Года три прошло с того момента, когда разорвало последнюю ядерную боеголовку. Воевать было уже не кому и не с кем, да и не зачем — не было ни государств, ни правительств, граждан тоже не стало, так как остались маленькие группы людей, принадлежавших только самим себе. Осознание всего этого до уцелевших доходило долго, люди с трудом верили в это. Ждать, когда правительство победившей стороны придёт и возьмёт управление над ними спустя столько лет, уже бессмысленно — это должно было бы произойти гораздо раньше.

Природа человека социальна, в одиночку редко кому удаётся выжить, не говоря уже о развитии. Кто-то скитался в поисках сородичей, кто-то принимал таких скитальцев в свою общину или банду. Везло тем, кому довелось выбирать, но зачастую люди просто не знали о выборе и, смиряясь, просто жили в том обществе, в котором оказались.

Но был и короткий период, когда осколки государственной армии пытались навести какой-то порядок среди выживших. Военные собирали под свой контроль уцелевшую технику, топливо, оружие и прочее. Оставшиеся военные без центрального руководства разбились в несколько отрядов, изначально поддерживающих друг друга. Но через пару лет амбициозные офицеры заварили последний военный конфликт того периода. Солдаты, не разделявшие идеи своих офицеров, различными путями покидали свою службу и уходили к гражданским или в банды. Оставшимися силами офицеры вгрызлись друг другу в глотки. Через три месяца одержавший победу над бывшими соратниками с мелкой группой преданных бойцов превратился в банду с военной внешностью, рыскающую в поисках еды и оружия.

— Товарищ Генерал! Разрешите доложить? — в светлую комнату одноэтажного дома вошёл мужчина в камуфлированных штанах и облегчённом бронежилете на голый торс. — В этом посёлке топлива нет совсем. Мы полностью произвели досмотр всех возможных и невозможных мест.

— Послушай, Лейтенант, — крепкий мужчина пятидесяти лет отложил чтение найденной тут книги. — Эту территорию контролировал Чемезов, а он как был прапором, так им и остался до последней секунды. Ты ему хоть какие погоны вешай, а прапор — это на всю жизнь.

— Я не пойму вас, товарищ Генерал, — честно признался вошедший. — Как мне связать эту информацию с поиском топлива?

— Куркуль он был! У него всегда заначки были, штук по несколько! — он достал бутылку крепкого спиртного и открыл пробку. — Теперь представь себя прапором, которому нужно спрятать горючее так, чтобы его даже сам сатана не нашёл. Всё! Кругом, Лейтенант. Продолжать поиски!

— Есть, — обречённо сказал мужик, развернулся на месте и вышел.

— Майор, где стаканы? — генерал окликнул кого-то из соседней комнаты.

— В твоей сумке, на стуле там, — через дверной проём ответил бодрый голос. — Я тебе сейчас такое принесу, закуска мировая просто. Тут в подпол надо бойца опустить — много чего забрать следует. Ты же опять эту деревню сжигать будешь или оставишь в этот раз? — он вошёл в комнату с двумя трёх литровками солений.

— Во! Да! — Генерал искренне обрадовался находке. — Этим запасам лет пять, не меньше. Хоть одна приятная находка на сегодня, — наливая в стальные стопки алкоголь, Генерал вернулся к рабочей теме. — Ну. Какие твои мысли, Майор, по поводу Чемезовской базы? Похоже ли это на логово прапорщика, а?

— С сильной натяжкой, Сан Саныч, — Майор ножом пробил жестяную крышку у банки и, провернув немного, открыл её. — Здесь жили люди не только военные. Были и дети, и женщины. Они ушли дней за пять до нашего появления, оставив тяжёлые, но полезные вещи. А значит точно знали куда идут, точно знали, что идти далеко.

— Да чёрт с ними, с людьми, ты мне про топливо и боеприпасы говори. Давай! За находку! — он поднял стопку и не чокаясь выпил. — Где он хранит горючку? Можешь предположить хотя бы?

— Если она у него вообще была, — Майор ножом подцепил огурчик в банке. — Нет, ну может быть тут есть ещё посёлок или колхоз какой-то. Послать бойцов можно по остальным двум дорогам.

— Ты же понимаешь, что нам возвращаться не на чем получается? БТР в идеальном состоянии бросить придётся. Урал тоже. Ну неужели Чемезов заправился всеми остатками и попёр на нас? Нет. Ты мне что хочешь говори, но это на него не похоже.

— Сан Саныч, ты, конечно, был прав, когда не захотел оставить себе Языка из его отряда, но сейчас бы мы имели меньше вопросов. А потом, если ты хочешь знать моё мнение, то мы же всех победили, на нас больше некому рыпаться. Спокойно садись в Ниву и домой, на базу. А я тут с бойцами округу прочешу, хотя бы на Урал соляру найдём да вслед отправим с основной добычей. А если через недели две не вернёмся, ты отправишь к нам сюда из дома Наливник, и мы всю технику при любом раскладе вернём.

— Вроде бы всё мудро ты говоришь, но вот что-то меня смущает в этом, — хитро всмотрелся тот в глаза подчинённому. — Такое чувство, что ты меня просто слить пытаешься. А ну-ка давай ещё выпьем. Расколоть мне тебя надо теперь.

— Саныч, да ты что загоняешься, ей-богу? — Майор сам взял бутылку и разлил по рюмкам. — Мы с тобой весь ад плечом к плечу. Прям обидно становится.

— Да знаю я, — стал оправдываться тот, — просто чуйка меня молотит сейчас, а разобрать не могу пока. Ты давай, не обижайся. Просто подробнее расскажи свой план. Решим сейчас.

***

Пошёл четвёртый день с тех пор, как ушла Нива с Генералом на базу. Основная часть военных осталась выполнять приказ по плану Майора. Август в этом году выдался душным, и потому основная активность пеших поисков топлива выдавалась на утреннее и вечернее время.

— Эй! Боец! — громкий голос Майора взорвал знойную тишину террасы поселкового дома. — Связь проспал!

— Никак нет, товарищ Майор! — вскочил с кресла молодой связист. — Эфир чист на обоих частотах!

— Но ты же спал, солдат!

— Духота разморила, походу кимарнул чутка, — парень, винясь опустил взгляд. — Наушники же на мне, услыхал бы всё равно.

— Понятно. Смена когда у тебя?

— Нет смены, товарищ Майор. У караульных смена только.

— Ты что, без отбоя все эти дни?!

— Никак нет, товарищ Майор! — боец продолжал стоять по стойке смирно. — Товарищ Лейтенант меняет по возможности.

— Вольно ты уже, — смягчился начальник. — Садись. Запрос разведгрупп когда следующий по расписанию?

— Через… — боец глянул на часы радиостанции и заметно испугался. — Минуты две назад нужно было.

— Понятно. Что будешь делать, военный?

— Достойно понесу наказание, товарищ Майор! — он снова вскочил и вытянулся в струну.

— Это-то, конечно, — спокойно сказал тот. — И всё это время наши товарищи будут без связи, так?

— Никак нет! Разрешите выполнять запрос?

— Давай, боец, давай, — он забрал у него кресло, откатив правее, и уселся, размышляя вслух. — Это уже сутки как ребята ушли в третьем направлении. Об успехах мне докладов не было, — тут он замолчал и стал прислушиваться к запросу связиста, который поочерёдно запрашивал в эфир две разведгруппы.

— Я — Рудик. Я — Рудик. Запрашиваю Жорика. Запрашиваю Жорика. Приём, — паренёк старался всё делать по уставу и через пятнадцать секунд стал запрашивать вторую группу. — Я — Рудик. Я — Рудик. Запрашиваю Мойшу. Запрашиваю Мойшу. Приём, — спустя отмеренную паузу тишины, связист снова стал запрашивать первую группу.

— Ты сейчас опять запросил Жорика, — вмешался Майор. — Сначала Жорика, потом Мойшу, а теперь опять Жорика? Где Байдынген? — он решил переспросить ещё проще. — Где запрос третьей группы?!

— Так они ещё четыре часа назад сказали, что возвращаются. «Распоряжение выполнено иду домой». Скоро вернуться.

— Эй, Рудик, твою мать! — динамики радиостанции почти без помех включились в диалог. — Рудик, если ты меня слышишь, скажи Майору, чтобы тот не шевелился. Рудик, слышишь меня?

— Я — Рудик. Кто в канале? Обозначитесь! — паренёк старался показать знание устава. — Приём.