаметы и хассы) сановникам, которых пожелал вознаградить в обмен на услуги. Но получатели тимаров, вместо того чтобы проживать в них, часто доверяли управление интендантам (воеводам, мухассилям (muhassil), эминам (emin)), которые контролировали назначения, организовывали оплату религиозных сановников, поддерживали порядок и закон, выдавали документы на землю (tapu-senedi), действовали от имени благотворительных организаций и давали поручения нижестоящим должностным лицам (субаши). Живя в Стамбуле или в отдаленных городских центрах, крупные откупщики также предоставляли вместо себя посредников (mütesellim, воевод), которые выбирались по принципу проживания в используемых районах. От одного субподряда к другому, эти посредники наращивают влияние и имущество до такой степени, что доминируют над целыми регионами и образуют там крупные семьи.

В то же время распространение единовременного налога (maktu) вело к институционализации сельских общин, заменивших государственную власть в вопросах безопасности, правосудия и содержания мест отправления культа. Там, где эта институционализация сокращала возможности вмешательства Порты, она благоприятствовала становлению чиновников (аяны, коджабаши (kocabaşı), архонты, кнезы). Лишенные или отказавшиеся от своих прежних функций, агенты государства выкупали по низким ценам наделы крестьян, бывших не в состоянии ни сопротивляться налоговому гнету, ни брать взаймы достаточно, чтобы выжить. Именно эти крестьяне затем становятся сельскохозяйственными рабочими, отправляются на поиски работы в город или присоединяются к шайкам разбойников. В Анатолии они образуют новую категорию землевладельцев (derebey). Таким же образом бывшие сипахи присваивают государственные земли (мири) и утверждаются в качестве подрядчиков (deruhdeci) между казной и налогоплательщиками; последним они авансируют все большие суммы. Если же должники оказывались не в состоянии выплачивать долги, их земли отбирались, образуя все более обширные земельные владения (чифтлики; çiftlik).