Каждый из нас переносил случившееся горе по-своему и если я просто закрывался ото всех, то Юно, подражая своей матери, искала моего тепла, надеясь, что оно заменит боль от утраты родного человека.

Что до Акихико, то большую часть вечера сын старался игнорировать мои взгляды, а когда мы добивались от него хоть каких-то слов, то он отводил глаза в сторону, бормоча себе под нос и быстро умолкая.

Теперь всё уже никогда не будет таким, как прежде.

Оглянувшись через плечо, я с ностальгией любовался спящим лицом жены, которое раньше вызывало во мне лишь радость и какую-то глупую мужскую гордость от проделанной работы. Сейчас же я просто хотел уйти отсюда, скрыться как можно дальше, оказаться там, где проблемы отношений не будут меня волновать и можно будет просто плыть по течению, позволяя моей злобной, жаждущей крови сути выйти наружу.

Ветряное лезвие сорвалось с руки, продолжая движение ладони и расходясь по широкой дуге, отрубая парочке зазевавшихся Узумаки ноги. Изо рта вырвались вакуумные пули, пробивая тело в районе живота, оставляя там рваные болезненные раны.

Перепрыгнув командира отряда, который ярко выделялся на фоне остальных, я вступил с ним в ближний бой, отделяя его от парочки его знаменитых родственников, не позволяя им сгруппировать свои техники и печати.

Красноволосые ещё пытались что-то сделать, пользуясь своей несравненной живучестью, но мои люди знали, когда следует вмешаться. Кунаи и иглы щедро сыпались со всех сторон, усеивая спины Узумаки, превращая их в ежей. Намазанные ядом снаряды в конце концов подкашивали даже столь крепкие и сильные организмы, как у них.

Несколько «демонов» вместе с группой монахов накинулись на раненых противников, моментально вырубая большую часть, особенно стараясь над женщинами.

Редкая и ценная добыча, особенно для Великих деревень, и Суна не была исключением. Бросив беглый взгляд на четыре закованных тела, которые пополнят нашу коллекцию, я был вынужден признать, что это всё равно оказалось сложнее, чем мы изначально рассчитывали.

После боя вокруг остались лежать тела ещё около тридцати защитников Узушио, большая часть из которых были простыми шиноби, без всяких кланов или семей, рожденные от простых людей и служащие пушечным мясом для красноволосых. И подобное происходило по всему острову, когда несколько погонщиков Узумаки гнали перед собой ниндзя послабее и с кровью пожиже, если в них вообще текла алая причина для родства. Самих же представителей господствующего на острове клана нам встречалось мало, а учитывая, что для захвата даже одного требовалось присутствие меня или целой запечатывающей команды, то, следовательно, продвигались мы медленно, чтобы не загубить столь ценный и редкий материал.

Уверен, Скрытый Камень сейчас злобно кусает локти и с завистью поглядывает на восток, где сейчас проходит настоящий «пир». Да, именно «пир». Ведь сил трёх Великих Скрытых деревень вполне хватало, чтобы продавить оборону острова хоть и сильного, но всего лишь одного клана. И не важно, сколько вассалов Узумаки здесь жило. Для закалённых Мировой Войной бойцов они были лишь смазкой для клинков и только сами красноволосые могли представлять опасность.

«И то, только из-за того, что их нужно брать живыми».

Под такие мысли я встал рядом с «трупом» девчонки Узумаки. Разглядывая её умиротворённое лицо, я бы даже поверил, что она мертва, не будь у меня доступа к природной энергии, но...

-Не повезло тебе...

Она среагировала мгновенно, вскакивая на ноги и вооружаясь тем, что оказалось под рукой.

Моя кисть автоматически отбила брошенный в меня кунай, после чего я пустил ему вдогонку ещё парочку, меняя вектор движения и помогая смертельному снаряду оказаться в плоти куноичи.

Несколько лезвий всё же настигли свою цель, пробивая ключицы и «отключая» руки вёрткой барышни.

Оказавшись рядом, в пару движений вырубаю девушку, которая не переставала прожигать меня злобным взглядом и хотела вцепиться зубами в горло, даже когда я сломал ей ноги.

Только у меня хватало навыков и силы, чтобы захватывать этих самоубийц живыми, причиняя минимум ранений, поэтому приходилось сидеть на передовой, самолично пробиваясь вперёд. Ведь от остальных групп пленники прибывали больше похожими на поделки начинающего мясника. И это те, которых удавалось спасти. Большинство команд вообще тащило в тыл трупы или обожжённые куски мяса, в которых с трудом узнавались люди.

Наши ниндзя-медики уже наловчились стабилизировать состояние прямо в ходе битвы, но порой упрямые жители острова, Окруженного Водоворотами, как бараны рвались на тот свет, считая, что лучше геройская смерть, чем плен. Они любили подрываться, забирая вместе с собой нескольких противников. Из их тел могли выстрелить воздушные лезвия или водяные пули. Много самых разных ловушек, но даже так нам удавалось собрать достаточно образцов, чтобы значительно улучшить генофонд селения.

Меня не так интересовали знания островных жителей, как Облако и Туман. Большинство печатей могли воссоздать наши монахи, которых мы допустили до власти и стали обучать, в отличие от остальных деревень.

Да и что особого могут предложить живущие в изоляции и отрешении от мира одиночки? Их искусство универсально и неплохо отточено, но ничего нового они уже давно не создавали, так как предпочитают сидеть на своих красноволосых жопах.

Несколько энтузиастов, которые вырываются из-под опеки клана и подаются в Коноху, в большинстве своём там и остаются, да и некуда им больше идти.

Как бы это забавно ни звучало, но такой крупный и сильный клан имел всего парочку союзов, самым надёжным из которых были Сенджу. Остальные «друзья» Узумаки сейчас штурмовали их, нося на лбах повязки с деревеней Тумана.

Именно поэтому я особо не торопился вперёд. Живые Узумаки интересовали меня больше, чем их богатства и знания.

Их мужчины и женщины неплохо увеличат потенциал шиноби моей деревни, а остальные пленные женщины, не из кланов, послужат инкубаторами для новых защитников Сунагакуре.

«Надо думать наперёд, не загребая жар руками. Что толку от знаний по печатям, если своё искусство фуиндзюцу Узумаки подстраивали под собственные тела, перенасыщенные жизненной энергией?».

Криво ухмыльнувшись, я окинул презрительным взглядом ряды тел, которые споро покрывались вязью монашеских иероглифов, блокируя ток чакры и мешая пленникам двигаться.

Оборона Узушио падала с каждой секундой и чем глубже мы заходили на территорию их дорогого острова, тем больше богатств встречалось на пути, разжигая в бойцах жадность и яростную алчность.

Я видел по их глазам, что они едва сдерживают себя, чтобы не сорваться вперёд, отбирая лучшие игрушки и захватывая пылких красноволосых женщин. Лишь страх передо мной и вбитые в подкорку дисциплина и привычки шиноби останавливали войска Суны от того, что творилось на других фронтах.

Туман и Облако просто спустили свои армии с цепи. Обезумевшие от наживы, их войска сметали всё на своём пути. Как волна саранчи, они проносились по деревням и сёлам, ровняя с землёй поместья и стены, оставляя позади себя лишь выжженную пустошь, чадящую пожарами. Даже сама почва была уничтожена, так яростно и озверевши шиноби других деревень сражались с местными защитниками.

Наверное, случись подобное несколько лет назад, я бы тоже позволил ниндзя Суны повеселиться, но сейчас меня больше не заботил титул Каге и приходящая вместе с ним тяжесть хорошей репутации. Я открыто усмехался солдатам в лицо, как бы говоря, что они могут даже не надеется нарушить приказ или получить послабление.

Моя сила широким потоком разливалась по огромной территории, напоминая даже нашим самым далёким, от центра построения, отрядам, что их Каге здесь и он следит за ними.

Многие старички отнеслись к этому с недовольством, считая что я желаю забрать всю добычу себе. В то время, как молодые искренне верили, что вся война с Узушио пройдёт без нас.